Тот самый сантехник 7
Шрифт:
Согревался сантехник с грустным, опушим лицом и всё понять не мог, откуда столько приключений на его голову?
«Зачем мы вообще задержались в столице?» — отметил внутренний голос, весьма немногословный в последние дни.
— Дурака какого-то наняли, — донеслось от собеседницы с нижней полки. — Почему люди такие злые вообще? Сидит себе в тепле, получает наверняка немало. Но нет, надо обязательно вредничать. Власть показывать. Как думаешь, он вообще хоть одну смс голодающим Африки через фонд Мавроди в жизни отправил?
Боря
Она толком не знала, как подливать с ковшика в печку на камни, чтобы пар шёл, но ничего чинить не пришлось. Но помнила, что обычно в бане потеют. Тогда как у самой бледнокожей, мелкокостной блондинки с первым типом кожи, даже лоб не потел.
«Все жизненные соки из неё давно природа забрала», — отметил этот момент внутренний голос.
Да, ей было тепло, но в организме словно не хватало жидкости. Сбрасывать из лишнего веса ей было нечего. Скорее наоборот, набрать бы килограмм пять, чтобы грудь подросла и родить можно было нормально.
Боря и не знал, что на работе в «Женском рае» за глаза Лопырёву называли «ведьмой». Ела как все, не отказывала себе в сладостях, пила газировки. Но не толстела.
СКОЛЬКО УГОДНО ЕЛА, НО НЕ ТОЛСТЕЛА.
Клиенты оздоровительно-спортивного центра часто расспрашивали у неё о методах похудения и диетах. И просили записать видео-уроки, порекомендовать отсебятину с истиной или рассказать чисто из жалости о мега-секрете. Но тыкая в них шоколадкой, жирным пончиком или давясь пиццей на перекусах, Виктория Лопырёва лишь пожимала узкими плечами. И отвечала:
— Да я бы рада! Но… не толстеется!
Если бы в стране не запретили Инстаграмм, она наверняка могла бы вести блог ЗОЖе и мотивировать людей худеть. Но Вика вела лишь администрацию бизнеса Ларисы Борисовны, часто пропускала завтрак и не понимала зачем перекусывать ночью.
Не хотелось и всё тут!
Тут следовало добавить, что дело в режиме. В детском доме в ночи к холодильнику ходить Вике было бесполезно, так как его не было в общем доступе. А последний ужин заканчивался в 19.00. Кефир же, который давали в 21.00 незадолго перед отбоем, она ненавидела и всегда отдавала его подружкам. Вот и привыкла не есть.
Сложно есть, когда есть нечего.
Когда же на Викторию Лопырёву обрушилось изобилие в коттедже с новой жизнью и стал доступен заказ любых блюд с доставкой или продуктов в холодильнике, на всё это богатство она смотрела с недоумением. Вроде интересно попробовать разное, а вроде от большого выбора ничего толком и не хочется.
Потому — ведьма. Потому — маленькая, низкая, худенькая. Лишь глаза выразительные.
Повернув тонкую шею к измученному гостю, эти глаза уставились на сантехника.
— Борь, тебе может чем-то помочь? Помыть там, спинку потереть? Воды принести? Ты говори, если что.
Он сонно моргнул, до предела устав в эту ночь после долгой дороги. И уже вообще
Не дождавшись реакции, Вика поднялась, пощупав лоб и заявила:
— Божечки, да ты весь горишь!
— Ммм? — удивился слабой температуре в парной сонный как муха зимой Боря.
— Давай-ка в душ и пойду уложу тебя спать, — тут же взяла на себя роль управленца блондинка. — Лариса сказала, что вечером приедут дед с бабкой. А потом вообще родня наедет на Володю смотреть. Так что сейчас тебе лучше выспаться. И прости за то, что было ночью.
Боря не спорил. Если подумать, то на термостате отображается цифра 120, а по ощущениям как будто около нуля. С организмом явно что-то не так.
Она просто взяла его под руку, вывела в душевую и включила воду. Он пытался понять, холодная вода течёт или горячая? От тела шёл пар. Но ясности это не вносило. Только шустрые руки блондинки в мыльной пене с губкой скользили по плечам, спине, животу.
В какой-то момент Боря понял, что она трёт его между ног, обхватила руками яички, пристально посмотрела на головку.
Он лишь опустил взгляд вниз и чуть приподнял брови.
— Что? Тут тоже надо мыть, — ответила она, как будто нередко мыла мужчин в душевой и теперь навыки всплыли на автомате.
Глобальный про себя лишь отметил, что прикосновение знакомо. Словно эти пальцы уже касались его плоти. А может и больше. Но такого же просто не могло быть?
Он такого не помнил, во всяком случае.
«Походу, у москвичей свои правила. Это же как с общественными банями для всех гендеров в Германии. Мойся со всеми или не приходи. Выбор простой», — вяло добавил внутренний голос и спустил ситуацию на тормозах, просто позволяя себя домыть, вытереть полотенцем и укутав в мягкий халат, отвести в гостевую.
Вскоре сантехник возлежал на кровати-полуторке, что ещё помнила духи Ларисы и их забавы в ночи.
Принюхавшись к подушке, пока её взбивала, Вика даже заметила:
— Пахнет знакомо. Показалось, что ли? Я уже настолько привыкла к Де Лакрузо, что сама ей пахну. Ты Борь, поспи. Лекарства выпил, сейчас должны подействовать. Отключайся и ни о чём не думай. Сладких снов!
Он кивнул. И закрыл глаза, действительно больше ни о чём не думаю.
Разве что подспудно мечтая о столь же заботливой жене, что однажды так же отмоет, накормит и уложит спать, посудив по виду, что ему нужна помощь.
Она же вообще ни о чём не будет спрашивать, пока не выздоровеет. А как подлечится, сам ей всё-всё расскажет, если надо будет.
* * *
Лариса не любила аэропорты. Дело было не в самолётах и перелётах, а в людях. Вечно снующая по своим делам толпа походила на муравейник.