Том 12. Статьи, заметки, стенограммы выступлений
Шрифт:
Стр. 345. Шкловский— см. примечание к статье «Караул!» (стр. 573). Шкловский был одним из сотрудников журнала «Новый Леф».
…все знают, о чем говорил Бескин. — О. М. Бескин в своем выступлении сказал: «…теории т. Шкловского и политические выводы, которые делает сам же т. Шкловский в своих книгах <…>, глубоко реакционные».
…Воронский выпустил« Третью фабрику». — Книжка В. Шкловского «Третья фабрика» была выпущена в 1926 году издательством «Круг», одним из руководителей которого был А. К. Воронский.
Цитата, что у литературы два пути, а третьего нет и что по нему нужно идти… — Имеется в виду следующее утверждение В. Шкловского:
«Есть два пути сейчас. Уйти, окопаться, зарабатывать деньги не литературой и дома
Есть путь — пойти описывать жизнь и добросовестно искать нового быта и правильного мировоззрения.
Третьего пути нет. Вот по нему и надо идти. Художник не должен идти по трамвайным линиям». (В. Шкловский, «Третья фабрика» изд. «Круг», М. 1926, стр. 84.)
Стр. 346. Он говорит о Пушкине, и говорит так… — Далее цитата из книги: Л. Войтоловский, «История русской литературы XIX и XX вв.», часть первая, М. — Л. 1926, стр. 23.
Стр. 348. …Леониду Лоэнгриновичу Собинову… — Маяковский называет так певца Л. В. Собинова, одной из главных партий которого была партия Лоэнгрина в одноименной опере Вагнера.
…« Ни слова, о друг мой, ни вздоха» — романс П. И. Чайковского на слова стихотворения Морица Гартмана в переводе А. Н. Плещеева «Молчание». Исполнение этого романса Собиновым на вечере памяти Есенина 18 января 1926 года во МХАТе Маяковским было воспринято как одно из проявлений упадочной «есенинщины». См. также стихотворение «Сергею Есенину» в т. 7 наст. изд., стр. 100.)
Мое стихотворение, посвященное Пушкину… — Имеется в виду стихотворение «Юбилейное». (См. т. 6 наст. изд., стр. 47.)
Стр. 349. НусиновИ. М. (1889–1950) — критик и литературовед.
…« непочтение к Максиму Горькому». — В этом упрекал Маяковского И. Нусинов, критикуя «Письмо писателя Владимира Владимировича Маяковского писателю Алексею Максимовичу Горькому».
…Горький присоединился к моему мнению. — Маяковский имеет в виду письмо А. М. Горького в редакцию газеты «Известия», в котором говорится:
«С некоторого времени мои частные письма к литераторам публикуются в газетах.
Мне помнится, что в прежнее время литераторы более или менее терпеливо ждали, когда корреспондент умрет и уже после похорон печатали письма его.
Я просил бы собратьев по перу тоже подождать немножко и не ставить меня при жизни в смешную и неудобную позу человека, как бы раздающего «патенты», «удостоверения» и т. д.
Я думаю, что и для товарищей по перу торопливость, с которой они публикуют мои письма, тоже, пожалуй, не очень удобна». (Опубликовано в газете «Известия ЦИК», М. 1927, № 15, 19 января.)
Поводом для этого письма послужила статья М. Ольшевца «Писатель в одиночестве. Почему?» («Известия ЦИК», 1927, № 1, 1 января), где было опубликовано письмо Горького к Вс. Иванову, содержавшее высокую оценку его творчества последнего времени.
Полонский. <…> И если я оценил в два рубля строка, потому что я предлагал за ваши стихи по два рубля строка.
Маяковский. А почему полтора платили?
Полонский. Я боюсь здесь быть нескромным. Маяковский был неосторожен. Несмотря на то, что он большой поэт, он простодушный человек. Он меня увлекает на такие улики, когда я смогу рассказать кое-что о нашей редакционной работе, и это может, пожалуй, сконфузить Маяковского.
Маяковский. Нет!!! (Смех, шум и аплодисменты.)
Полонский. <…> Я не плачу просто потому, что Маяковский уже месяца три перестал у меня работать.
Полонский. <…> Если бы я захотел, я завтра же был бы в любой литературной организации.
Маяковский. Кроме Лефа.
Полонский. Да, потому что я в Леф не пойду.
Маяковский. И не в ВАПП.
Полонский. <…> Я сейчас в ВАПП не пошел бы. Я глубоко убежден, что в тот момент, когда у меня не было бы принципиальных разногласий даже с Лефом… вы скажете, что не приняли бы?
Маяковский. Приняли бы на испытание.
Бескин. <…> «Третья фабрика» т. Шкловского только что вышла.
Шкловский. Год тому назад.
Бескин. <…> Я не знаю, когда вы ее писали, но вы дали ее издавать под маркой 1926 года.
Маяковский. И под маркой Воронского.
Нусинов. <…> Пушкин не печатал в своем журнале прозы, но он написал «Капитанскую дочку». Где «Капитанская дочка» Лефа? Где такая проза Лефа?
Маяковский. У нас «Капитанский сын» — Родченко.
Нусинов. <…> Марксизм не прибор, а миросозерцание, и к нему ни Шкловский, ни лефы не придут.
Маяковский. А чего вы радуетесь?
Полонский <второе выступление>. <…> Разумеется, у нас много лиц, по которым можно бить. Сегодня я ударил по Лефу, завтра я ударю в другое место.
Маяковский. Размахался парень!
Выступление на заседании комиссии ленинградских государственных академических театров(стр. 351). Протокол заседания (Ленинградский театральный музей). Опубликовано: журн. «Звезда», Л. 1957, № 7 (см. Сим. Дрейден, «Двадцать пятое»).
В начале января 1927 года, в связи с приближающимся десятилетием Октябрьской революции, дирекция ленинградских государственных академических театров создала специальную «Комиссию по организации празднеств десятилетия Пролетарской Революции». Комиссия разработала обширный план и, не полагаясь на результаты открытого конкурса, дала «скорейший заказ литературной обработки темы «Октябрь» ряду значительных литераторов»; в первую очередь — Демьяну Бедному, В. В. Маяковскому, И. Э. Бабелю, Ю. Н. Либединскому. Для переговоров с этими писателями в Москву был командирован член комиссии, режиссер В. Р. Раппапорт. В результате переговоров 16 февраля с Маяковским был подписан договор, по которому: «Автор обязуется изготовить и предоставить для ленинградских государственных академических театров по случаю десятилетия пролетарской революции законченное художественное произведение (литературную обработку темы) «Октябрь», каковое могло бы послужить канвой для синтетического спектакля, сценарий которого будет разработан самими академическими театрами; выбор литературной формы произведения предоставляется автору… Автор обязуется представить свое произведение к 15 июня 1927 года».
15 июня 1927 года Маяковский на заседании юбилейной комиссии читал семь глав (2–8) поэмы «25-ое октября 1917 года», впоследствии названной «Хорошо!», которую он предлагал для постановки к 10-летию Октября. Заседание происходило в помещении Музея академических театров (теперь Ленинградского театрального музея); присутствовали не только члены комиссии, но и режиссеры, актеры ленинградских театров, критики, работники музея. Первое чтение поэмы вызвало большой интерес. Выступили режиссеры С. Э. Радлов, Н. В. Петров, В. Р. Раппапорт, Д. Х. Пашковский, председатель комиссии А. П. Воробьев, управляющий ленинградскими академическими театрами И. В. Экскузович, артисты Ю. М. Юрьев и Ю. В. Корвин-Круковский и др. Все участники обсуждения подчеркивали большую идейно-художественную ценность произведения. В заключение с ответным словом выступил Маяковский.
Спектакль «Двадцать пятое» был поставлен режиссером Н. В. Смоличем в Малом оперном театре. Премьера состоялась 6 ноября 1927 года.
Стр. 352. « Социализм…» — Ну да, социализм: свободный, радостный труд… — В тексте поэмы — «Что? Социализм: свободный труд свободно собравшихся людей». (См. т. 8 наст. изд., стр. 272.)
Выступления на диспуте« Пути и политика Совкино» (стр. 353). Стенограмма диспута (ЦГАОР и ЦГАЛИ). Стенографическая запись Маяковским не правлена.
Неполный текст напечатан в сборнике «Вокруг Совкино. Стенограмма диспута <…>», изд. «Теакинопечать», М. 1928. Полностью впервые опубликовано в «Литературном наследстве», т. 65, М. 1958.
В годы, предшествовавшие первой пятилетке, советская общественность энергично боролась с деляческим уклоном в деятельности руководства государственного треста «Совкино», который ведал кинопроизводством и прокатом.
8 октября 1927 года в Москве, в Доме печати, состоялся диспут на тему «Пути и политика Совкино», организованный ЦК ВЛКСМ, редакцией «Комсомольской правды» и Обществом друзей советской кинематографии. После доклада члена правления Совкино П. А. Бляхина были открыты прения, сразу принявшие бурный характер, так как большинство ораторов резко критиковало деятельность Совкино. Диспут не удалось закончить в один вечер, и 15 октября состоялось его продолжение, перенесенное в Центральный дом работников искусств, который тогда помещался по улице Герцена, 19. На диспуте выступили редактор «Комсомольской правды» Т. Костров, зам. председателя Главполитпросвета В. Н. Мещеряков, представители ЦК ВЛКСМ Д. Ханин и Шор, представители ВАПП В. М. Киршон и В. Сольский, журналисты Л. С. Сосновский и Н. И. Смирнов, члены правления Совкино М. П. Ефремов и И. П. Трайнин, отв. секретарь Ассоциации революционной кинематографии К. Ю. Юков, зам. председателя Общества друзей советской кинематографии О. Г. Баршак, писатель В. Б. Шкловский, редактор журнала «Советский экран» Н. М. Яковлев, критик А. Р. Орлинский и др. Маяковский принял участие во втором вечере и выступил на нем дважды.