Том 6. Пьесы 1901-1906

Горький Максим

Калерия (взволнованно). Да, да! Вы тысячу раз правы… Это еще зверь, варвар! Его сознательное желание одно — быть сытым.

Шалимов. И носить сапоги со скрипом.

Калерия. Во что он верует? В чем его культ?

Влас (раздраженно). А вы? Вы во что веруете? В чем ваш культ?

Калерия (не отвечая Власу). Жизнь обновляется людьми верующими…

аристократией духа…

Влас. Кто эта аристократия? Где она?

Калерия. Я не хочу говорить с вами, Влас! Яков Петрович, идемте туда…

(Сходят с террасы, идут к елкам и там садятся, негромко разговаривая. Калерия нервничает, Шалимов спокоен, движения ленивы, медленны, точно он сильно устал.)

Варвара Михайловна (подходя к Власу). Ты сегодня страшно нервен, Влас…

Влас (глухо). Мне тяжело, Варя…

Юлия Филипповна. Влас Михайлович, пойдемте к реке…

Влас. Нет… извините… не хочется…

Юлия Филипповна. Ну, пожалуйста! Мне нужно что-то сказать вам…

Влас (нехотя). Хорошо, идемте. Что такое?

(Юлия Филипповна берет его под руку и что-то тихо говорит ему, идя в глубину сцены. Варвара Михайловна идет на террасу.)

Ольга Алексеевна (ловя руку Варвары Михайловны). Варя! Ты все еще сердишься?

Варвара Михайловна (задумчиво). Сержусь? Нет.

Влас (в глубине сцены, громко). Пошляк! Если бы он не был мужем сестры моей…

Юлия Филипповна. Ш-ш! (Увлекает его в лес.)

Варвара Михайловна (испуганно). Боже мой! Что такое?

Ольга Алексеевна. Вероятно, инженерша сплетничает. Варя, я ведь вижу ты сердишься! Ведь слово, сорвавшееся с языка в минуту раздражения…

Варвара Михайловна (задумчиво). Прошу тебя — оставь это! Я не люблю ничего заштопанного… и заштопанной дружбы…

Ольга Алексеевна (встает). Как ты злопамятна! Неужели нельзя забыть? Простить, наконец!

Варвара Михайловна (твердо, холодно). Мы слишком много прощаем… Это слабость… Она убивает уважение друг к другу… Есть человек, которому я очень много прощала… теперь я потеряла всякое значение в его глазах…

Ольга Алексеевна (после паузы). Ты говоришь о Сергее Васильевиче? (Варвара Михайловна не отвечает,

тихо покачивая головой и глядя куда-то вперед.)Как быстро меняются люди! Я помню его студентом… какой он тогда был хороший! Беспечный, веселый бедняк… рубаха-парень — звали его товарищи… А ты мало изменилась: все такая же задумчивая, серьезная, строгая… Когда стало известно, что ты выходишь за него замуж, я помню, Кирилл сказал мне: с такой женой Басов не пропадет. Он легкомыслен и склонен к пошлости, но она…

Варвара Михайловна (просто). Зачем ты это говоришь, Ольга? Чтобы показать мне, что я сама — ничтожество?

Ольга Алексеевна. Варя! Как ты можешь думать это? Я просто так… я вспомнила…

Варвара Михайловна (негромко, очень ясно, как приговор себе). Да, я тоже бессильный, жалкий человек. Это ты хотела сказать? Я это знаю, Ольга, давно знаю!

Саша (на террасе). Варвара Михайловна, барин просит вас.

(Варвара Михайловна молча идет в комнаты.)

Ольга Алексеевна (идет вслед за Варварой Михайловной). Варя, послушай, ты не поняла!

Калерия (негромко). Человек, который думает, что истина открыта, — для меня умер! (Пауза. Шалимов курит.)Скажите, вам грустно жить?

Шалимов. Порою — очень.

Калерия. Часто?

Шалимов. Весело — никогда не живется. Я уже слишком много видел для того, чтобы веселиться. Да и время невеселое, скажу прямо.

Калерия (тихо). Жизнь каждого думающего человека — тяжелая драма.

Шалимов. Да… Скажите…

Калерия. Что?

Шалимов (встает). Скажите откровенно: вам нравятся мои рассказы?

Калерия (живо). Очень! Особенно последние… Они менее реальны, в них меньше грубой плоти! Они полны той мягкой, теплой грустью, которая окутывает душу, как облако окутывает солнце в час заката. Немногие умеют ценить их, но эти немногие горячо любят вас.

Шалимов (с улыбкой). Благодарю вас. Вы говорили о новых стихах… Не прочитаете ли?

Калерия. Хорошо. Потом как-нибудь. (Пауза. Шалимов молча наклоняет голову, соглашаясь с Калерией. Влас и Юлия Филипповна задумчиво идут из леса с правой стороны, приходят к соснам. Влас садится, облокотясь на стол, и тихо свистит. Юлия Филипповна идет в комнаты.)Хотите — сейчас?

Шалимов. Что — сейчас?