Только МАТ или иномирянка со своим уставом
Шрифт:
Ну как пошла, поползла с автоматом на спине. Не впервой уже. Хвала господу за столь щедрый подарок, как практика в военном лагере!!!
Ползу. Тихонько шуршит пожухлая трава под моим телом, легонько бряцает застежка ремня от автомата, а я думаю. В какой момент мне нужно вскочить, чтобы моего лица не увидели? О волосах я позаботилась, надев капюшон формы, но, если увидят лицо, потом отлавливать будут, это не айс. Айс — это когда никто не поймет, что вообще произошло.
Щелк — Хруснула подо мной ветка.
Проклятье!
— Вы слышали?
Я беззвучно закусила ладонь, надеясь, что меня
— Ави, стой на стреме, я проверю.
И один из белобрысых двинулся ко мне. Всё. Баста.
Я резко вскинулась и рванула в сторону остальных групп, нужно было, чтобы меня все увидели и пошли следом.
— Стой! — заорали мне вслед.
— Партизаны не сдаются! — верещу я во всё горло, привлекая, как можно больше внимания.
Забег оказался интересным, любимая полоса препятствий отдыхает. Перепрыгивая через камни, бревна и ямы, я неслась на встречу своей «ловушке». За очередными зарослями деревьев, меня по идее должен был ждать сюрприз, но я-то о нем знала. Мне на встречу вылетела триада во всеоружии и с дикими воплями бросилась на меня. Мне даже пришлось перед разворотом пригнуться, чтобы не схлопотать каким-то увесистым предметом в голову.
— Нарушитель!!! — верещал кто-то за спиной.
Бегу. На лицо отрыв, вот что значит пренебрегать тренировками, господа стражи. Я хоть и первогодка, но всю сознательную жизнь бегаю и дерусь.
Над академией почему-то взревела сирена. Ну, знаете такая, какая звучит при воздушной атаке в городах. И вот тут я поняла, как попала. Очень-очень попала. Щас меня всей академией отлавливать будут, гады чертовы!
Впереди на меня мчится уже третья группа, взяли в кольцо, это правильно, этого и ждали. Торможу и жду, когда остальные догонят. Вот они бегут, как зайчики прыгают. Еще пару шагов, поднимаю автомат и…
— Я бы не советовал — вкрадчиво прозвучало над ухом, а затем меня обняли за плечи и мир размазался, пока я вспоминала анекдот про затычку, ёжика и «Добрый вечер».
Меня выбросило через портал на пыльную площадку. Когда я, наконец, открыла глаза, первое что я увидела — мой собственный космос в синих глазах.
Космос почему-то весело искрился, а его обладатель был хмур. Вот так и лежали мы на земле, залитой магическим освещением, пока синеглазый не задал вопрос.
— Ты всегда такая безголовая или только по средам?
Оторвалась от созерцания, осознала вопрос, прониклась. Вспомнила, что он такой же кАзел, как и все мужики, в общем и целом и… обиделась.
— Да иди ты!
И вот надо оно мне было ему грубить? Синие глаза злобно сверкнули, мир покачнулся, и я оказалась опрокинутой на лопатки. Это вызвало во мне просто непередаваемые ощущения. Страх, гнев и возмущение, а еще удивление. Позволить противнику опрокинуть себя на лопатки — это признать собственную слабость…
— Не надо так со мной разговаривать. — Нависая надо мной, ироничным тоном предупредил он.
Находится в таком положении, было унизительно, но в тоже время меня затопило необоснованное чувство предвкушения.
Предвкушения чего?
Я втянула ноздрями воздух и по горлу снова, словно потоками лавы расползлась обжигающая жажда.
— Слезь! — прошипела я.
И снова оскал во все свои белоснежные тридцать два, и меня вновь это пугает, сердце затрепыхалось в груди пойманной птицей, я, делаю попытку высвободиться, когда синеглазый не реагирует на мою просьбу. Выбраться из-под него не получилось, не смотря на мои отчаянные попытки. И положение наших тел было весьма двусмысленным, мы лежали словно любовники, и стыдно признать, мне не было неприятно, мне было обидно, что я бессильна.
— Да слезь же ты с меня, идиот!
— Даже не отблагодаришь за спасение? — идеальные губы скривила ухмылка.
— Отблагодарю! Сразу после того как расскажешь, как притащил меня сюда и свалишь наконец.
Щас мой автомат тебя отблагодарит! Да откуда ты вообще взялся на мою голову?! — думала я, подтаскивая тихонько свое оружие за ремешок.
И мне выдохнули прямо в губы.
— Это просто телепортация. Как благодарить будешь?
И взгляд заинтересованный, глаза в глаза, словно в душу смотрит. Вот только меня такими взглядами не проймешь, как ни старайся, не разжалобишь и не разоблачишь. Не спорю, космос красивый, но я еще не выжила из ума.
— А почем нынче спасение безголовой девицы?
Синеглазый прищурился и только.
— Дай подумать… Один укус в шею?
Я от такой наглости чуть не поперхнулась собственной слюной и уже почти подавила подступающий кашель, но вовремя смекнула, что это хороший способ отвлечь жертву от происходящего. Закашлялась, перехватывая автомат поудобнее.
— Ладно, лучше сразу сдамся… Кусай.
Свободной рукой отогнула ворот спортивной кофты и премило улыбнулась, отворачивая лицо, чтобы предоставить доступ к шее. Синеглазый почему-то не торопился, вернее сначала тупо замер, но уже через несколько секунд медленно склонялся за наградой.
— А ты уверена? — горячее дыхание опалило кожу.
— Да уверена-уверена. — Перебирая пальцами по прикладу АК, убеждала я. — Ты ведь все равно укусишь? Даже если откажу?
— Укушу. — И кивнул, подтверждая мои догадки.
— Тогда я лучше расслаблюсь и постараюсь получить удовольствие, все равно проиграла.
Синеглазый склонился ниже, теплыми губами коснулся кожи на шее, отчего я даже замерла на мгновение. В груди сладко заныло, так захотелось, чтобы он это сделал… Но, вовремя опомнившись, долбанула его прикладом по голове, помня о том, что он не человек, следовательно, и силы больше приложила. И вот безвольное тело лежит на мне, уткнувшись носом в мою шею, и сладко посапывает. Попыталась из-под него выбраться. Не вышло. Толкнула в сторону обеими руками. Никак. Попыталась стащить его с себя. Не смогла. Обняла за плечи и перекатилась вместе с ним. Оказалась на нем.
Один взгляд на его расслабленное лицо, и я не смогла оторваться. Эти длинные пушистые ресницы, хотелось потрогать пальцами, чтобы узнать насколько они мягкие. Провести пальцем по прямому носу, нарисовав дорожку до контура губ, и… Я понимаю, что неосознанно начала тянуться к его губам за поцелуем. Нестерпимо хочется понять какие они, эти губы. Мягкие или твердые. Горячие или холодные. Гладкие или шершавые.
— Я один разочек… — почему-то шепчу я парню в отключке. — Ты все равно не узнаешь. Ведь, не узнаешь же? — Но ответа так и не последовало.