Торговый дом оружейников
Шрифт:
Через час он убил Ненсена как бы рикошетом — просто отразив сгусток направленной в него энергии. Когда-то неукротимый монстр Дили оказался безобидным старикашкой, который тут же сложил свои полномочия, едва поняв, что Хедрока нимало не трогает его намерение исправиться. С другими пришлось повозиться, ибо потребовались усилия для преодоления их любопытства и твердолобости.
Было 6:45 следующего утра, когда Хедрок принял энергетическую пилюлю, сделал себе несколько витаминных инъекций и на полчаса прилег, чтобы препараты благотворно подействовали на усталое тело.
Он плотно позавтракал и около восьми включил увеличитель «рабочего»
13
За несколько минут до того как пришли первые утренние донесения, Иннельда напустилась на членов имперского кабинета.
— Вечно вам нужны деньги! Куда они уходят? Наш годовой бюджет исчисляется астрономическими числами, а я вижу только неутешительные отчеты — столько-то ушло на одно ведомство, столько-то на другое. Надоело! Солнечная система беспредельно богата: ежедневный оборот на бирже исчисляется сотнями миллиардов креди, а у правительства постоянно нет денег. Или вы недобираете налоги с оборота?
Установилось тягостное молчание. Министр финансов беспомощно смотрел на сидящих за длинным столом коллег. Наконец его умоляющий взгляд остановился на принце дель Куртине. Принц помедлил, а затем изрек:
— Заседания кабинета стали походить одно на другое. Вы изводите нас придирками, а мы отмалчиваемся. В последнее время вы говорите одним и тем же скрипучим тоном жены, которая, истратив все деньги, пилит мужа за то, что у него больше ничего нет.
Императрица не сразу разобралась, в какой обстановке это было сказано. В личных беседах они с кузеном позволяли себе немало такого, о чем умалчивали на людях. А разобравшись, несколько опешила. Тем более что члены кабинета после шпильки принца дель Куртина вздохнули с облегчением. Она задумалась, тщательно подбирая слова, чтобы ее правильно поняли.
— Я устала выслушивать, — продолжала она сердитым тоном, — будто у нас нет денег для оплаты текущих расходов правительства. Затраты на содержание императорского двора остаются без изменений на протяжении целых поколений. Моя личная собственность приносит доход, она не в убыток казне. Мне часто говорят, что мы душим налогами как деловых людей, так и простых граждан. Бизнесмены действительно высказывают по этому поводу серьезные претензии. Но если бы эти хитрые бестии проверили свои гроссбухи, то мигом обнаружили бы, кто их грабит. Я имею в виду поборы этой алчной незаконной организации
— Торгового Дома оружейников, который устанавливает монопольные цены и подтачивает ресурсы страны. Он действует гораздо жестче законного правительства. Он нагло лжет, преступно надувая потребителей, когда заявляет, будто продает только оружие. Он изворотливо вербует из безликой массы хватких типов и пользуется их услугами. Все уже знают: достаточно в чем-то обвинить любую фирму, как Торговый Дом оружейников вступается за нее и начинает вас преследовать. Суть вопроса в том, что считать законным обогащением, а что надувательством — это чисто философская проблема, о которой можно спорить бесконечно. Подручные Торгового Дома с легкостью определяют сумму штрафов по возмещению ущерба в тройном размере и одну половину отдают истцу, а другую забирают себе. Мое мнение, джентльмены, следующее: мы должны развернуть кампанию и убедить бизнесменов, что не правительство выкачивает из них деньги, а Торговый Дом оружейников. Хотя, конечно, если бы бизнесмены поступали честно,
Императрица остановилась, чтобы перевести дыхание, и восстановила в памяти реплику принца дель Куртина. Нахмурившись, она обратилась к нему:
— Стало быть, я разговариваю как сварливая жена, не так ли, кузен? Истратив все деньги любящего супруга, я…
Она вдруг замолчала. И в раздражении припомнила, с каким облегчением члены кабинета восприняли комментарий принца. Это что же получается? Неужели она проглотила неприятно поразившие ее слова, не придав значения тому, что в присутствии всего кабинета лично ей как бы предъявлено обвинение. Было такое впечатление, словно ее ударили.
— Будь я проклята, — взорвалась императрица. — Значит, виновата я. Я трачу государственные деньги, как безответственная жена, разоряющая мужа…
Она буквально задохнулась. Собралась было продолжить, но ожил телестат около ее кресла:
— Ваше величество, важное сообщение со Среднего Запада. Человек, точнее великан ста пятидесяти футов роста, громит деловой квартал города Динар.
— Что такое?
— Если пожелаете, мы продемонстрируем картину разрушения. Великан медленно отступает под натиском моторизованных частей.
— Не нужно… — Ее голос звучал холодно и язвительно. — Вероятно, какой-нибудь робот, сделанный сумасшедшим. Пусть им займутся воздушные силы, они справятся, мне сейчас не до этого. Доложите позже. — Последние слова императрица произнесла отрывисто и грубо.
— Слушаюсь!
В наступившей тишине она застыла как изваяние, и только на побледневшем лице горели глаза.
— Неужели Торговый Дом оружейников придумал что-то новенькое? — наконец прошептала императрица.
Через некоторое время ей удалось справиться с собой. Усилием воли она вернула мысли в прежнее русло. И сразу же заговорила о предъявленном ей обвинении.
— Принц, должна ли я понимать, что вы публично обвиняете меня в тех финансовых затруднениях, которые испытывает правительство?
Тон принца был холоден:
— Ваше величество неправильно истолковывает мои слова. Я сказал, что заседания кабинета превратились в свары. Все министры несут ответственность перед парламентом, а деструктивная критика ни к чему хорошему привести не может.
Она взглянула на принца в упор и с досадой поняла, что тот не намерен идти дальше сказанного.
— Вы, следовательно, считаете мое предложение оповестить деловых людей о грабительской тактике Торгового Дома оружейников… вы считаете его не заслуживающим внимания?
Принц молчал так долго, что она не сдержалась и рявкнула:
— Да или нет?
Он погладил подбородок, затем испытующе посмотрел на нее.
— Нет! — отрезал принц.
Императрица не сводила с него широко открытых глаз, обида перехватила дыхание. Получить такой щелчок в присутствии всех министров!
— Почему же нет? — наконец произнесла она самым ровным тоном, на какой была способна. — По крайней мере это смягчило бы критику в наш адрес по поводу высоких налогов.
— Разве что этот шаг доставит вам удовольствие, — вроде бы уступил принц дель Куртин. — Возможно, пропагандистская кампания много бед не наделает. Но и дефицита не покроет.