Толковая Библия в 12 томах(ред. А. Лопухин) Том 11
Шрифт:
Празднование субботы послужило основой для других торжественных праздников, установленных в определенные, более крупные промежутки времени. Сюда относятся: а) праздник новомесячия, который совершался при первом появлении всякой луны, о чем возвещалось всему народу двумя серебряными трубами; праздник состоял в усиленном принесении жертв. б) Праздник труб, совершавшийся в первый день месяца Тисри, которым начинался гражданский год, но который был седьмым, так сказать, субботним месяцем священного года. Так как этот день всегда приходился в субботу, то и самое соблюдение его имело характер субботства. Наступление его возвещалось трубами, отчего он и получил свое название. Затем, с расширением круга субботства, установлены были великие периодические праздники, совершавшиеся раз в несколько лет. Сюда относится в) субботний год. Подобно тому, как освящался каждый седьмой день и седьмой месяц, так должен был освящаться и каждый седьмой год. Особенностью субботнего года было то, что в течение его и самая земля, как всецело принадлежавшая Господу, должна была соблюдать субботу, т. е. покоиться от обработки. Все уродившиеся сами собой плоды отдавались в пользование бедным и животным. Субботний год назывался также «годом прощения», потому что заимодавцы должны были в этот год прощать долги своим должникам (Втор 15:1–2). В этом же году пользовался отпущением на свободу всякий израильтянин, попавший в рабство. Завершением семи субботних годов был г) год юбилейный, совершавшийся в каждый пятидесятый год. Он начинался в десятый день седьмого месяца Тисри, в великий день очищения. После торжественных жертвоприношений раздавался звук юбилейной трубы, «объявлявшей на земле свободу всем жителям ее». Земля не обрабатывалась, как и в субботний год. Все земли, которых бедняки лишились в течение минувшего полустолетия, опять безвозмездно возвращались им в полную собственность. Все рабы освобождались. Все восстанавливались в том виде, как было при первоначальном разделении Земли обетованной. Юбилейный год завершал собой великий круг субботних годов, после чего в известном смысле все обновлялось, и народ вступал как бы в новую жизнь.
Кроме круга субботних праздников было три особых великих исторических праздника, в которые весь народ мужского пола должен был являться пред лицо Иеговы (в скинии или впоследствии в храме) с установленным приношением Богу. Эти праздники не только служили воспоминанием великих событий в истории израильского народа, но каждый из них имел свое особое значение. Первый из них – Пасха — отмечал начало жатвы, второй – Пятидесятница — ее окончание и третий – праздник Кущей — время собирания винограда и всех плодов года. Они соединялись между собой так, что образовывали один великий круг. Пасха была в первом месяце священного года; через семь недель наступала Пятидесятница, а в седьмом месяце наступал праздник Кущей. Пасха служила для израильтян воспоминанием начала их избавления от рабства и вступление в состояние свободного народа; Пятидесятница – дарования закона, а праздник Кущей представлял для них радостное сопоставление между оседлой жизнью в плодородной земле и странствованием в пустыне.
а) Пасха, бывшая самым торжественным из трех годовых праздников, совершалась в течение семи дней, начиная с вечера, которым заканчивался четырнадцатый день Нисана или Авива, первого месяца священного года. Она установлена была в ночь перед исходом израильтян из Египта, и хотя в совершении ее со временем произошли некоторые изменения, но в общем она совершалась так же, как и в первый раз при ее установлении. Пасха имела глубочайшее прообразовательное значение. В своем первоначальном смысле это была в одно и то же время и жертва, в которой невиннейшее из животного царства приносилось во искупление за виновных во грехе, и радостное празднество по случаю избавления – празднество вместе с тем историческое, и потому пасха вкушалась с горькими травами и пресным хлебом (в воспоминание горечи египетского рабства и спешных сборов к избавлению от него) и в положении спешащих в путь странников. В своем высшем значении она была явным прообразом искупительного дела Христа, который как «Пасха наша, был заклан за нас» (1 Кор 5:7), и притом заклан в самое время совершения обрядовой Пасхи, как «непорочный и чистый Агнец» (1 Петр 1:19).
б) Пятидесятница, праздник жатвы, был как бы дополнением Пасхи. Она продолжалась только один день, через 50 дней после 16 Нисана, в конце мая. Промежуток между ними был страдной порой жатвы, и в день Пятидесятницы приносились в жертву первые хлебы из новособранных плодов. С этим праздником соединялось и воспоминание о даровании Синайского закона, совершившемся через 50 дней после избавления из Египта (по переходе через Чермное море).
в) Праздник Кущей завершал собой круг годовых праздников и отличался великим ликованием. Он был в одно и то же время и благодарением за собранную жатву и воспоминанием о том времени, когда израильтяне жили в кущах или палатках в течение своего странствования по пустыне. Он праздновался осенью, когда уже собраны были все плоды земли, и продолжался семь дней, заканчивавшихся восьмым днем «священного собрания». В течение этих семи дней (от 15 до 22 числа месяца Тисри) народ обитал в шалашах из древесных ветвей, отчего и получил свое название праздник Кущей.
3). Совершенно особо от этих торжественных праздников стоял день очищения, единственный день покаяния и поста по закону Моисееву. Он соблюдался за пять дней до праздника Кущей и имел характер торжественной субботы, когда все должны были прекращать свои работы и «смирять свои души» под страхом истребления из народа. Установленные на этот день обряды знаменовали сокрушение народа о грехах, соделанных в прожитом году, и отпущение, совершаемое первосвященником в Святое святых, в которое он входил в этот именно день. Все жертвы этого дня приносились самим первосвященником и заканчивались изгнанием в пустыню «козла отпущения», как бы уносившего с собой все бремя грехов народа. Прообразовательное значение этого символического обряда заключалось в том, что окончательное искупление человеческого рода будет совершено «не кровию козлов и тельцов», но «ходатаем нового завета» Христом.
Со священными временами неразрывно связаны были священнодействия. Они состояли почти исключительно из приношения жертв, заимствовавшихся из царства животных или растений. Между ними явственно различаются жертвоприношения в собственном смысле, когда приносимая вещь всецело или частью истреблялась на жертвенном огне, и возношения, когда приношение лишь как бы освящалось пред лицом Иеговы и затем потреблялось жертвователем. Жертвоприношения разделялись на пять родов. 1) Жертва всесожжения, называвшаяся так потому, что все приносимое вполне сожигалось на жертвеннике, означала то, что приноситель ее всецело принадлежал Богу и что он душой и телом предавал себя на волю Божию. Жертва эта могла быть приносима или за весь народ, или за отдельных лиц, которые должны были приносить жертвенное животное от своего благорасположения и притом с соблюдением всех правил, установленных законом при выборе жертвенных животных, которыми могли быть телец, баран, козел, и даже горлица или голубь. Приносившие жертву возлагали на жертвенное животное свои руки перед жертвенником в знак перенесения в него своих грехов. Затем жертвенное животное закалялось, кровью его священник окроплял жертвенник и затем сжигал жертву, кроме кожи, которая отдавалась священнику. 2) Жертва о грехе приносилась во искупление грехов, совершаемых по неведению или слабости как священником, так и кем-либо из народа, а также и во очищение от всякого возможного греха или осквернения. 3) Жертва повинности приносилась за грехи или преступления сознательные, равно как и за все действия, связанные с осквернением. Эти две жертвы отличались от жертвы всесожжения тем, что мясо принесенных животных (кроме крови и тука) шло в пользу священников, которые и потребляли его во дворе скинии. 4) Жертва мира приносилась или в выражение особой благодарности Богу, или по обету, или как особое приношение радости и любви. Из приносимого часть сожигалась, грудь и плечо предоставлялись священникам, а все остальное могло быть потреблено приносящим. 5) Жертва бескровная состояла в приношении муки, масла, вина и ладана. Эти предметы отчасти присоединялись и к первым четырем родам жертв. Как первые четыре рода жертв знаменовали принесение жизни Богу, так этот род знаменовал принесение Ему плодов земли. К этому последнему роду жертвы близко подходят и возношения различных плодов, начатки которых всегда освящались в скинии или храме, и тогда уже начиналось общее употребление их в пищу. Все эти священнодействия совершались священниками и сопровождались молитвами и установленными обрядами, подробно описанными в книге Левит.
Все изложенные священнодействия имели своей целью поддержание святости в народе, который как избранный должен был быть «народом святым».
С этой же целью установлены были особые законы и обряды, исполнение которых могло содействовать поддержанию святости в народе. Это законы нравственные. Сущность их выражена в заповедях второй скрижали, и она состоит в требовании от каждого человека как личной нравственной и телесной чистоты, так и правды и человеколюбия в отношении к ближним. В частности, сюда относятся: 1) древний закон обрезания, подтвержденный Синайским законодательством; 2) законы о посвящении первородных мужского пола; 3) об охранении личной чистоты через запрещение соприкасаться с нечистыми предметами и 4) о разделении животных на чистых и нечистых, с позволением употреблять в пищу или жертву только первых.
XXII
Постановления Моисеева законодательства касательно гражданского быта. Просвещение. Боговдохновенные книги. Летосчисление
«Богоправление» как основа жизни израильского народа не ограничивалось только религиозно-нравственной областью, а проникало во весь склад и жизни гражданской, как государственной, так и общественной и экономической или хозяйственной. В этом отношении «богоправление» сказывается в том, что Иегова как Царь и Судия избранного народа водворял в Своем царстве через ряд божественно мудрых законов такую справедливость, какой не знали окружающие народы и которая делала израильское государство образцом даже в этом отношении. Это вполне ясно будет из краткого обзора основных начал государственно-общественной жизни, как они изложены в законодательстве Моисеевом, в сравнении с началами государственности других древних народов Востока.
Сущность государственности древних народов состояла в резком разделении между правителями и подчиненными, выразившемся в разделении народов на касты, из которых одни занимали господственное положение и пользовались всеми правами и удобствами этого положения в гражданском и экономическом отношении, другие, напротив, являлись бесправными орудиями первых, служа лишь средством к обеспечению наилучшего их положения. Такая несправедливость не должна была существовать в теократическом государстве, где по самой сущности его не могло быть разделения народа на полноправных правителей и бесправных подчиненных, потому что все его члены одинаково подчинены верховному Царю – Иегове, следовательно, все перед Ним равны, почему и все одинаково участвовали в «клятвенном договоре с Ним»: начальники колен, старейшины, надзиратели, жены, дети и пришельцы, от секущего дрова до черпающего воду (Втор 29:10–13). Если таким образом в договоре с Иеговой, легшем в основу государства, равноправно участвовали все члены народа, то естественно, все они должны иметь одинаковые права в новоучрежденном для них государстве, все они должны быть равны. Отсюда вытекает главное следствие богоправления для государственной жизни – равенство всех в государстве. И это равенство кладется в основу всей жизни народа – в экономическом, семейном, общественном и государственном отношении, равенство в земельном владении, в правах и обязанностях.
В основу материального благосостояния Израильского государства законодатель положил земледелие. Выбор такой основы или государства скорее принадлежит самому законодателю, чем народу, который в своей предыдущей истории мало знал земледелие. Хотя обработкой земли занимались уже первые люди – Адам, Каин и Ной, но в последующий патриархальный период преобладающим занятием является скотоводство, что видно, между прочим, из истории Авраама. Есть известия, что Исаак и Иаков занимались и земледелием (Быт 26:12; 37:7), но, по-видимому, главным занятием их было все-таки скотоводство, так что по переселении в Египет, несмотря на отвращение египтян к скотоводству, братья Иосифовы на вопрос фараона, какое их занятие, отвечали: «Пастухи овец рабы твои, и мы и отцы наши» (Быт 47:3). Скотоводство оставалось главным свободным занятием израильтян и в Египте, что видно из того, что братья выпросили у фараона позволение поселиться в земле Гесем именно ввиду удобства ее для скотоводства, и славились как лучшие скотоводы, так что сам фараон избрал из них смотрителей над своими собственными стадами (Быт 47:4–6). Скотоводством же, по необходимости, занимался народ и во время 40-летнего странствования по пустыне. Поэтому, мысль об образовании государства главным образом на земледелии принадлежит законодателю. Побуждением к этому служили как географические условия страны, так и высшие государственные и экономические соображения. Палестина в древности отличалась необыкновенным плодородием, и потому этим самым уже призывала своих обитателей к пользованию ее произведениями посредством возделывания земли. Плодородная почва доставляет, конечно, удобства и для скотоводства; но для скотоводства необходимы кроме того большие пространства земли, между тем как Палестина, назначенная для обитания израильского народа, при его двухмиллионной численности не представляла таких удобств для скотоводства. Судя по численности народа, земельные наделы не могли быть велики, а потому, чтобы получить достаточное для пропитания количество плодов, необходимо было заниматься обработкой земли, земледелием. Но еще большее значение при основании государства на земледелии имели высшие государственные соображения. Израильский народ до того времени был кочевым племенем, не имевшим прочных начал гражданственности, был в таком положении, при котором невозможна правильная государственная жизнь. Но вот он получил высшее призвание, стал «царством» Иеговы, избранным народом, долженствовавшим служить хранителем и распространителем истинной религии и нравственности в мире. Поэтому кочевая жизнь, находившаяся в пренебрежении у тогдашнего цивилизованного мира (Быт 46:34), не могла отвечать высоте положения народа: он должен был начать новую, культурную жизнь, и потому на место кочевого, необходимо связанного с скотоводством, должен был избрать земледельческий образ жизни, как имеющий более задатков для общественного развития. Для государственных целей земледелие представляет несравненно больше выгод, чем скотоводство: оно развивает любовь к труду, – этому главному рычагу общественного развития, – привязывает человека к обитаемой земле, и тем, с одной стороны, делает возможным установление правильного порядка гражданской жизни, а с другой – развивает любовь к стране или патриотизм, составляющий душу государства, – одним словом, представляет все условия для развития и крепости государства.