Только ты
Шрифт:
Я выпрямилась, хотя сердце бешено колотилось в груди.
— Где Элоди?
— Про обмен любезностями совсем позабыла? — спросил он. — Вам, американцам, нужно еще поучиться добродушию.
— Где Элоди? — повторила я.
— Я дал тебе слово, — сказал он. — Ты придешь, и она свободна.
Я осмотрелась, но Элоди нигде не было видно.
— Тогда отпусти ее, — бросила я, пытаясь придать своему голосу уверенности, хотя единственное, чего мне хотелось, — это убежать от него как можно дальше.
Он отошел от двери
— Ох, она будет свободна… как только мы уйдем. Я арендовал частный самолет, раз ты к ним привыкла.
Желчь подступила к горлу, пока я медленно поворачивалась, не позволяя ему зайти за спину. Я знала, на что он был способен.
— Я могу сейчас же позвонить своим родителям. Сколько ты хочешь, и куда отправить деньги? — Я потянулась к телефону, спрятанному в заднем кармане.
— Держи руки на виду, — приказал он, поднимая пистолет и наводя его на меня. — Может я частично и слепой, но не глупый.
Я подняла руки, показывая, что в них ничего нет.
— Позвоним им, как только уберемся отсюда подальше. — Он встал у столешницы и вытащил из подставки нож. Тишину на кухне пронзил резкий металлический звук.
Зачем ему нож? У него же был пистолет.
Он подошел к двери с другой стороны и рывком распахнул ее. В кладовой на коленях сидели Элоди и Элис. Их лодыжки, запястья и рты были перевязаны изоляционной лентой, а испуганные глаза широко раскрыты.
Я вздохнула. Он схватил их обеих. Я уставилась на них, пытаясь взглядом передать свое сожаление. Все это произошло только потому, что они оказались слишком добрыми и подружились со мной. А какой подругой оказалась я?
— Простите, — обратилась я к ним.
— В знак своей добросовестности я оставлю им нож, чтобы они смогли освободить себя. — Француз положил нож на стол. — Только не спешите. Сначала нам нужно уехать.
— Как ты себе представляешь похищение? Мои охранники будут искать меня.
— Ох, le fou de fortune, — прыснул он. — Ты действительно думаешь, что я работаю один?
Внутри меня все сжалось. Его подельники ранили Тристана и Бриггса? Поэтому он еще не нашел меня? Мне нужно было что-то сделать. И сделать это быстро.
— Я хочу попрощаться с подругами.
Он закатил свой единственный глаз.
— Я сделала все, о чем ты просил, — напомнила ему.
Он махнул пистолетом в их сторону.
— Не трогай их.
Я поспешила к девчонкам и передвинула пистолет в переднюю часть джинсов так, чтобы он не заметил. Я опустилась перед ними на колени.
— Вы в порядке?
Они кивнули, но страх в глазах никуда не делся.
— Простите, что так получилось. О таких лучших подругах, как вы, можно только мечтать. — Я старалась не заплакать, потому что слезы затуманили бы мне взор. — Он оставил нож, чтобы вы смогли разрезать ленту, — заверила их. — Я совсем не хотела подвергать вашу жизнь опасности.
— Ладно.
Я молилась о том, что он не обманет меня и не навредит моим подругам. Молилась о том, что он сдержит свое слово. Ему нужна была я, а не они.
Вдруг распахнулась дверь, и я повернула голову в ее сторону.
В проеме стоял Тристан, нацелив дуло пистолета на француза.
Облегчение прокатилось по мне, но ненадолго. Француз резко закинул вокруг меня руку, плотно прижав к себе, словно щит.
— Что теперь будешь делать? — поддразнил он и направил свой пистолет на Тристана.
Я опустила взгляд, пытаясь подсказать Тристану, что у меня тоже есть пистолет.
Бах! Бах!
Мой взгляд взметнулся вверх, когда тело Тристана отбросило к стене в коридоре.
— Тристан! — завопила я, пытаясь кинуться к нему, но француз крепче сжал меня.
— Ну уж нет, — сказал он.
Кровь, подобно чернилам, расплывалась по рубашке Тристана над сердцем и показалась на бедре. Каким-то образом держась на ногах, он поднял пистолет, прицеливаясь во француза. Но поскольку я по-прежнему прикрывала того, Тристан не мог выстрелить.
Мое тело задрожало, пока я наблюдала, как лицо Тристана белеет. Ему требовалась помощь, и срочно.
— Что будешь делать теперь, телохранитель? — выдавил из себя холодно и насмешливо француз. — Спасешь ее или себя?
Его язвительный смех смешался с моим страхом потерять Тристана, отчего я набралась нужной храбрости и потянулась к запрятанному в джинсах оружию. Трясущимися руками сняла предохранитель с пистолета, как учил меня Тристан.
Француз был слишком занят поддразниванием Тристана и не заметил, как я вытащила из джинсов пистолет.
— Я без особых хлопот подстрелил и другого ее телохранителя, — продолжил он. — Он выжил или теперь закопан глубоко под землю?
Я расставила ноги и прицелила дуло пистолета в его ногу, закрыла глаза — господи, лишь бы попасть в него, а не меня, — и выстрелила.
Бах!
— Какого… — Француз ослабил хватку и отпрянул назад, пораженный внезапным грохотом и пытающийся понять, куда прилетела пуля.
Я рванула в сторону от него, и Тристану потребовалось всего мгновение. На маленькой кухне эхом прогремел выстрел.
Из заклеенных ртов Элоди и Элис сорвался крик.
Француз отшатнулся, но успел направить на меня пистолет.
Я замерла с широко распахнутыми глазами, а сердце упало в пятки.
Бах!
Я отскочила так быстро, что чуть из кожи не выпрыгнула.
Пуля меня не задела.
Она прилетела французу прямо в лоб.
Я отвела взгляд от его окровавленного тела, завалившегося на столешницу, и посмотрела на Тристана, который по-прежнему держал пистолет наготове. Я поспешила к нему. Кровь пропитала почти всю его рубашку.