Тот, кто умрет последним
Шрифт:
– Вы здесь вдвоем? – спросил Джек.
Оба ответили одновременно:
– Похоже, так, – отозвался Мигель.
– Это не ваше дело, – отрезал Джерри.
– Попробую угадать, Джерри, – продолжал Джек. – Вы адвокат Мигеля.
Джерри промолчал.
– Это Джеральдо Коллетти, – подсказала журналистка. – Адвокат, занимающийся делами о разводе. Уверена, вы слышали о нем. Он сделал себе имя в судах по семейным делам, загоняя в угол адвокатов противоположной стороны. Первое, что он советует своему клиенту, – это потратить определенную сумму денег
– Пустая болтовня, – возразил Джерри.
– А я слышал о вас, – вступил в разговор Джек. – Я не занимаюсь разводами, но не тот ли вы Джерри, который поместил объявление, назвав себя Джерри-гений, что доставило вам много неприятностей?
– Джентльмен Джерри, – раздраженно поправил тот. – И никаких неприятностей мне это объявление не доставило. Просто оно оказалось неэффективным. Как видно, никому не хочется, чтобы в бракоразводном деле их интересы представлял джентльмен.
– Понимаю. А скажите мне, Джентльмен Джерри, какова цель вашего участия в предстоящем деле?
– Скоро выясним.
На лице Мигеля появилась недовольная мина.
– Чего мы так стесняемся? Я Мигель Риос, первый муж Салли.
Джек одним выстрелом убил двух зайцев.
– А что вы делаете здесь?
– Меня пригласили, как и всех остальных.
– Я не подозревал, чтобы вы и Салли оставались… друзьями.
– Я бы не назвал это «оставаться друзьями». Поймите меня правильно. Не то чтобы я ожидал, что она оставит мне кучу дерьма высотой в милю и очень большую ложку. Но когда ты стоишь сорок четыре миллиона долларов, может быть, этого достаточно, чтобы выделить кое-что всем. Даже своему бывшему супругу. Вот я и очутился здесь.
– Пришли за деньгами? – осведомился Джек.
Адвокат вскочил так, словно слова Мигеля ужалили его.
– Хватит болтать, мистер Риос. Мы пришли сюда, чтобы сидеть и слушать. Помните?
– О, заткнись, Джерри. Ты меня здесь не представляешь, поэтому не указывай, что мне следует делать.
– Постойте-ка, – вмешался Джек. – Вы хотите сказать, что Джерри-гений явился на эту встречу не как ваш адвокат, а по каким-то иным причинам?
– Извините, – прервал Джека адвокат. – Джентльмен Джерри.
– Этот гений получил такое же письмо, как и я, – пояснил Мигель. – Он тоже упомянут в завещании Салли.
Джек откинулся на спинку стула и задумался.
– Интересно. Мы намерены разбираться с завещанием в сорок шесть миллионов долларов, но пока из тех, кто претендует на какую-то часть наследства, кажется, здесь находятся лишь газетный репортер, бывший муж, адвокат бывшего мужа по делу о разводе и мой клиент.
Все посмотрели на мужчину, сидевшего на противоположном конце стола.
– А кто вы такой, сэр?
– Я адвокат.
– Еще один, – прокомментировал Джек.
– Я представляю интересы Мейсона Радски.
Кроме Татума, имя Радски, похоже, было знакомо всем.
– Мейсона Радски, помощника прокурора штата? – спросил Джек.
– Да, это так.
– Того, кто вел расследование по делу об убийстве ребенка Феннинг?
– Да.
Мигель пристально посмотрел на Джека и добавил:
– Тот самый Мейсон Радски, который за пять трахнутых лет так и не предъявил никому обвинения в убийстве моей дочери.
Говорил Мигель с такой злостью, от которой невольно похолодели все присутствующие.
Дверь открылась, и все встали, когда в зал для совещаний вошла Вивиен Грассо.
– Садитесь, – сказала она, заняв свое место во главе стола. – Спасибо, что пришли. Извините, что задержала начало совещания, но мне хотелось, чтобы собрались все. Начну с того, что был еще один приглашенный, но я до сих пор не могу найти его адрес. Думаю, он так и не появится.
– Кто это? – спросил Джек.
– Сейчас это несущественно. Вы убедитесь в этом, когда завещание будет передано в суд. Он не потеряет ни одного из своих прав, хоть не явился на слушание завещания.
– Означает ли это, что все присутствующие являются претендентами? – осведомился Джек.
– Пусть завещание говорит само за себя, как вы на это смотрите? – Вивиен открыла кожаную папку и вынула завещание Салли Феннинг.
Когда она начала читать этот документ, Джек почувствовал, что сердце его учащенно забилось. Он подумал о том, что чувствуют сейчас другие. Возможно, все они через несколько минут обретут хорошую долю наследства в сорок шесть миллионов долларов или по крайней мере один из них.
Но почему?
«Я, Салли Феннинг, будучи в здравом уме и твердой памяти…»
Вивиен читала медленно, и Джек старался не пропустить ни одного слова. Все-таки он адвокат. Слова были его делом, а слова – это единственное, чем ты располагаешь, когда речь идет о волеизъявлении умершего человека. Но у него сложилось впечатление, что тому, кто писал это завещание, платили за каждое слово. Все было изложено на нескольких страницах, сухим языком и с множеством повторений. Это испытание было так же трудно вынести, не пользуясь при этом транквилизаторами, как встречи всего семейства Свайтек.
– Когда мы дойдем до приятного места? – спросил Татум.
Джек посмотрел на своего клиента. Казалось, у Татума вот-вот вылезут из орбит глаза.
– Сейчас я перейду к этому вопросу, – ответила Вивиен, вынимая из папки очередной документ. – Это инструмент управления имуществом на правах доверительной собственности.
– Доверительной собственности? – повторил Джек.
– Потерпите, – сказала Вивиен. – Ведь речь идет о многомиллионном состоянии, а это несколько больше, чем завещать кому-либо кастрюли для готовки риса дядюшки Ральфа и пару старых ботинок для игры в кегли.