Толкование на четырнадцать Посланий святого апостола Павла
Шрифт:
Но идох во Аравию, и паки возвратихся в Дамаск. Немедленно приступил я к проповеди, предлагая благовествование не сподобившимся еще боговедения.
(18) Потом по триех летех взыдох во Иерусалим соглядати Петра. И сие опять показывает доблесть души его. Ибо, и не имея нужды в человеческом учении, как принявший его от Бога всяческих, воздает подобающую первоверховному [апостолу Петру] честь. Посемуто пришел к нему не научиться у него чему-нибудь, но только видеть его. Показывает же и приязнь.
И пребых у него дний пятьнадесять. (19) Иного же от Апостол не видех, токмо Иакова брата Господня. Иаков назывался братом Господним, но не был родным Его братом. Он даже был не сын Иосифов, рожденный от
(20) А яже пишу вам, се, пред Богом, яко не лгу.
(21) Потом же приидох в страны Сирския и Киликийския: (22) Бех же не знаем лицем церквам иудейским, яже о Христе, (23) точию же слышаще бяху, яко гоняй нас иногда, ныне благовествует веру, юже иногда разрушаше: (24) и славляху о мне Бога. Ибо, узнав о внезапной перемене, что волк делает свойственное пастырям, совершившееся со мною обратили для себя в повод к славословию Божию.
Глава 2
(1) Потом по четыренадесяти летех паки взыдох во Иерусалим с Варнавою, поем с собою и Тита. (2) Взыдох же по откровению. Павел и Варнава много времени провели в Антиохии и уловили весьма многих из язычников, повелевая им жить по закону Благодати. Но некоторые из защитников Закона, пришедши из Иудеи, покушались убедить уверовавших из язычников, чтобы возлюбили житие по Закону. Великие же проповедники истины, Варнава и Павел, отвергли предлагаемое ими учение. Пожелав уверить собрание верующих, что так угодно и великим апостолам, пошли они в Иудею, уведомили апостолов о сделанном ими и принесли Послания, ясно повелевавшие не возлагать на язычников ига законного, но огребатися от идоложертвенных и блуда и удавленины и крове (Деян. 15, 29). Сие, думаю, и рассказывает божественный Апостол. И предложих благовествование, еже проповедую во языцех, на едине же мнимым, да не како вотще теку, или текох. Сказал мнимым, то есть знаменитым; предложил же им на едине, потому что многие ревновали о Законе, как сказал божественный Иаков. Сие же: да не како вотще теку, или текох — сказал Апостол не в отношении себя, но в отношении других, то есть чтобы все узнали согласие проповеди и то, что проповедуемое мною угодно и другим.
(3) Но ни Тит, иже со мною, Еллин сый, нужден бысть обрезатися. Вот самое сильное доказательство, что, и по мнению апостолов, уверовавшим из язычников не должно хранить Закон. Ибо Титу, который был не обрезан и призван из эллинов, не предписали обрезаться, хотя и очень многие желали противного. Ибо сие говорит Апостол.
(4) За пришедшую же лжебратию, иже привнидоша соглядати свободы нашея, юже имамы о Христе Иисусе, да нас поработят. Союз же в составе речи излишен. Ибо смысл сих изречений таков: и Тита, хотя был эллин, не принуждали обрезаться ради прившедших лжебратий и т. д. Свободою же называет Апостол пребывание вне Закона.
(5) Имже ни к часу повинухомся в покорение, да истина благовестия пребудет в вас. Ибо и на краткое время не потерпели мы упорного их нрава, но предпочли всему истину Евангелия. Сие-то сказал Апостол о тех, которые по собственному расположению поработились Закону. Но поскольку, как, вероятно, и галаты говорили, что самые первые из апостолов хранят Закон, а божественный Апостол знал, что они вынуждены были делать это по снисхождению к уверовавшим из иуде ев и еще не твердым в вере, то, поставленный среди двух крайностей и, с одной стороны, признав всего более неуместным обвинять апостолов, а с другой, не желая обнаружить их намерение, чтобы не повредить тем Домостроительству, пролагает себе некоторый средний путь и принимает на себя такой вид, будто огорчается тем, что делается, и затрудняется сказать о том, и предоставляет все Божию определению.
(6) От
[(9) И познавше благодать, данную ми, Иаков и Кифа и Иоанн, мнимии столпи быти, десницы даша мне и Варнаве общения, да мы во языки, они же во обрезание.
(10) Точию нищих да помниши. Еже и потщахся сие истое сотворити… (14) Но егда видех, яко не право ходят во истине благовествования, рекох Петру пред всеми: аще ты Иудей сый, язычески, а не иудейски живеши, почто языки нудиши иудейски жителствовати?]
«Посему, хотя я сказал это, — говорит Апостол, — о других, худо пользующихся Законом, но огорчаюсь тем, что и собственные мои ученики терпят от сего вред». Ибо сие и выразил словами: (14) Почто языки нудиши иудейски жителствовати? «Твое это постановление, чтобы не Законом водились они в жизни, а дела твои противоречат тому, что уже написано». Великий Петр молчанием подтверждает сии Павловы слова, как бы так говоря уверовавшим из иуде ев и бывшим тогда с апостолами: «Справедливо укоряет меня Павел, невозможно и противоречить словам его». А что Петр, имея в виду пользу слушающих, остался доволен словами Павловыми, это явно для всякого. Итак, поскольку один укорял, а другой принимал это в молчании, то сим уготовлялось врачевство, полезное для уверовавших и из иудеев, и из язычников. Написал же сие божественный Апостол галатам, давая тем знать, что великие и первые апостолы по немощи иудеев дозволяли иногда хранить Закон, но не всегда так поступали. Говорит же Павел и все иное, что говорил он блаженному Петру, имея в виду пользу бывших там иудеев.
(15) Мы естеством Иудее, а не от язык грешницы,
(16) уведевше же, яко не оправдится человек от дел закона, но токмо верою Иисус Христовою, и мы во Христа
Иисуса веровахом, да оправдимся от веры Христовы, а не от дел закона. Сказано: естеством Иудее, таковы мы издревле от предков, так как ведем род свой от Авраама и хвалимся сим родом. Но поскольку узнали, что невозможно приобрести истинное оправдание житием подзаконным, то уверовали во Владыку Христа, пожиная оправдание от веры и ожидая обетованных благ.
Зане не оправдится от дел закона всяка плоть. Необходимому в Законе поучала сама природа; таковы заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не возводи на ближнего твоего свидетельства ложного, почитай отца твоего и матерь твою и другие подобные (Исх. 20, 12–17). Заповеди же о субботе (Исх. 20, 8–11), об обрезании (Лев. 12, 3), о прокаженном (Лев. 14), об изливающем семя (Лев. 15, 32), о жертвах, о кроп лениях (Лев. 7) принадлежали собственно Закону, ибо им не научала природа. Поэтому все сие называет апостол делами закона. Но хотя нарушение сих заповедей есть грех, однако же и хранение их не есть преуспеяние в совершенной правде. Ибо все сие служило указанием на нечто другое; впрочем, иудеям пригодно было на то время. И о сем-то божественный Апостол сказал: Зане не оправдится от дел закона всяка плоть. Потом из сказанного им умозаключает.
(17) Аще ли, ищуще оправдитися о Христе, обретохомся и сами грешницы, Христос убо греху ли служитель? Да не будет. А если признается преступлением то самое, что, оставив Закон, пришли мы ко Христу в надежде верою в Него приобрести оправдание, то вина сего падет на Самого Владыку Христа, потому что Он указал нам сей Новый Завет. Но да не будет того, чтобы отважились мы на эту хулу!
(18) Аще бо яже разорих, сия паки созидаю, преступника себе представляю. Апостол сказал это не о себе только, но и о всех апостолах, потому что и ими признано за благо, чтобы уверовавшие из язычников не хранили Закона. «Но явно, — говорит Апостол, — нарушаем признанное нами за благо, разоряя, что сами создали. Создали же мы язычников не на основании Закона, но на основании Христовом. Весьма премудро опроверг обвинение». Ибо, когда другие нехранение Закона называли преступлением, он преступлением назвал хранение Закона. Потом показывает сие в большей ясности.