Тор. Дитя Асгарда
Шрифт:
– Ты надолго приехал? – поинтересовалась я полушепотом.
– На два дня, – сухо ответил дядя, крутя в длинных пальцах бумажную салфетку, смятую в плотный комок.
– Где ты будешь жить?
– В отеле, конечно. Прости, но жить в помойке любит только чета Сонг.
Я закряхтела.
– Мне пора в институт, – пробурчала я, вставая со стула.
Быстро побросав все тарелки и кружки в раковину, я схватила коричневую сумку, покоившуюся на диванчике. Наконец-то, появилась уважительная причина свалить от него подальше и не слушать мерзкие колкости.
– Я подвезу
Мимо нас прошмыгнула седовласая женщина в розовом пальто и тяжелыми пакетами. Завидев нас, она побросала покупки на пол и расплылась в широкой улыбке.
– Доброе утро, Сигюн, – поприветствовала меня мисс Бетси, милая приветливая старушка из квартиры напротив. Единственным ее недостатком были две сумасшедшие таксы, бесконечно лающие, если хозяйки нет дома.
– Погода чудесная, – подметила я, возясь с неподатливым замком.
– А кто этот приятный молодой человек? – посмотрев из-под очков на Лео, поинтересовалась любопытная старушка.
– Это мой дядя Лео. Дядя, это наша очаровательная соседка мисс Бетси Кэрролл, – представила я их друг другу.
Дядя едва заметно кивнул в знак приветствия.
– Вы слишком молодо выглядите для дяди, – подметила женщина с непослушными вьющимися волосами.
– А вы слишком стары для “мисс”, – едко выплюнул Лео.
Я опешила от такого хамства не меньше, чем сама Бетси. Старушка обиженно поджала нижнюю губу, а затем подобрала с пола шуршащие пакеты. Да, не видать мне больше домашних булочек с ванилью.
– Ты абсолютно отвратителен, – выпалила я, когда мы выходили на улицу.
Лео хмыкнул.
– Я уже сказал, отвратителен ваш ремонт в доме, а я лишь констатировал факт.
Он подошел к серебристому “Bentley” и открыл заднюю дверь.
– Отвези нас в Колумбийский университет, – приказал Лео водителю, на руках которого играли часы, переливаясь в солнечном свете. К несметному богатству дяди сложно привыкнуть, и, по-честному, лучше вообще не привыкать. Я понятия не имела, каким образом он сколотил такой капитал, но легенда гласила, что Лео владелец крупной фирмы. Что она производила и продавала – очередная тайна, покрытая мраком.
– Неужели тебе никогда не приходилось получать оплеух за такие слова?
Он мечтательно улыбнулся.
– Приходилось, но это было очень давно, – ответил Лео, присаживаясь рядом со мной.
– И ты не вынес из этого урока? – подивилась я.
– Почему же? Вынес.
Машина резко тронулась с места, за моей спиной послышался звук дорогого двигателя. Я мельком взглянула в окно, где мелькали деревья и уютные витрины магазинчиков.
– И какой же? – пристегнув ремень безопасности, поинтересовалась я деловитым тоном.
– Слова наносят гораздо больше ран, чем удары кулаком.
Я нервно сглотнула и опять развернулась к окну, положив локоть на небольшой выступ в автомобильной двери, и для удобства подперев одну щеку рукой. Мелькающие силуэты людей, других машин и оснований небоскребов немного отвлекли меня от присутствия черноволосого мужчины. Все мои психологические навыки и приемы терялись в его присутствии, я ощущала себя нашкодившей девочкой. Лео казался умудренным старцем, несмотря на юношескую внешность. В его глазах читалась горечь от поражений, потерь и одиночества. Богатые успешные люди всегда одиноки по своей природе.
– Чем будешь заниматься после учебы? – послышался холодный баритон, и я буквально почувствовала взгляд пытливых изумрудных глаз на своем затылке.
– В семь часов вечера у меня назначена встреча с клиентом. Я устроилась на работу, – не оборачиваясь к дяде, ответила я.
– С клиентом? Ты работаешь? – низкий чарующий голос звучал удивленно.
Я кивнула.
– Сколько тебе лет?
Я цокнула.
– Двадцать.
– Надо же... как быстро время летит... уже двадцать, – с грустью произнес Лео.
– Таков закон природы. Я взрослею, ты стареешь, – съязвила я, переведя взгляд на черноволосого мужчину.
– Когда ты освободишься от своего клиента? – сделав акцент на последнем слове, спросил дядя.
– Часов в девять, может быть, позже.
– Какие-то подозрительно поздние часы, – он прищурил глаза.
– Моя работа не имеет нормированного графика. Я подстраиваюсь под клиента.
– Я хотел посидеть с тобой в каком-нибудь ресторане по случаю встречи, – его предложение немного ошарашило меня. С родителями мы максимум выбирались в пиццерию, а тут приличное заведение, наверняка Лео выбрал самое роскошное в Нью-Йорке. Мне просто нечего надеть.
– Не стоит.
– Сигюн... – с укором произнес дядя. Не знаю почему, но только из его уст мое имя звучало естественно и нормально. Лео сам как будто вышел из пятнадцатого века, со своими плавными движениями, растянутой речью и чопорностью в привычках.
– Серьезно, я лучше посижу на своей отвратительной кухне и пожую отвратительную еду.
– Да брось. Неужели не хочешь увидеть что-то новое, помимо четырех стен тесной квартиры? – подначивал меня дядя.
– Что я увижу в твоем ресторане? Такие же стены, только обитые мрамором? – заключила я, выскакивая из машины.
Молодые студенты начали поворачивать головы в сторону автомобиля известной марки. Меня всегда забавляла данная реакция. Вроде, живем в деловой столице США, полной богатых бизнесменов, видим каждый день “Lamborghini” и “Jaguar”, а все равно таращимся на предмет роскоши.
– До вечера, Сигюн, – расплывшись в улыбке, сказал Лео, закрывая за мной дверцу.
Я махнула рукой.
Лекции пролетели незаметно, даже выступление перед профессором Уйатом, вечно хмурившим брови и вставляющим свои “драгоценные” замечания перед каждым новым абзацем, не оставили осадка. Я сосредоточила мысли на первом официальном психологическом приеме. Мне предстояла долгая работа с известной личностью. Задачка не из простых. Тони Старк прожил на этом свете уже не мало. У него сложились определенные нормы и правила. С людьми в среднем возрасте и старше всегда тяжелее работать, они труднее идут на любые перемены, боятся сделать шаг с проторенной тропы, а его ярое нежелание идти на контакт с психологом лишнее тому доказательство. Он боялся новой боли и унижения.