Толлеус, искусник из Кордоса
Шрифт:
Уже в трактире, доев похлебку и дожидаясь, пока принесут второе, Толлеус с опаской занялся собственным осмотром. Чародей что-то сделал с ним, и это «что-то» надо найти и проанализировать. Правда, сколько старик ни вертелся, сколько ни смотрел истинным зрением, ничего интересного он не заметил. Вроде как есть тоненькие-тоненькие золотые жилки на внешнем слое ауры, но что это и зачем, совершенно непонятно.
На сегодняшнее выступление старик уже опоздал. Впрочем, он не сильно переживал по этому поводу. Гомон толпы, эмоции, суета и мельтешение перед глазами… Сейчас хотелось совсем иного. Толлеус, так и не дойдя до своего шатра, приметил кучу бревен, сваленную
Прикрыв глаза, искусник какое-то время просто наслаждался гармонией между миром и собственным телом. Однако потом из памяти вынырнула мысль, которая пришла ему в голову вчера, перед выступлением «Железных братьев». Идея обещала решить проблему с маной, поэтому кордосец немедленно сосредоточился на ней. Суть ее проста и логична. Где взять ману? Там, где она есть. У кого есть мана? У всех людей: много, мало – не важно. Как взять? По-человечески, купить или обменять. Именно так организован сбор этого ресурса в Кордосе. Хочешь немного заработать? Приходи и продавай свою ману. Даже больше того: среди искусников, находящихся на государственной службе, регулярно устраивались так называемые донорские дни, когда ману сдавали на благо родины за спасибо.
Здесь, в Оробосе, заставлять никого нельзя, да и ни к чему. Что, если собрать амулет, который будет высасывать ману из добровольца за вознаграждение? Пускай в распоряжении искусника нет хорошего плетения, которое делает это быстро и без потерь, но есть другое – попроще. Да, оно не знает, когда остановиться, и высосет все подчистую, так что потом манопотенциал человека будет восстанавливаться очень долго. Что с того? Толлеус заплатит ему за это. Десять медяков, как в Кордосе, – вполне адекватная цена для бедного человека. А бывшему настройщику без разницы, каков уровень дохода у клиента, – толщина манослоя никак не зависит от размера кошелька.
И ведь что хорошо: не будет недовольных. Удумай он такое у себя на родине, его сейчас же арестовали бы. Нельзя перебегать дорогу государству, которое само заинтересовано в сборе маны у населения. А в Оробосе – пожалуйста! Искусникам стоило бы самим додуматься открыть такие центры сбора во всех крупных городах всех стран. Хотя, наверное, додумались, только правительства этих стран против усиления опасного соседа. Впрочем, не важно.
Толлеус ни секунды не сомневался, что сможет сделать такой амулет. Причем это не потребует особых усилий. Проблема в другом: сундук с монетами у старика не такой большой, как казна императора. Обеспечить свои потребности в мане на долгие годы вперед этим способом не получится – просто денег нет. Но заполнить манокристалл вполне реально. Дорого, но выбирать не приходится. Зато хватит и на жилет, и на Турнир, и не надо трястись над каждой каплей, когда формируешь новое плетение!
Амулетная заготовка и простой накопитель всегда были в кармане под рукой, и искусник, не тратя времени даром, взялся за работу. Справился он быстро, как и собирался. Проверил на себе – работает замечательно. Перекачав ману обратно из накопителя в ауру, Толлеус спрятал невзрачную вещицу в карман. Хорошо бы оформить ее поприличнее, чтобы у селян и ремесленников, которые будут брать ее в руки, не возникало чувства разочарования. Искусная вещь для простых людей должна выглядеть искусно!
Жмурясь на солнце, старик снова расслабился в его ласковых лучах, радуясь жизни. Все-таки, что бы кто ни говорил, жить хорошо. Толлеусу нравилось жить, особенно на фоне мрачной и не такой далекой альтернативы.
Мимо по дороге изредка проходили разные люди. Вдруг их повалила целая толпа, покатили экипажи. Это закончился сегодняшний Турнир, и зрители потянулись в обратный путь. Старик праздно рассматривал их, пока не заприметил Оболтуса. Парень тоже увидел своего господина и, поборов явное желание удрать, направился к нему.
– Когда оболтусы шатаются по улице без дела, это плохо, – наставительно изрек искусник себе под нос и тут же с собой согласился.
Подросток участвовать в дискуссии не стал, прекрасно понимая, что данное утверждение не обсуждается.
– Посмотри-ка внимательно, видишь ли ты у меня что-нибудь новое? – хитро прищурившись, спросил старик.
Рыжий с интересом покосился на плащ хозяина, скользнув взглядом по посоху.
– Да не глазами смотри! – осадил его Толлеус.
– Ничего! – бодро отрапортовал парень.
– Что же этот негодный чародей сделал? – вслух спросил старик, озадаченно скребя шлем.
– Так понятно, что он сделал! – встрепенулся Оболиус. – Вот, пирамидка появилась! – И он ткнул пальцем куда-то в макушку старика. – Только что же здесь нового? Уже сутки висит…
Искусник только раздраженно махнул рукой на бестолкового помощника, а потом инстинктивно попытался нащупать упомянутую штуку.
– Что за пирамидка такая? – спросил он мрачно, когда понял всю тщетность своих усилий.
– А я откуда знаю? – вытаращился парень. – Вы мастер, вам лучше знать. А я никогда такого не видел…
– Да в том-то и дело, что не виднее, – раздраженно фыркнул старик, повторным взмахом отсылая бесполезного помощника на все четыре стороны. Впрочем, одна мысль все же появилась, и он крикнул вдогонку: – Стой! Ступай назад!
Пускай искусного зеркала у старика нет, и даже неизвестно, существует ли такой артефакт в закромах Академии, но ведь есть еще «Око». Чародейское око, забытое за ненадобностью, вновь было извлечено на свет из своего мешочка. Искусник помнил, как надо с ним работать, вот только это сродни тому, как дрожащими руками наливать бокал. Толлеус насиловать себя не собирался: Оболиус покажет ему.
Помощник в самом деле достаточно быстро настроил «Око» таким образом, чтобы оно висело точно над стариком, показывая его сверху. Именно так когда-то настроил его продавец. Искусник с интересом заглянул в красный камень. Действительно, аккурат на макушке над шлемом красовалась небольшая золотая пирамидка. Вниз от нее вдоль позвоночника шел гибкий стержень, теряясь в жилете. Крохотные ниточки-паутинки, которые Толлеус заприметил ранее, тоже вели к пирамидке. При взгляде со стороны могло показаться, что искусник заключен в своеобразную клетку. А больше ничего не видно. Искусник осторожно потыкал пирамидку аурным пальцем, но ничего не произошло. Как функционирует и что делает этот золотой конструкт, оставалось только гадать.
Ясности от созерцания чародейского творения не прибавилось. Хорошо хоть золотая клетка очень тонкая, почти невидимая и в глаза не бросается. Вот смеху-то было бы, окажись ее прутья в палец толщиной! Лечебный конструкт весьма смущал Толлеуса. Вроде бы не мешает, но и пользы от него никакой. К тому же заплатил он за него как за два полных манокристалла. Огромные деньги, чтобы так просто с ними расстаться. Однако сделать с этим пока ничего нельзя. Даже спросить некого. Вот когда искусник вернется в Широтон после отборочного тура, можно будет попробовать сходить в другую школу и полюбопытствовать, насколько ценно приобретение.