Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]
Шрифт:
— Разумеется, — ответил я. — И всем им хочется одного, Пэтти: чтобы вы вошли назад в окно. От вас требуется сущий пустяк, чтобы осчастливить тысячи жителей нашего города и дать им почувствовать, что жизнь чего-то стоит.
— Который час? — деловито осведомилась она, очевидно не тронутая моими словами.
— Я же только что говорил вам: почти три. — Я снова глянул на часы. — Ровно три, ну и какое это имеет значение, хотел бы я знать?
На подобный вопрос ты не можешь ждать ответа, но какое-то мгновение у нее был такой вид, будто на чашу весов положены десять тысяч баксов и отдых в Рио. Неожиданно лицо у нее утратило сосредоточенное выражение, она глубоко вздохнула и впервые тепло улыбнулась мне.
— Думаю, вы правы, Эл, — беспечно произнесла она. — Было бы глупо разочаровывать всех людей, стоящих там внизу, верно? Одного маленького шажка будет предостаточно. Я сейчас вернусь назад в здание.
— Вот и прекрасно! — обрадовался я. — Помните, в вашем распоряжении уйма времени, так что не спешите. Прижимайтесь спиной к стене и как бы скользите в мою сторону, хорошо? И не спешите, двигайтесь без остановки, главное, не смотрите вниз.
Пэтти Келлер кивнула, затем скользнула правой ногой ко мне, крепко прижимаясь спиной к стене, и приблизилась примерно на фут к окну. Я изогнулся, протянув к ней руку, так что расстояние между нами теперь не превышало четырех футов. За своей спиной я ощутил, как огромные ручищи шерифа вцепились в мои ноги, и я сразу почувствовал себя гораздо увереннее.
— Молодец, Пэтти, ты действуешь просто великолепно, — похвалил я. — Еще пара шагов, и…
Пока я произносил эту фразу, она сделала еще один шаг и собиралась сделать второй. Ее правая нога снова скользнула ко мне, так что я вот-вот дотянулся бы до ее колена… Вдруг она тихонько застонала, ее левая нога задержалась на месте.
— О’кей, — неистово завопил я, — отдохните, дорогая, у вас сколько угодно…
Внезапно ее лицо исказилось в жуткой гримасе, колени подкосились, она качнулась вперед, затем в полном смысле слова сложилась пополам, потеряла устойчивость и полетела вниз. Я предпринял отчаянную попытку поймать ее за лодыжку, но у меня ничего не получилось, причем я сам от этого потерял равновесие. Только железная хватка Лейверса вокруг моих колен спасла меня от падения из окна.
Ее полет с пятнадцатого этажа длился максимум две-три секунды. Куда дольше в моих ушах раздавался сопровождающий его не то стон, не то вопль. Наверное, такие звуки издавали примитивные существа, населявшие леса еще до появления человека.
На следующее утро я вошел в офис около половины десятого, и Аннабел Джексон, личный секретарь шерифа и наиболее вероятная причина того, что я в скором времени сойду с ума, подняла свою белокурую головку и радостно улыбнулась, как будто я только что сломал себе ногу или что-нибудь еще.
— Сейчас у шерифа доктор Мэрфи, — сообщила она мне со своим певучим южным акцентом. — Они оба ожидают вас, лейтенант, и я полагаю, что вам следует подготовить для себя алиби.
— Очень мило с вашей стороны, дорогая, предупредить меня, — поблагодарил я. — В один из ближайших дней я намерен сделать вам любезность, познакомить со своим преждевременным погребальным церемониалом, чтобы в случае чего вы могли плюнуть на него, коли у вас появится такое желание.
— Я же понимаю, что вы шутите, лейтенант, — вежливо ответила она. — Я хочу сказать, кто же станет вас хоронить? Разве что департамент санитарного состояния города?
Это была отрезвляющая мысль, которая заставила меня задуматься по дороге в кабинет Лейверса, а там, взглянув на физиономию шерифа, я сразу понял, что существуют куда более важные проблемы, нежели эта, так что не стоит тратить на нее времени.
— Садитесь, Уилер, — буркнул он. — На разговор, вероятно, уйдет порядком времени.
Я сел на один из стульев для посетителей и посмотрел на доктора Мэрфи, тот ответил мне точно таким же взглядом. Для разнообразия я глянул на шерифа, но и он ответил тем же.
— Чего мы ждем? — вежливо осведомился я наконец. — Выпадения реактивных осадков?
— Пэтти Келлер, — произнес Лейверс. — Девица, которая спрыгнула вчера днем с выступа под окном отеля.
— Она не спрыгнула, а свалилась, — поправил я его. — Она возвращалась назад, когда у нее закружилась голова и…
— Вы это уже говорили вчера, — грубо прервал он меня. — Я посчитал, что это была типичная для Уилера реакция. Какая особа женского пола сможет покончить с собой, если она была осчастливлена личным появлением чуда природы ради ее скромной особы?
— Вы просто завидуете, шериф! — так же грубо прервал его я. — И только потому, что вы растолстели и…
— Ладно!
Он откусил кончик сигары, затем сунул черный цилиндрик себе в рот.
— Это было вчера. Доктор Мэрфи после этого произвел вскрытие.
— Она упала с пятнадцатого этажа здания на бетонный тротуар, а вам понадобилось вскрытие, чтобы установить причину смерти? — громко удивился я.
— Почему бы вам хорошенько не сосредоточиться, лейтенант? — дружелюбно осведомился Мэрфи. — Посмотрим, сумеете ли вы дать хотя бы один разумный ответ. Вы сказали, что у нее закружилась голова и в результате она упала. Опишите все очень подробно, это моя личная просьба.
— С каких это пор я должен выполнять личные просьбы помощника гробовщика? — спросил я ворчливо. — Она боком продвигалась назад к окну, когда неожиданно застонала, лицо у нее исказилось, как будто она была в агонии. Потом ее колени подкосились, она перегнулась вперед и полетела вниз. Вот, пожалуй, и все.
Мэрфи многозначительно взглянул на шерифа и задумчиво кивнул:
— Все это подтверждает мои выводы.
— Вы оба большие умники, — холодно произнес я. — Продолжайте секретничать, меня это ни капельки не трогает.
— Она постоянно справлялась о времени, верно? — спросил Лейверс.
— Да-а, — протянул я, — совсем как утренние поденщики в Санта-Аните… Эй, послушайте, когда я сказал ей, что уже три часа, она внезапно передумала оставаться на этом выступе. Совершенно неожиданно. Вот так. — Я щелкнул пальцами.
— Весьма интересно, — пробормотал Мэрфи. — Она была накачана апоморфином.
— Апоморфин — это что-то вроде морфина? — спросил я.
— Нет, совсем не вроде морфина. Это его производное, но не наркотик, а сильное рвотное. В небольших дозах его можно использовать как отхаркивающее средство, одной двенадцатой грана достаточно, чтобы вы извергли из себя весь тот мышьяк, который ваша супруга подмешала вам в овсяную кашу. Господи! Он вызывает тошноту, рвоту, головокружение и обмороки. Трудно сказать, сколько получила эта девица, во всяком случае, достаточно, чтобы этот трюк удался.