Тонкая Стена:Крушение
Шрифт:
– Оставь ее себе. Она тебе теперь пригодится. Это карта всех схронов, где хранится оружие Грубого мира.
– Откуда мне знать, правду ты говоришь или нет?
– недоверчиво заметил Зигфрид.
– А ты попробуй представить себе, что именно мы его туда и заложили.
– Кто мы?
– Те, чьих предков ты когда-то вешал и жег, Зигфрид Брауншвейгский. Те, кто владеет секретом прохода через Тонкую Стену. Те, кого не может быть в нынешнем Лагенвельте.
– Ах вот что. Вы еще живы, - Зигфрид поднялся и напрягся словно готовясь к бою.
– Ты пришел мстить, Вечевар? Хорошо. Но прежде, чем я отправлю
Любава будто съежилась под нашими взглядами. У нее был такой растерянный и смущенный вид что мне вдруг стало ее жалко… Вечевар подошел к ней и обнял за плечи. Затем он сел рядом с ней и вытянув ноги к костру сказал.
– Любава - моя дочь. Много лет назад мы начали эту операцию и я отправил ее в окружение Велимира. Этот старый похотливый козел так ни о чем не догадался. Ты молодец, доченька. Только жаль, что все, что мы делали было зря.
– Как зря, отец? Как зря? Что ты говоришь?
– лихорадочно забормотала Любава, смущение которой куда-то сразу испарилось.
– Все изменилось. То, о чем мы мечтали все эти годы, более невозможно. Более того, под угрозой само наше существование. Ты даже не представляешь себе, как быстро все может произойти. Сейчас я расскажу тебе и твоим спутникам кое-что интересное. А потом, ты, Зигфрид, решишь, отправить нас к Властелинам или сделать что-то еще. Договорились?
– Ты пришел один?
– недоверчиво спросил Зигфрид.
– Да. Один. Иначе ты бы мне не поверил.
– Тогда говори. И убери волков подальше, Мойша, они уже и меня начинают нервировать.
Все молчали, пока Мойша бормотал себе под нос свои заклинания и махал в воздухе пальцами. Тихо поскуливая, волки начали отползать. Вечевар сел на здоровенный пень, притащенный вчера мной к костровищу. Он внимательно осмотрел сидевших окло костра и произнес.
– Да, схроны создавали мы. И создавали не зря. Если ты удосужился бы повнимательнее посмотреть на карту, Зигфрид, ты бы заметил, что они расположены таким образом, что оружие должно было попасть в руки десятка, а может и более русинских и фатерляндских мелких князьков, герцогов и прочей шушеры. И тогда бы началась война всех против всех. Хранители вынуждены были бы вмешаться, а уж мы бы позаботились о том, чтобы в суматохе каждому из них досталось бы по заслугам. Все эти долгие столетия мы жили мыслью о мести за то, что вы сделали с нами во времена Мерлина. Тогда, давно, наши деды бежали в эти глухие леса от ваших безжалостных отрядов и поверьте, ненависть к тем, кто едва не уничтожил нас, жжет наши сердца и поныне.
– И что помешало вашему плану?
– спросила Хельга, которая как-то странно смотрела на нашего гостя.
– Человеческая природа…
– Что-то ты темнишь, Вечевар… - нахмурился на этот раз Мойша.
– Мы то - не люди.
– Вы - люди, леший. Уже давно люди. Все вы слишком мало знаете о природе человеческой. А мы всегда имели возможность сравнивать мир, где все мы родились и Грубый Мир. Человеческая природа в обоих мирах одинакова. И здесь и там она развивается и изменяется с течением времени. Люди становятся все более изощренными в своих привычках и устремлениях. В обоих мирах выживают и дают потомство все более умные, сильные и честолюбивые. Если бы все было по-другому, то у тебя, юноша, не было
– Откуда ты все это знаешь, пришелец?
– мрачно спросил Мойша.
– От нее, - кивнул Вечевар на Любаву.
Хельга повернулась ко мне.
– Я же говорила тебе, Шамтор! Враг рядом! Это она! Убью суку!
Любава отскочила и приняла боевую стойку. Она сейчас напомнила мне разъяренную кошку. Как в принципе и Хельга. Хорошо еще Зигфрид успел схватить в охапку озверевшую северянку, а не то быть беде. Любава вернулась на свое место рядом с отцом. Вечевар невозмутимо покачал головой.
– Нет. Связь вам заблокировали мы. Вы должны были сгинуть здесь, в этих лесах, так и не найдя ни одного схрона и ничего не узнав.
– Вы можете блокировать связь?
– вскинула голову Хельга, которая высвободилась из объятий Зигфрида заявив, что успокоилась.
– Но это умею делать только Хранители!
– Что ж, времена меняются. Еще совсем недавно это было нам не под силу, а теперь…А теперь Лангевельт стал тесен для людей, которые его населяют. И мы недооценили, насколько он тесен. Поэтому я и пришел к вам.
– Что ты имеешь в виду?
– наш начальник по-моему начал выходить из себя. Понятно, долгие беседы не были его коньком.
– Прекрати всю эту заумную бодягу, Вечевар! У меня все больше усиливается ощущение, что ты пришел поиздеваться над нами.
– Нет. Мы оказались не в состоянии предугадать стремительное возвышение и укрепление Ганса фон дер Хонника и Советника Федора. Войны всех против всех не случилось. А теперь два новых властелина этой части Лагенвельта готовятся сойтись лицом к лицу в войне, равной которой в нашем мире не было никогда.
– И что? Что это меняется в ваших планах? Вы должны радоваться. В лобовом столкновении мы быстрее уничтожим друг друга. Насколько я понимаю, вы решили стать чем-то вроде поваров, добавляющих в это кровавое месиво по щепотке оружия из ваших схронов - то с той, то с другой стороны,- не удержался я от гневной тирады.
– Нет. Супчика не получится. Ганс фон дер Хонник сильнее Федора. Его войска располагают куда большей огневой мощью, чем мы рассчитывали. Я пока не могу сказать, отчего так вышло. Быть может, он сам нашел некоторые из наших схронов… Или что-то еще похуже. Поваренок добрался до специй. Остается только гадать, что за варево он будет теперь готовить. В любом случае, если только Федору не поможет чудо…
– Или Властелины!
– оборвал его я.
– Нет, Властелины уже никому не помогут…По крайней мере, мы так думаем…Так вот, если ему не поможет чудо, империя фон дер Хонников станет самой большой за всю историю Лангевельта. И тогда - конец всему. Рано или поздно мы попадем в его поле зрения, и уж он не будет повторять ошибок Рамса. Он обрушит на нашу голову всю мощь своего нового государства. Хотя бы для того, чтобы захватить наши хранилища.
– И что ты задумал, Вечевар?
– спросил Зигфрид.