Тонкая грань

Iriri Аноним

Дело было уже почти в самом конце семестра, незадолго до летних каникул. Уже прошедшие подготовку первого курса студенты сейчас как раз готовились к экзаменам, а на занятиях шло повторение пройденного для окончательного закрепления знаний. И, видимо, чтобы жизнь спецклассу не казалась медом, им еще и поставили полевую практику.

Друзья восприняли эту новость весьма радостно: поединки друг с другом им уже приелись, и хотелось новых ощущений. Йоко, помирая со скуки, однажды даже настолько обнаглела, что вызвала на поединок Такуми-сенсея. Учитель сперва подумал, что ослышался. Потом, поняв, что это не так, посоветовал девушке идти восвояси, сославшись на то, что занят. Не ушла. Даже несмотря на отчаянные попытки тут же оказавшегося рядом Ханатаро ее увести. Поединок в результате все же состоялся. Правда, проходил по схеме: удар Йоко, блок Такуми-сенсея, удар Такуми-сенсея, Йоко в нокауте, Ханатаро приводит ее в порядок, и все начинается по новой. Через час подобного

издевательства, отправив девушку в очередной нокаут, учитель попросил Ямаду вылечить ее, но при этом погрузить в сон, а то, дескать, это никогда не закончится. Но именно в этот момент Йоко сама пришла в себя и тихо сказала, что тренировка ее порадовала, и надо как-нибудь обязательно ее повторить. После этого заявления у Такуми-сенсея задергался глаз, а сам он поспешил уйти в сюмпо. Он, понимаете ли, постарался сделать все, чтобы объяснить этой ненормальной, что отнимать его время не стоит, а она намеков не поняла. Зато Ханатаро оставалось лишь обреченно вздохнуть. Хоть он за год и привык к закидонам друзей, легче от этого не становилось. Ренджи сходил с ума примерно таким же способом, только доставать решил не Такуми-сенсея, а лейтенанта Ичимару, а когда тот смылся, объясняя свое бегство обязанностями по делам Отряда, то Абарай переключился на Нацуми-сенсей. Та просьбе была удивлена - привыкла уже, что Йоко и Ренджи всегда тренируются вместе. А тут он не только один, но еще и просит учить его лично, вместо того, чтобы найти себе в противники кого-нибудь из студентов. Однако, подумав немного, учитель все же согласилась показать ему парочку приемов. Все же, парнишка способный и ее предмет любит. Так что можно и показать ему несколько движений. А то, что испытает он их на себе в полной мере - мелочи. Так знания усваиваются лучше всего. Но больше всех все же отличились мастера Кидо. Изуру, Момо и Рукия, обалдев от монотонных тренировок, тоже кинулись на поиски острых ощущений и не придумали ничего лучше, чем устроить полосу препятствий прямо на полигоне. Все было просто: один должен был без использования сюмпо добежать из точки А в точку Б, а другие два в течение этого безумия будут закидывать его Хадо ?54. То, что это заклинание может просто убить на месте, их не остановило, скорее уж наоборот. Овладели им уже все трое и спокойно делали без чтения заклинания, так что полоса препятствий вышла зрелищной. А уж как все трое в результате огребли от Масао-сенсея, и говорить не надо. Целый день потом ходили прикованные друг к другу спина к спине Хайнавой. А порвать элементарное четвертое Бакудо почему-то не получалось.

Так что решение администрации Академии о полевой практике было как нельзя кстати. Вечером, всемером собравшись в гостиной за чаем, ребята рассказывали Кодзу о предстоящих планах на пятницу. Несмотря на то, что раньше с ним близко была знакома только Йоко, за прошедшие три месяца мужчина успел полюбить всю их компанию, буквально заменив всем шестерым отца. Даже Ханатаро, который был старше остальных, но при этом тоже не имел своей семьи. Повздыхав, что его питомцы будут в мире живых без его пристального внимания и, следовательно, смогут творить, что захотят, Кодзу не сказал ничего критического в адрес директора Академии. Вместо этого проговорил, что лично позаботится о том, чтобы все перед этим нелегким испытанием были сыты и здоровы, и проследит, чтобы они не ушли в мир живых без запасов провианта. На этом моменте друзья переглянулись и синхронно усмехнулись - заботясь о них, неутомимый старичок все же иногда перегибал палку. Как ни крути, они уже взрослые люди, а не ходящие пешком под стол младенцы, чтобы бегать за ними и следить за режимом их питания. Но объяснять это Кодзу было бессмысленно, что уже не раз было проверено на собственном опыте.

Когда это семейное собрание было окончено, чай допит, а Кодзу в сопровождении девушек отправился на кухню мыть посуду, Кира остался в гостиной в гордом одиночестве. Ренджи уже успел утащить Ханатаро в тренировочный зал. Последние пару дней его бзики достигли нового уровня. Несколько раз огребя от Нацуми-сенсей, он в тренировках внезапно переключился с Йоко на Ханатаро. Дескать, не за красивые же глаза ему дали звание седьмого офицера, значит, он просто обязан уметь обращаться с мечом. А то, что Ямада был из Четвертого Отряда, который специализируется не на боях, а на лечении, Абарай нагло проигнорировал. Сперва несчастный пытался бороться тем, что просто не брал с собой в гости свой занпакто, но оказалось, что бороться с Ренджи на боккэнах - удовольствие более чем сомнительное. Так что приходилось брать меч с собой, в результате получать от Абарая по первое число и милостиво позволять девушкам себя лечить после очередного нокаута.

Посмотрев на дверь, ведущую в коридор, который выходил на кухню, Изуру лишь усмехнулся. Пожалуй, он дольше всех привыкал к постоянному нахождению Кодзу в этом доме. Хоть Кира и знал, что это неправильно, он все равно невольно сравнивал старика со своим отцом и бесконечно удивлялся, насколько они не похожи друг на друга. Даже несмотря на то, что Изуру помнил своих родителей и знал, что такое родительская любовь, избалован он ею не был. Сколько он себя помнил, хоть родители его и любили, но они почти всегда были заняты. Служба, служба, служба. Ранние уходы из дома, поздние приходы домой. Редкие разговоры, еще более редкие дни, проведенные в

кругу семьи. Нет, тогда Изуру не жаловался. Просто не знал, что могло быть иначе. А потом родители погибли. Казалось бы, изменилось немногое: они и до этого не слишком часто виделись и разговаривали. А теперь просто не будут разговаривать никогда. Но жизнь почему-то несколько утратила прежние краски. А находиться в этом доме одному, как это было раньше, стало невыносимо. Так что, когда, наконец, пришло время поступать в Академию, Кира был счастлив. В тот же день он уволил всю прислугу и переехал в общежитие, надеясь, что никогда сюда не вернется. И вот теперь, спустя почти целый год, он снова сидит в этой гостиной и не чувствует ни капли сожаления. Да, больше нет родителей, которых, по сути, и так обычно не было рядом. Сейчас тут его друзья, заменившие ему семью. И сейчас здесь Кодзу, который заботится обо всех них. Но иногда, глядя на него, Изуру чувствовал легкую грусть и обиду. Грусть, что чужой человек смог стать более родным, чем когда-либо были кровные родственники. И обиду на родителей, неверно расставивших приоритеты.

В пятницу, как и говорила Момо, первую группу первого курса сняли с занятий, собрав всех возле Сенкаймона, находящегося на территории Академии. Возле врат стояли трое шестикурсников и ждали, когда подойдут опаздывающие.

– Э, а что тут за шум?
– поинтересовался Ренджи, почесывая затылок и не понимая, почему группу охватило такое странное оживление. Большая часть студентов усиленно разглядывали шестикурсников, о чем-то взволнованно перешептываясь.
– Что, нас сопровождают какие-то известные студенты?
– и сам перевел взгляд на замершую у Сенкаймона тройку.

– А ты что, не знаешь?
– шепотом переспросил Кира.
– Не все, а только тот, что в центре.

Йоко тоже заинтересованно посмотрела на упомянутого Изуру молодого человека: весьма хорош собой, темные волосы, тонкие черты лица, а на щеке была татуировка в виде числа 69.

Но Кира так и не успел закончить свою мысль, потому что в этот момент парень, на котором было сконцентрировано внимание почти всей группы, заговорил.

– Сперва небольшое вступление. Я Хисаги.

– Я Конисава, - представилась девушка, стоящая от него по левую руку. Складывалось впечатление, что она ужасно комплексовала по поводу низкого роста (была едва ли выше Хинамори), а потому изо всех сил старалась казаться старше, чем была на самом деле. По крайней мере, напустила на себя донельзя важный вид. Вот только нелепая прическа - неаккуратный хвост на боку - сводила на нет все ее старания.

– Я Аога, - назвал свое имя третий шестикурсник, высокий под два метра, скорее жилистый, чем худощавый, с вытянутым неправильным овалом лица и удивительно маленькими глазами.

– Мы трое будем вас сопровождать, - продолжил Хисаги.

– Это Хисаги Шухей, - шепотом вещал Изуру друзьям.
– Он первый, кого приняли в ряды Готэй-13 еще до окончания Академии. Говорят, что в будущем его, без сомнения, ждет блестящая карьера и высокий ранг.

Друзья удивленно переглянулись и снова устремили взгляды на шестикурсника. Их группа считалась одной из самых сильных за последние несколько лет. Интересно, поэтому сопровождать их поручили этому гению?

– Кстати, - Кира внезапно ехидно усмехнулся, переключив внимание друзей обратно к себе.
– Между прочим, он дважды провалил вступительный экзамен. Посему выходит, что я талантливее его? У меня все оценки были высшими.

– Неужели?
– хмыкнул хмурый Абарай.

– Прошу внимания!
– обратилась к группе Конисава, и тут же установилась тишина.
– Сейчас все вы разделитесь на группы по три человека.

– Э!
– негромко возмутилась компания, которую перспектива действовать порознь совершенно не радовала. Однако их возглас был проигнорирован, и девушка продолжила.

– Все вы получили карточки, в которых написаны имена вашей группы, - говорила она.
– Так что займите свои места.

– Вот засада!
– набычилась Йоко, посмотрев на бумажку и обнаружив, что ее определили в команду с какими-то парнями, которых она в лицо-то не знала.

Зато Кира, Абарай и Хинамори были довольны, ибо оказались все вместе в одной команде. Заметив недовольство подруги, они послали ей немного ехидный, но при этом сочувствующий взгляд. Дескать, ничего не поделаешь, мы тут ни при чем. Накамура огляделась по сторонам. Так как лиц своих сокомандников она не знала, то решила просто подождать, пока они сами ее найдут. В том, что они ее узнают, Йоко не сомневалась. Они с друзьями были в группе весьма известными личностями, и не только из-за завидных успехов в учебе, а скорее по причине своих безумных выходок, которые нормальным студентам в голову не приходили.