Том 27. Письма 1900-1901

Чехов Антон Павлович

Я приеду ~ после 20-го сентября. — В ответном письме на это Книппер возражала: «Отчего ты хочешь приехать после 20-го, а не сейчас? Ведь тепло, хорошо, солнце греет. И писать тебе здесь будет интереснее, чем в твоей ялтинской ссылке».

3136. А. Б. ТАРАХОВСКОМУ

6 сентября 1900 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: отрывок — в статье А. Б. Тараховского «Письма А. П. Чехова» («Приазовский край», 1904, № 182, 11 июля, стр. 4); полностью — Письма, т. VI, стр. 93–94.

Ответ на письмо А. Б. Тараховского от 4 сентября 1900 г.; Тараховский, ответил 10 сентября ( ГБЛ).

…ничего

не могу сделать для Вас. — Ответ на просьбу, содержавшуюся в письме Тараховского: «Я, жена и дети находимся в настоящее время в Балаклаве, куда нас послали для купанья и лечения виноградом. Произошло это следующим образом. 3 августа жена разрешилась от бремени девочкой, очень здоровой и крепкой. А через две недели девочка наша умерла <…> и это на всех нас, а на жену в особенности, произвело прямо убийственное впечатление. Все врачи советовали нам поскорее убраться на время из Таганрога, чтобы немного рассеять сильно потрясенную и физически и нравственно жену. Зная, что в Ялте мне нельзя жить как еврею, мы избрали Балаклаву и приехали сюда. Но здесь совсем ничего хорошего нет. Холодно, сыро, дожди, постоянный ветер. О купанье не может быть и речи, и кроме того полное неблагоустройство и скука. И мы решили уехать отсюда. Но куда? Вот почему я и решился, уважаемый Антон Павлович, беспокоить Вас. Не знаете ли Вы, как строго преследуется на Южном берегу Крыма (Ялта, Алушта, Гурзуф, Симеиз и пр.) приезд евреев для лечения, и нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы я мог прожить там около месяца. Жена, как врач, имеет право жительства повсюду, следовательно, вопрос только обо мне. В Таганроге благодаря знакомству мне нередко удавалось это устраивать, но может быть в Ялте, особенно теперь, по случаю приезда государя, об этом нельзя и думать. Во всяком случае, я очень прошу Вас сообщить мне, как быть? Здесь ужасная тоска, а ехать обратно в Таганрог не хотелось бы. Мы здесь с 31 августа, и за все время не было ни одного теплого дня. <…> Прошу еще раз простить, что я беспокою Вас, но уж слишком несимпатична мне Балаклава, и если без особых затруднений Вам удалось бы исполнить мою просьбу, Вы оказали бы нам величайшую помощь».

…с полицейским начальством незнаком… — На это Тараховский отвечал 10 сентября: «Простите, что обеспокоил Вас, и прекратите хлопоты, если уже начали. Я хорошо знаю, как неприятно вести с полицией переговоры на такую неприятную и щекотливую тему, и обратился к Вам с просьбой только потому, что первые дни в Балаклаве были ужасны. Я чувствовал себя здесь в какой-то мрачной, мокрой яме, но теперь стало довольно недурно, и я даже купаюсь в море. Дети начинают загорать и крепнуть. Они и жена принимают теплые морские ванны и едят виноград. Вообще кое-как устроились».

3137. О. Л. КНИППЕР

8 сентября 1900 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 64–65.

Год устанавливается по почтовым штемпелям на конверте: Ялта. 8 IX.1900; Москва. 12 IX.1900.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 4 сентября 1900 г.; Книппер ответила 12 сентября ( Переписка с Книппер, т. 1, стр. 179–180 и 188–189).

…20 сентября я выеду в Москву и пробуду там до 1 октября. — Чехов выехал из Ялты в Москву 21 октября и пробыл там до 11 декабря 1900 г.

Писать или переписывать начисто? — О работе Чехова над пьесой «Три сестры» в Москве см. примечания к письмам 3129 ^* , 3132 ^* .

Получил сейчас письмо от Маркса: пишет, что пьесы мои выйдут в свет через 10 дней. — В письме от 2 сентября 1900 г. А. Ф. Маркс сообщал Чехову, что седьмой том собрания сочинений («Пьесы») «выйдет уже дней через десять». Однако этот том в издании А. Ф. Маркса вышел из печати лишь в середине января 1901 г.

Пишет Горький пьесу или не пишет? — Интерес к работе М. Горького над его первым драматургическим произведением был огромен. Его пьесу ждал не только Художественный театр, но и вся читающая Россия. Все центральные русские газеты печатали в это время информации о ходе работы Горького над пьесой. Эти сообщения, отражая процесс работы Горького над пьесой, дают представление о первой редакции горьковских «Мещан», затем в корне переработанных. Так, газета «Новости дня» (1900, № 6211, 5(18) сентября), в отделе «Театр и музыка» писала: «Хотя и неоконченная в подробностях, пьеса г. Горького, тем не менее, почти готова. Ее содержание взято из мещанской захолустной жизни. Название пьесы, вероятно, будет носить сходное с романом Писемского, а именно: „Мещане“, хотя в сюжете нет ни малейшего сходства. Г. Горький недавно очень своеобразно выразился относительно своей пьесы. „Странное дело! — говорил он, — напустил я в свою пьесу одиннадцать человек, и не я ими, а они распоряжаются мною и живут сами по себе. Вот стоят двое, говорят и делают свое дело. Вдруг является третий. И они опять втроем говорят и действуют, как им удобнее“. Такого рода непринужденное, невымученное творчество заставляет ожидать многого от новой пьесы.

Г. Горький теперь в Москве; на днях он уезжает, чтобы в уединении окончательно обработать пьесу, и к 20-му числу обещает вручить ее дирекции».

Эта же газета 11 сентября (№ 6217) поместила на своих страницах большую анонимную статью «Пьеса Горького». Но уже в конце сентября стало ясно, что «Мещане» не будут закончены в ближайшее время и Художественный театр вряд ли сможет приступить к постановке этой пьесы в текущем театральном сезоне. Об этом информировали своих читателей многие газеты уже в 20-х числах сентября. Так, газета «Русские ведомости» (1900, № 69, 27 сентября) в отделе «Театр и музыка» писала: «Еще неизвестно, появится ли новое произведение талантливого беллетриста на сцене Художественно- Общедоступного театра в этом сезоне. Что касается новой пьесы А. П. Чехова, предполагаемой к постановке на той же сцене и также не в далеком будущем, то она пока еще не закончена автором».

Пьесу «Мещане» Горький закончил только в 1902 г., в этом же году она была поставлена на сцене Художественного театра. О Горьком Книппер сообщала Чехову в письме от 4 сентября: «Знаешь, здесь Горький и Сулержицкий. Много говорим о тебе, и даже очень много. Горький сидит у нас на репетициях, слезы льет от умиления. Третьего дня он обедал у нас, очаровал всех, много рассказывал, говорил много о себе, говорил, как летом читал крестьянам твой рассказ „В овраге“ и какое было сильное впечатление. Горький даже вскочил и прослезился при воспоминании. И с каким любопытством и любовью крестьяне смотрели на твою фотографию, и как всхлипывали при чтении. А читал он на берегу Псла в лесу — красиво? <…> Сегодня Горький, Лев Ант<онович> в 5 час. пьют чай у Маши, и я сейчас туда иду; Мейерхольд тоже там будет…»

Откуда это известие в «Новостях дня»… — В газете «Новости дня», 1900, № 6211, 5 сентября, в отделе «Театр и музыка» была помещена заметка: «К 20-му же числу ждут и новую пьесу Чехова, у которой, говорят, отпало прежнее заглавие „Три сестры“ и сменится новым, еще окончательно не определившимся». 21 сентября эта же газета (№ 6227) сообщала о работе Чехова над пьесой «Три сестры» и о планах Художественного театра на ближайшее будущее: «Надежда Художественно-Общедоступного театра поставить в этом сезоне новую пьесу Ан. П. Чехова вряд ли сбудется. Работа А. П. Чехова над „Тремя сестрами“ затянулась, и, вероятно, к этому сезону пьеса не поспеет. Расстроился и предполагавшийся приезд А. П. Чехова в Москву. В скором времени он, прямо из Ялты, поедет в Ментону. Вместо „Трех сестер“ театр, вероятно, поставит „Иванова“. Правда, эта пьеса, дебют Чехова на поприще драматурга, — не новинка для Москвы. Она исполнялась у нас неоднократно, между прочим — на коршевской сцене».

3138. А. М. ПЕШКОВУ (М. ГОРЬКОМУ)

8 сентября 1900 г.

Печатается по автографу ( Архив Горького). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 94.

М. Горький ответил в первой половине сентября 1900 г. ( Горький и Чехов, стр. 77–79).

…посылаю Вам письмо, полученное мной вчера… — Кто был автором этого письма, неизвестно. О нем Горький писал в ответном письме Чехову: «Барынино письмо прочитал внимательно, — храбрая барыня и ловко меня распатронила! А впрочем — ну ее к мужу!»