Толкование на Евангелие от Иоанна. Том I
Шрифт:
Спросил бы я также суемудрых фарисеев: если Бог действует это безразлично и чрез грешников, то почему египетские маги не сделали того же самого, что и великий Моисей? Почему не совершили одинаковых с ним чудес и не получили равной с ним славы? Но скажешь, что сделался змеем упавший на землю жезл Моисеев, совершенно такими же стали и жезлы магов. Против этого вот что выслушай от нас: ихние жезлы не в змеев превратились, но то был обман и призрак, от человеческого зрения скрывавший действительность, — некое волшебное искусство, дававшее жезлу вид змея. А Моисеев жезл действительно превратился в змея и перешел в природу зверя. Истину сказанного можешь усматривать в том различии, какое здесь дано Писанием: жезл Моисеев съел жезлы магов. Так как эти последние имели лишь внешний вид змей, а первый действительно и по природе был тем, чем являлся, то он пришел в гнев, так что оказался животным, а уже не жезлом, и неизреченною, превышающею силу змея силою поедает, каковое чудо совершил Бог. И еще пусть отвечает мне фарисей: придавшие своим жезлам вид змеев почему же не показали чистой и прокаженную руку, но, оказавшись не в силах (сделать это), ясно сказали: «Перст
Отвеща и реша ему: во гресех ты родился еси весь, и ты ли учиши ны? И изгнаша его вон (9, 34)
Неприятны для многих раны от обличений и исправление посредством них. Они легки и приятны для мудрецов, так как заключают в себе великую пользу и возведение к лучшему, хотя и соединяются с угрызением (совести). Но горьки для грехолюбцев — по какой причине? Предавшись своею душою дурным удовольствиям, они отвращаются от терзающего их за это и неприятного вразумления (совести) и считают вредом удаление от приятного, не обращая никакого внимания на предметы полезные. Как упавшие с корабля и захваченные водным течением не в состоянии бывают противиться и, считая опасным плыть против воды, несутся одним только водным течением, таким же, думаю, образом и эти, о которых у нас сейчас была речь, побеждаемые владычеством собственных страстей, снимают с них всякую узду, отказываясь противодействовать им в чем-либо. Поэтому-то и негодуют жалкие фарисеи и, звероподобно скрежеща на советника добра, охотно открывают доступ гневу и, дойдя до крайнего безумия, неудержно бранят: отдаваясь обычной своей надменности, они говорят, что слепец во грехах рожден, руководясь здесь ребяческими иудейскими мнениями и невежественно следуя несостоятельному учению. Что никто из людей ни ради себя самого собственно, ни ради своих родителей не рождается или слепым, или с другим каким телесным пороком, а также что Бог не налагает грехи родителей на детей, это, как мне кажется, мы уже всесторонне и в обширном рассуждении доказали, когда толковали изречение: «Учитель! Кто согрешил, сей или родители его, что слепым родился?» (Ин. 9, 2).
Итак, за то, что прежний слепец смог обличать фарисеев, он не только подвергается порицанию, но и изгоняется от них. И это событие принимай опять как образ истинного предмета. Указание на то, что израильтяне будут питать отвращение к язычникам как воспитанным в грехах по причине предшествовавшего обмана, каждый может видеть в словах, сказанных ему фарисеями. А изгоняют его потому, что отвержены и изгнаны у иудеев проповедники учения о Христе.
Услыша Иисус, яко изгнаша его вон (9, 35)
«Услыхал», говорит божественный Евангелист, Господь наш Иисус Христос не так, чтобы имел необходимость в сообщении Ему кем-либо, но потому, что, как сказал где-то один из премудрых, «Дух Господень наполнил вселенную и ухом слуха слышит все» (Прем. 1, 7 и 10), ибо Он слышит, как говорит Псалмопевец: «Возрастивший ухо неужели не слышит? И образовавший глаз неужели не разумеет» (Пс. 93, 9)? Поэтому, когда мы ради Него подвергаемся обидам или переносим какую-либо скорбь от богопротивников, следует верить, что Бог, без сомнения, будет зрителем сего и слышит приключающееся нам испытание, ибо такова сама природа предмета и поношение ради Него Его истинных последователей громким воплем раздается в Божественных ушах.
И обрет его рече ему: ты веруеши ли в Сына Божия? [668] (9, 35)
Прежний слепец изгоняется фарисеями, но по прошествии недолгого времени находит его Христос и, «найдя», тайноводствует. Итак, и это должно служить нам знамением того, что в попечении у Бога находятся те, кто желают защищать Его и не боятся подвергаться опасностям за веру в Него. В самом деле, ты слышишь, как в качестве как бы хорошего вознаграждения, явив Себя ему, старается насадить в нем совершеннейшее учение о вере. [669] Присоединяет и вопрос, дабы получить согласие, ибо таков образ веры. Поэтому и приступающим к божественному крещению предлагается вопрос, веруют ли они, а потом, когда выскажут это и исповедуют, мы уже приобщаем их к благодати как своих истинно верующих. Образ этого, таким образом, ведет свое начало отсюда, и от Самого Спасителя нашего Христа мы научились тому, каким образом надо вести речь о вере. Поэтому и божественный Павел утверждает (1 Тим. 6, 12), что он высказывает свое исповедание в этом пред многими свидетелями, то есть святыми Ангелами. И если страшно сказать ложь пред святыми Ангелами, то не тем ли более пред самим Христом?
668
AL др. 1. 33 и пр. мин. Ит. Вг. Копт. Сир. пеш. iep. геракл. Гот. Арм. Эфиоп. Platt. Злат. Терт. Adv. Prax. c. 22 Гил. 895 а и 911 b и слав. Др.: BD (и лат. d) Саг. Эфиоп. Rom. Сир. син. Злат. ркп.
669
Вместо др. чт.: — влечение к вере.
Но спрашивает прежнего слепца не просто только о том, желает ли он веровать, но и прибавляет, в кого, ибо вера в Сына Божия — не как в человека, одного из нам подобных, но как в Бога вочеловечившегося, в этом состоит полнота таинства о Христе. А говоря: Ты веруешь ли, говорит как бы так: желаешь ли быть выше безумия тех? Ты, простившись с неверием тех, приемли веру, ибо это ты вносит именно подобное сему противопоставление по отношению к другим.
И кто есть, Господи, да верую в Него [670] (9, 36)
Мудрым размышлением предуготовленная душа и свободными очами ума исследующая учение истины беспрепятственно входит в нее, как бы в пристань, и открывает легкий вход всему полезному. Доказательством сказанного будет опять прежний слепец. Посредством многих уже умозаключений и рассуждений дойдя до благоговения пред таинством о Христе и пораженный неизреченною Его силою — из того, что не другой кто, но сам он на себе испытал, таким образом оказывается готовым веровать и без замедления идущим к этому, ибо вот спрашивает, кому должно посвятить уже предуготованную в нем веру. Ведь только этого одного недоставало ему, предуготовленному к этому, как мы сказали.
670
Опускает слова: отвеща он и рече, которые читают все слав. согл. ~ D др. мн. Но В оп. , а А оп. первое: . Сир. син.: сказал Ему исцеленный: кто...
И рече Иисус: и видел еси Его, и Глаголяй с тобою, Той есть (9, 37)
Спрошенный о том, в кого надлежит уверовать, Христос указывает на Себя и не просто говорит: «Я, Говорящий», но называет Сына Божия и видимым и говорящим, постоянно заботясь о нашей пользе и представляя разнообразные пособия для непреложной и истинной веры, чтобы, считая себя благочестивыми, мы не впали в сети и силки диавольские и безрассудно не отвратили истину таинства. Ведь некоторые из считающихся христианами, не уразумев точно цель домостроения с плотью, уже дерзнули отделить от Слова (Логоса) Божия храм, принятый ради нас от жены, и единого и истинного Сына разделили на двух сынов. По великому безумию почитают, кажется, недостойным признавать, что стал человеком Единородный — то есть то, что Он не почел недостойным сделать ради нас; ибо Он, «в образе Бога существуя», по написанному (Флп. 2, 6–7), «не похищением почитал быть равным Богу, но Себя уничижил, образ раба приняв», чтобы быть подобным нам человеком, но очевидно без греха. Они же думают нелепо и вопреки некоторым образом Божественному и человеколюбивому Совету удаляют из истинного сыновства, насколько это касается их собственных мыслей, принятый от жены храм и не допускают унижения, но придумывают уклоняющуюся от истины славу и говорят, что другой есть от Бога Отца Единородный Сын, то есть из сущности Его рожденное Слово, и другой опять — сын от жены. Потом: если Богодухновенное Писание проповедует единого Сына и Христа, то разве не преисполнены всякого нечестия те, которые разделяют на двух единого и истинного Сына? Ведь поскольку Он есть Бог Слово, Он мыслится другим сравнительно с плотью; поскольку же Он есть плоть, Он мыслится как нечто другое сравнительно с Словом; но поскольку сущее из Бога Отца Слово стало человеком, должно совершенно упраздниться это «другой и другой» благодаря неизреченному единению и соитию. Один и единственен Сын и прежде сочетания с плотью, и когда соединился с плотью. И благодаря плоти называем Его всецелым человеком, то есть состоящим из души и тела.
Вот по этой-то причине на вопрос: «Кто есть Сын Божий?» — Господь опять весьма благоусмотрительно не сказал: «Я», ибо в таком случае некоторые, как кажется, неразумно могли предполагать, что этим указывается на единое Слово, явившееся от Бога и Отца. Но, устраняя всякий предлог для сомнения, сначала указал на Себя словами: и видел ты Его, а потом рядом с этим указывает и на Само вселившееся в плоти Слово чрез присоединение еще слов: и Говорящий с тобою, Он есть. Видишь отсюда, какое единство имеет Слово. Не положил различия, но Себя Самого называет и (человеком) подлежащим телесным глазам, и (Словом) познаваемым из слова. Поэтому в высшей степени невежественно и нечестиво, когда некоторые необдуманно говорят: «Человек Христа», ибо, будучи Богом, Он стал человеком нераздельным, поскольку Он есть Бог и с плотию. В этом именно состоит совершеннейшее исповедание веры в Него и познание.
Он же рече: верую, Господи. И поклонися Ему [671] (9, 38)
Скор к исповеданию веры и горяч к благочестию прежний слепец. Как только узнал, что присутствующий и видимый есть истинный Сын Единородный, он поклонился Ему как Богу. Хотя и видел Его во плоти, не имеющим истинно Божественной славы, но просвещенный в сердце присущею Ему силою и властию, соответственно этому, возвышается до мудрых и хороших мыслей и представляет в своем воображении красоту Божественной Его и неизреченной природы. Ведь не «поклонился» бы как Богу, если бы не уверовал, что Он — Бог, руководствуемый к такой мысли бывшим с ним и дивно совершенным чудом.
671
Сир. син. добавляет: «и почтил Его».