Тополек мой…
Шрифт:
Уходят.
Проходит вторая пара.
О н. Полный провал! Я слышал, что нынче летом театр едет в Москву! Что они там собираются показывать!
О н а. Да слышала я это, дорогой. В театр недавно приезжали московские критики и забраковали все спектакли. Представляешь! Летние гастроли в Москву могут не состоятся!
Он. Все-то ты знаешь, дорогая.
Уходят.
Проходит третья пара.
О н а. А говорили, что наш театр очень хорош. Мне совершенно не понравился спектакль. Нет ярких, запоминающихся образов!
О н. Ты давно не была в нашем городе. Еще недавно театр гремел. После декады в Москве в 1957 году его наградили орденом Ленина!
О н а. Что-то я не слышала криков “браво”!
Уходят.
Занавес поднимается.
Слева направо по сцене проходят двое – Шахсенем Асфандьярова, Рашида Зиганшина
А с ф а н д и я р о в а. Рашида апа, обратила внимание – зрителей меньше половины зала. Мы так стараемся, а они не реагируют. Нет контакта. И пьеса называется “Враги”. Это что, о нас, что ли, пьеса?
Входит в образ.
А с ф а н д и я р о в а. (Татьяна) – Клеопатра Петровна! Довольно!
З и г а н ш и н а. (Клеопатра) – Я не говорю с вами, нет!
Выходят из образов. Смеются.
З и г а н ш и н а. Шахсенем, умница, зла на это не хватает. Не надо было вообще браться за этот спектакль. Его ставили еще до войны, в 1936 году. Я только пришла в театр. Совсем девчонкой. Мне поручили роль Нади. Пьеса тогда тоже не пошла. И дело не в том, что это советская пьеса или русская. В постановке нет современного прочтения, она не привлекает нашего зрителя, не трогает сердце.
А с ф а н д и я р ов а. А последнее распоряжение директора – если продано двадцать пять билетов спекткаль должен состояться? Когда нибудь над нами смеяться будут! Эх, душа болит за наш театр!
З и г а н ш и н а. А что? Пойду к директору и все ему выскажу! (Шутливо, с татарским акентом, напевает слова из песни “Девушка с характером”).
У меня такой “карахтер”,
Ты со мною не шути!
Уходят.
Затемнение. Световой и музыкальный проигрыш. Повторяется после каждого эпизода.
Г о л о с. Кабинет директора театра.
Слева фрагмент кабинета директора театра. Окно зашторено.
За столом директора сидит Сабитов И.Х. – директор.
За приствным столом сидят Михайлов Александр Семенович – главный режиссер.
Напротив него: Зиганшина Рашида – актриса, парторг.
Закиров Вакиль – актер, профорг.
З и г а н ш и н а. Уважаемые руководители. После долгих колебаний мы с Вакилем Закировичем пришли к вам поделиться своим беспокойством. Не буду говорить о причинах, остановлюсь на результатах: в зале нет зрителя, зарплата выплачивается не регулярно, у театра долги перед государством и уровень постановок не высок. Московская комиссия по отбору репертуара для летних гастролей вчера забраковала все спектакли и нам нечего показать московскому зрителю.
З а к и р о в. А ведь министерство культуры по результатам декады татарского искусства в 1957 году и по просьбе московской татарской диаспоры разрешило нам проводить гастроли в Москве каждый год.
З и г а н ш и н а. А что мы можем предложить московскому зрителю?
С а б и т о в. Рашида ханум, послушайте меня. Мы прилагаем усилия, чтобы вывести театр из кризиса. Александр Семенович работает над новым репертуарным планом. Мы ищем новых авторов. Обращаемся к советской классике. Ставим мелодраму эстонского драматурга Эйно Альта «Слепой». И потом, есть объективные причины снижения посещаемости театров. Цветное кино, например. Фильмы «Девчата», «Полосатый рейс», имеют огромный успех у зрителя. В Москве открыли круговую кинопанораму на ВДНХ! А цветное телевидение! Да что я вам рассказываю!
М и х а й л о в. Знаете, Рашида Абдуллазяновна. В Московском театре драмы и комедии, тоже пустые залы!
Зиганшина встает, отодвигает стул.
З и г а н ш и н а. Это говорите вы, руководители театра, мне актрисе? Все это отговорки! Театр как был, так и останется! Я участвую в дублировании фильмов на татарский язык и знаю специфику кино. И кино и телевизор будут развиваться, но театр останется! Потому что мы общаемся со зрителем глаза в глаза! И нет ничего дороже этого единения. Это трудно, но возможно! Полупустые залы вы называете усилиями? В жизни театра уже несколько лет идет творческий спад. Вы руководите театром третий год.
З а к и р о в. Вы поддержали Зиганшину при выборах в партком и меня при выборах в профком. Мы, засучив рукава, вместе с вами взялись за работу. Коллектив поверил всем нам, но мы топчемся на месте!
З и г а н ш и н а. Я не вижу огня в глазах артистов. Но главное – я не вижу этого огня в ваших глазах, товарищ директор, и в ваших – товарищ главный режиссер!
Затемнение. Световой и музыкальный проигрыш.