Тотальная угроза

Джеймс Дэшнер

– А где Алек и Лана? – спрашивает он.

– На пятом этаже. Там вообще дышать невозможно, у самой воды. Воняет дохлятиной и тухлой рыбой. Главное – о еде не думать.

Марк равнодушно пожимает плечами: от батончиков и чипсов его воротит. Невероятно, но факт! А ведь еще недавно он жить без них не мог…

Они с Бакстером выходят на лестницу и спускаются на пятый этаж. Их шаги гулко разносятся по лестничной клетке. Взволнованный появлением лодки, Марк забывает о вони. Ступени перемазаны засохшей кровью, к перилам прилип клок волос. Марк старается

не думать, что происходило в здании, когда случилась катастрофа. К счастью, друзья добрались сюда, когда никого из обитателей Линкольн-билдинга в живых уже не осталось.

На площадке пятого этажа ждет Трина.

– Пошевеливайтесь! – говорит она и манит Марка с Бакстером за собой.

Друзья трусцой бегут по длинному коридору к наружным окнам здания.

– Там громадный катер, – сообщает Трина. – Навороченный такой. Только сейчас кажется, что ему сто лет. Непонятно, как вообще на воде держится.

– А на борту кто есть? – спрашивает Марк.

– Никого не видать. Наверное, люди в рубке. Или как там говорят, на мостике?

Трина, как и Марк, в лодках не разбирается.

Приятели поворачивают за угол. Алек и Лана стоят у выбитого окна. Снаружи вода плещет о стену, всего на фут ниже подоконника. Жаб и Мисти сидят на полу, уставившись в окно. Лодочный мотор надрывно гудит, работает с перебоями, как будто кашляет. Из-за невысокого здания выплывает обшарпанный прогулочный катер, футов тридцать в длину и пятнадцать – в ширину. Корма низко осела, трещины и дыры в обшивке залеплены клейкой лентой, забиты кусками фанеры. Тонированное стекло рубки растрескалось, пялится зловещим глазом.

– Они знают, что мы здесь? – спрашивает Марк. Его не покидает надежда, что на яхте – спасатели, с запасом воды и продовольствия.

– Нет, – отвечает Алек. – Похоже, они проверяют все здания подряд. Ищут, чем бы поживиться. Теперь-то наверняка нас заметили.

– Может, они с добрыми намерениями… – шепчет Трина.

– Ага, размечталась, – холодно произносит Алек. – Ребята, не расслабляйтесь. Берите пример с меня.

Лодка приближается, двигатель стучит, воняет бензином. За тонированным стеклом движутся два силуэта. Похоже, мужские. Во всяком случае, оба чужака коротко стрижены.

Рев мотора стихает, катер поворачивается, становится боком вдоль стены Линкольн-билдинга. Алек и Лана отступают от оконного проема. Жаб и Мисти уже стоят у дальней стены. Трина, Бакстер и Марк держатся рядом, напряженно смотрят на лодку.

Один из чужаков выходит на палубу. В руках у него огромное ружье, дуло наведено на оконный проем небоскреба. Отвратительный тип: сальные волосы липнут к голове, реденькая бороденка плесенью покрывает щеки, на носу темные очки, кожа обгорела, одет в лохмотья.

Из рубки выходит его спутник – бритоголовая женщина. Она привязывает катер к стене, а мужчина делает шаг к оконному проему, где стоят Алек и Лана.

– Руки вверх! – командует чужак, наводя ствол ружья на каждого из присутствующих по очереди. – Ну, кому говорю!

Все покорно поднимают руки.

Все, кроме Алека.

«Не хватало еще, чтобы нас из-за него перестреляли!» – испуганно думает Марк.

– Я не шучу! – сипло заявляет чужак. – Руки вверх, не то пристрелю!

Алек медленно поднимает руки.

Чужак недовольно сопит, разглядывает Алека сквозь темные стекла очков, потом наводит ружье на Бакстера и трижды нажимает на спусковой крючок. Гром выстрелов раскатывается над водой. Марк отшатывается к стене. Пули разрывают грудь Бакстера, алая дымка повисает в воздухе. Мальчишка, даже не вскрикнув, падает на пол. Вокруг него медленно расползается лужа крови.

Чужак удовлетворенно вздыхает.

– Надеюсь, теперь возражений не последует.

Глава 47

Марк вздрогнул во сне, но не проснулся. Веселый и задиристый Бакстер ему с самого начала нравился. Какая глупая смерть…

В снах воспоминания о гибели Бакстера возникали чаще всего. Марку хотелось проснуться, а не переживать все заново уже в который раз.

Тело настойчиво требовало отдыха, противилось пробуждению. Сон не выпускал из своих объятий, но не приносил покоя встревоженному рассудку.

* * *

Разум отказывается воспринимать происходящее. Мозг не справляется с нервным потрясением, срабатывает защитный рефлекс. Марк лежит на полу, головой опирается о стену. Трина стоит, не шевелясь, сложив руки на груди – и неожиданно испускает истошный крик. Жаб и Мисти с ужасом смотрят на тело Бакстера. Лана и Алек не двигаются, не опускают руки. Марк замечает, как напряжены их мышцы.

– Заткнись! – орет чужак. Из его рта вылетают брызги слюны.

Трина умолкает, крик словно отрезали ножом.

– Еще один звук – пристрелю. Ясно вам?

Трина дрожит, закрывает рот ладонями, потом кивает, не отводя глаз от распростертого на полу окровавленного тела Бакстера. Марк не смотрит в ту сторону, не сводит глаз с убийцы. От ненависти темнеет в глазах.

– Готово, босс. – Женщина на лодке встает, вытирает пальцы о грязные джинсы. Катер привязан снаружи, веревка кольцами свивается на палубе. Женщина не обращает внимания на убийство. Может быть, она привыкла к таким поступкам своего спутника? – Что дальше делать будем?

– Где твое ружье, дура? – презрительно произносит чужак. – А как нос вытирать, тебе тоже объяснить?

Женщина молчаливо кивает, уходит в рубку и через секунду возвращается с таким же ружьем, крепко сжимая его обеими руками. Она становится рядом со спутником и поочередно тычет стволом в Марка и его друзей.

– Правила у меня простые, – заявляет чужак. – Хотите жить, выполняйте мои приказания. Нам нужны еда и горючее. Судя по всему, у вас есть и то и другое – на ходячие скелеты вы не похожи. Так что не жадничайте, делитесь. Будете себя хорошо вести, и вам ваша доля достанется. Мы щедрые.