Том 15. Таинственная блондинка
Шрифт:
Я с трудом поднялся на ноги, немного подождал, затем подсунул носок ботинка под свою жертву и перевернул ее на спину. На мгновение я испытал шок, увидев уставившиеся на меня безжизненные глаза Фенвика. Значит, это он ругнулся, когда Луиза предостерегла его на палубе о моем приближении. Ну что ж, все правильно! Фенвик не сумел бы так быстро отреагировать на ее крик.
Я осторожно поднялся по трапу на палубу и с большими предосторожностями стал пробираться к рулевой кабине. Только когда я приблизился совсем близко, силуэт человека за рулем приобрел более или менее определенные очертания.
— Ты позаботился об этом ублюдке, Чак? — со смехом произнес Нелсон, поворачивая ко мне голову.
— Да, черт возьми! — ответил я, прижав дуло пистолета к его загривку. — Но зато вы хорошо позаботились о Луизе?
Он замер на несколько секунд, потом сказал:
— Я видел, как она рухнула, когда я сменил курс. — Он старался держать себя в руках. — А что случилось? Она повредила ногу или еще чего-нибудь?
— Она сильно ударилась о заграждение и, не удержавшись, упала за борт.
— Какое несчастье! — Он тяжело вздохнул, не выпуская руль из рук. — Ну что же, очевидно, все проясняется. Вы, конечно, хотите, чтобы мы вернулись к причалу?
— Конечно. И если мы не доберемся туда за час, я прострелю вам башку и сам займусь изучением навигации!
— Мы доберемся туда, — проворчал он. — Но сначала скажите мне вот что. Любой может завопить от боли, но я готов поспорить, что всадил пулю в вашу голову. Уверен даже, что слышал глухой звук, с которым она вошла туда!
— Звук тот, голова не та.
— Не понял.
— Хэл великодушно пожертвовал собой, — объяснил я. — Впрочем, он никогда не узнает, кто его ухлопал, потому что был без сознания.
— Вы хитрый хладнокровный сукин сын!
Береговые огни вырисовывались все отчетливее. Вскоре я уже смог различить светящуюся рекламу и опознавательные знаки нужной нам пристани.
— А теперь расскажите мне кое-что, — обратился я к Нелсону. — Зачем вы застрелили Трейси Тенисон? Ведь сразу стало ясно, что ее убили. Вы даже не пытались, что бы это выглядело как несчастный случай.
— Полагаю, вы понимаете, что, избавившись от Трейси Тенисон, я устранил угрозу, нависшую над казино. Поскольку всегда, когда совершено убийство, полиция начинает искать преступника, я заранее подготовил для нее подарок.
— Дейна?
— Кого же еще?
— Почему?
Огни стоянки были совсем близко, и Нелсон уменьшил газ.
— Он был не тот мужчина, что ей нужен, — ответил он после короткой паузы. — Я понял это с той самой минуты, как впервые увидел ее. Много ли таких, как она, зеленоглазых рыжеволосых красоток мужчина встречает в своей жизни?
Я не знал, что ему ответить, потому сосредоточился на том, чтобы вытащить свободной рукой сигарету из пачки и раскурить ее.
— И еще одно! — Его голос зазвучал неподдельно горестно. — Она должна была сказать мне, что ее боязнь воды вовсе не каприз!
— Она пыталась, — возразил я.
— Не слишком! Если бы она настаивала, я бы не взял ее на катер.
Нелсон включил задний ход, и мы медленно подошли к причалу.
— Странно, — пробормотал он, — но я никак не могу отделаться от одной мысли. Где она сейчас?
— Дрейфует… в холодную зеленую бездну.
— Что это значит?
— Ничего. — Я снял указательный палец со спускового крючка, а потом отвел пистолет от его шеи. — Эти слова произнес один человек, с которым я был недолго знаком некоторое время назад.
Совещание с Лейверсом продолжалось пять часов, но я не помню, как оно закончилось и что там говорилось. Я даже не понял, остался ли я на работе. К восьми утра я вернулся домой и свалился на кровать. А около шести вечера меня разбудил какой-то психованный репортер. Он просил, чтобы я осветил ему всю историю убийства с новой точки зрения. Его интересовало, действительно ли я прошлой ночью, будучи безоружным, прикончил двух бандитов и скольких бы я мог поубивать, будь я вооружен. Я сообщил ему, что шериф вернул мне пистолет, я готов начать все сызнова и его имя возглавит список.
Затем я принял душ и оделся. Пара пропущенных мною стаканчиков оказались такими мерзкими, будто предупреждали, что пора вообще бросить пить. И даже мой проигрыватель не успокоил меня. А было уже около восьми, и я вынужден был признать, что медленно, но верно схожу с ума. Что-то такое грызло меня изнутри, но вот что?
Через полчаса раздался звонок в дверь. По пути в прихожую я решил, что если это опять псих-репортер со своей новой точкой зрения на случившееся, то я прибью его на месте и в оправдание скажу, что это была самооборона.
Я широко распахнул дверь и в изумлении уставился на Сэм Конви в очках с толстой оправой и в подпоясанном желтом плаще.
— Вы знаменитость! — объявила Сэм Конви невыразительно. — Ваша фотография помещена на первой странице вечерней газеты. В передовице сказано, что вы — герой, а какой-то там специальный местный корреспондент уверяет на пятой странице, что вы приверженец суда Линча и вас следует привлечь к суду. Но большинство людей все же читают передовицы, а потому вы — известный герой. Ну и куда мне пройти поздравить вас?
— Сюда! — воскликнул я и повел ее в гостиную.
Она остановилась на пороге комнаты и внимательно все осмотрела, словно была новым судебным приставом и нуждалась в практике.
— Уютно, — наконец изрекла она. — Глядя на эту кушетку, готова поспорить, что ее пружины могли бы поведать немало пикантных подробностей из вашей сексуальной жизни.
— Почему вы не снимаете плащ? У меня в квартире идет дождь? — спросил я.
— Немного погодя, — сказала она. — Я не уверена, что задержусь у вас надолго, только на столько, чтобы хотя бы оправдать физические усилия, затраченные на поездку. Вы ничего не замечаете?