Том 2. Произведения 1887-1909

Бунин Иван Алексеевич

При подготовке Полного собрания сочиненийрассказ был исправлен незначительно. Здесь писатель, например, вычеркнул последний абзац X главы:

«Он долго сидел, положив на стол под лицо ладони, и когда поднял голову, лицо его было хмуро, но спокойно. Эти думы о посещении Линтварева теперь казались ему жалкими. Весь вечер он читал календарь, и ему было жалко себя».

Правка в последней публикации (1921) также была незначительна и опять касалась последних глав. Так, в XVIII главе фраза: «Он, брат, Линтварев-то этот, глумился над тобой…» — имела продолжение: «сукин сын. Я бы на твоем месте ему морду разбил».

Критика оценила

рассказ положительно. Рецензент «Русской мысли» писал: «Правдив весь рассказ, и глубоко печален его конец, заключающийся словами мелкопоместного дворянина, приятеля учителя: „Вот те и педагог! Пропал малый!“ Г. Бунин, несомненно, хорошо знает деревню, с настоящим сочувствием относится к ее обывателям и, что всего важнее, верно понимает их и умеет правдиво передавать их настроения, без вычур и ненужных сентиментальностей» (М., 1897, № 5, май). П. Якубович находил, что рассказ «самый простой в смысле литературной манеры и, в то же время, бесспорно, самый целостный и выдержанный из всех его рассказов» (Журн. «Русское богатство», СПб., 1902, № 7, июль). Писатель А. И. Эртель в письме к Бунину от 27 января 1898 г. так отозвался о рассказе: «Все тут, по-моему, совершеннейшая правда. Тип (учителя) нарисован смело, объяснен правильно, включая и его „падение“..!» (журн. «Русская литература», Л., 1961, № 4).

…об игре Заньковецкой… — Заньковецкая М. К. (1860–1934) — украинская драматическая актриса.

…бранили Мазини… — Мазини Анджело (1844–1926) — итальянский оперный певец, лирический тенор, выступал в России в 1870-х годах.

…хвалили Фигнера… — Н Н. Фигнер (1857–1918) — русский певец, лирико-драматический тенор.

…пародии Буренина на надсоновские стихи. — В своих пародиях и фельетонах В. П. Буренин глумился над умирающим Надсоном, обвиняя поэта в том, что он был — «нахлебником» Литературного фонда. В. Н. Муромцева-Бунина писала в своей книге, что И. А. Бунин и его брат Юлий «возмущались, вместе со всей левой Россией, Бурениным, незадолго до смерти поэта грубо издевавшимся над ним в „Новом времени“» ( «Жизнь Бунина»,с. 41).

про книжицу какого-то Весселя… — Н. X. Вессель — русский педагог, редактор многих педагогических журналов, автор книги «Профессиональные школы и обучение ремеслам» (СПб., 1881).

ПесталоцциИоганн Генрих (1746–1827) — швейцарский педагог; в своей педагогической практике стремился соединить обучение с производственным трудом.

ГригЭдвард (1843–1907) — норвежский композитор, основоположник национальной музыкальной школы.

«Белые ночи» Чайковского— из фортепьянного цикла П. И. Чайковского «Времена года». Слова «Какая ночь! На всем какая нега!» — из стихотворения А. Фета «Еще майская ночь» — взяты эпиграфом к «Белым ночам».

В поле ^*

Журн. «Новое слово», СПб., 1896, № 3, декабрь, под заглавием «Байбаки», с подзаголовком: «Из быта мелкопоместных». Печатается по тексту книги «Начальная любовь».

В. Н. Муромцева-Бунина на основании записей Бунина указывает, что он привез «Байбаков» зимой 1895/1896 г. в Петербург («Жизнь Бунина»,с. 95), автор датирует рассказ 1895-м г.,

но, очевидно, работа над ним продолжалась и в 1896 г. В письме к брату Юлию Алексеевичу от 5 ноября 1896 г. Бунин сообщал: «Я почти не выхожу, пишу рассказ, Кривенко просит для декабрьской книги», и ему же в письме от 30 ноября 1896 г.: «Сегодня прочитал во второй корректуре „Байбаков“ для декабря „Нового слова“» (ЦГАЛИ).

При переизданиях Бунин сильно сократил рассказ, главным образом за счет мест, где давалось описание разорения мелкопоместных. Например, в журнальной редакции были фразы, которые в сб. «Рассказы», 1902сняты: «Но нет, — еще не совсем вымерла Лучезаровская усадьба, хотя уже давно стоит она такая одинокая и грустная!», или:«…как угасло это былое, как ветшали помещичьи гнезда», или: «…у Якова Петровича уже давно не было никаких земледельческих орудий, да если бы они и были, белый мерин все равно оказался бы слишком старым и ленивым для них». О своей бедности Яков Петрович говорил: «А то я это время уж окурочки вытрясал», «Теперь уж и так ни один мерзавец шапки не ломает» и др.

В рассказе есть автобиографические моменты. Так, сцена, где Яков Петрович «играет на гитаре и поет старинный, печальный романс „Что ты замолк и сидишь одиноко?“», почти совпадает с дневниковыми записями Бунина: «Мой отец пел под гитару старинную, милую в своей романтической наивности песню, то протяжно, то с печальной удалью… — „Что ты замолк и сидишь одиноко…“» ( «Жизнь Бунина»,с. 33).

На даче ^*

Сб. «На край света», 1897.Печатается по тексту Полного собрания сочинений.

О замысле рассказа Бунин писал С. Н. Кривенко 1 июня 1896 г.: «Я отправил Вам свою новую работу — рассказ „Сутки на даче“. Как увидите, он касается современных людей, между другими, я в нем хотел нарисовать тип „толстовца“, „толстовцев“, замечу при этом, я знаю очень хорошо — давно знаком почти со всеми ими, они почему-то особенно полюбили Полтаву; кроме того, знаю всю редакцию „Посредника“, знаю тех, что на Кавказе, и тех, что в Харьковской и Воронежской губ.» (ЦГАЛИ).

«Появление в 1891 году в нашем городе (Полтаве)…целой группы толстовцев, — вспоминал брат писателя Ю. А. Бунин, — внесло очень большое оживление… Их своеобразная и аскетическая жизнь, совершенно не похожая на жизнь прочей интеллигенции (даже радикальной), их мужицкая внешность, физический труд… (большинство из них занималось столярничеством), приподнятый тон их речи, большею частью докторальной и непримиримой, — все это производило на нас сильное впечатление… На одном из собраний читал, между прочим, свой рассказ „На даче“ мой брат И. А. В числе… персонажей этого рассказа были выведены полтавские толстовцы» (ГБЛ).По свидетельству В. Н. Муромцевой-Буниной, И. А. Бунин в 1893 г. «все больше увлекался толстовством, часто ходил к своему учителю (Тенеромо-Файнерману. — Ред.)и уже наловчился набивать обручи на бочку» («Жизнь Бунина»,с. 80). Много лет спустя Бунин объяснял, почему он стал толстовцем: «…страстно мечтая о чистой, здоровой, „доброй“ жизни среди природы, собственными трудами, в простой одежде, главное же, опять-таки от влюбленности в Толстого, как в художника, я стал толстовцем…» («Освобождение Толстого», т. 6 наст. изд.).