Тотальная война
Шрифт:
В небе над поселком полыхало зарево. Сквозь плохо прикрытое окно в комнату тянуло гарью.
Над почерневшим остовом дома поднимался пахнущий химией чад. Хлопья белой пены, шипя, растекались по траве. Увязнувшие в пене, как в сугробе, пожарники заливали из брандспойта последние языки огня, то и дело выбивающиеся из-под груды обломков.
Три стены дома уцелели, и сейчас на них плясали гигантские тени, высвеченные ярким светом софитов. Зевак от пожарища отогнать не удалось, и теперь они лезли вперед, загораживая собой прожекторы, что вызывало очередной
Пожар на Руси, как всякое стихийно возникшее народное гуляние, без жертв не обходится. Одной девице ветром швырнуло горящий уголек на голову, о чем она тут же оповестила всю округу, издав отчаянный визг. Бросившийся ей на помощь худосочный корреспондент «МК» запнулся о шланг и сильно повредил лицо о колесо пожарной машины. Кто-то в темноте наступил ногой на гвоздь и теперь истошно требовал врача и водки.
От пожарища, шкрябая тяжелыми штанинами по траве, прошел пожарник. Снял каску с пластиковым забралом, вытер горячее лицо, огляделся и с досадой сплюнул.
— Слышь, Палыч, кончай бардак! — гаркнул он, ориентируясь на фары «уазика».
— А что я могу? — философски изрек толстый, как Будда, прапорщик, восседавший на капоте «уазика». Он обвел рукой море голов вокруг себя, показав, что такую толпу легче передавить, чем успокоить.
Пожарник, чертыхаясь, перебрался через поваленный забор, цепляясь штанинами за переломанный штакетник. Бросил каску на колени прапорщику. Принял у того из рук прикуренную сигарету.
— Ну как, капитан? — поинтересовался прапорщик.
— Бардак, — ответил капитан, подразумевая неизвестно что. Он через плечо посмотрел на пожарище, потом поднял глаза к небу, в черный зев которого засасывало спираль серого дыма. — Бардак, — повторил капитан.
Прапорщик промолчал, потому что полностью разделял пессимистический взгляд начальника на мироздание.
— Из ментов кто-нибудь есть? — спросил капитан, щурясь от дыма.
— Участковый.
— Не пойдет. — Капитан сплюнул. — Может, из прокуратуры кто?
— Ага, бегал тут один малохольный, — отозвался прапорщик. Обернулся и, приложив руку ко рту, гаркнул: — Прокуро-ор!!
Капитан поморщился.
Из темноты вынырнул молодой человек в сером пиджаке. Если бы не папочка под мышкой, по возрасту его можно было принять за одного из гостей в доме главреда.
— Харитонов. Следователь одинцовской прокуратуры, — сразу же представился он, чтобы снять ненужные вопросы. — Что там произошло?
Капитан осмотрел юного борца с преступностью с ног до головы, потом перевел взгляд на прапорщика.
— Слышь, Палыч, оторви одно место от машины. Сходи, что ли, посмотри, чтобы эти придурки нам шланги не попортили. И так как сито.
Он дождался, пока прапорщик свалит грузное тело с капота и унесет его в темноту, и лишь после этого придвинулся к следователю.
— Значит так, мужик. Это взрыв. Стопудово. Баллоны с газом целы. Значит, рвануло что-то другое.
— Ну, эксперты скажут… — авторитетно начал следователь, распахнув папочку.
— Я тебе говорю, подрыв. Профессионально сняли одну стену. А потом вспыхнуло что-то легко горючее. Не бензин. Химия какая-то.
— Уже интересно. — Следователь сделал строгое лицо.
Он сразу же сообразил, что взрыв дома в элитном поселке — это не пьянка бомжей с последующим тушением пожара и вывозом обгоревших трупов. Это минимум двести пятая статья УК РФ — «терроризм», со всеми отсюда вытекающими следственными действиями и служебными перспективами. И сразу же решил брать быка за рога.
— Так, трупы есть? — строгим голосом спросил он.
— Слава богу, обошлось, — ответил капитан, суеверно сжав кулак в толстой защитной перчатке. — Хотя и не без сюрпризов.
Он разжал кулак. На ладони загорелись яркие шарики. Один, самый крупный, был в форме человеческой головы.
Следователь взял его, покрутил в пальцах. Одна сторона едва сплавилась, и в свете фар он отчетливо увидел лицо старика. Огонь исказил черты, и показалось, что старик хитро ухмыляется, прищурив один глаз. По лбу шли странные клинописные знаки.
— Божок какой-то, — высказал догадку следователь, пытаясь вспомнить, где он видел такие же письмена. — Не китайский, это точно.
— Ну, не знаю, не знаю, — протянул капитан. — Но сдается мне, что это золото. И такого добра там, — он махнул рукой за спину, — на два пальца. Весь пол залит. Замки еще какие-то уцелели. Значит, все в ящиках лежало. Ну, типа, армейских.
— Ого! — выдохнул следователь, но тут же вернул себе степенность. — Хотя, если учесть, какой контингент здесь живет…
Он сунул божка в пластиковый пакетик, туда же собрал остальные шарики с рукавицы пожарного.
— Дай-ка сюда. — Капитан сбросил перчатку, взял у него папку. На чистом листе быстро нацарапал схему. — Смотри. Вот подвал. Вот комнатка, где расплав сейчас остывает. Взрыв открыл одну стену дома, огонь шел вот отсюда. Тяга образовалась жуткая. Короче, в комнатке получилась форменная доменная печь. Именно в ней. Остальное барахло в доме только слегка попортило огнем.
— Хочешь сказать, что целью было выжечь все, что находилось в этой подвальной комнате? — быстро сориентировался следователь.
— Ну, если они этого хотели, то у них получилось. Как в аптеке.
— Туда сейчас можно? — спросил следователь.
— Нет. Через полчасика. Пусть проветрится, а то угоришь. — Он посмотрел на ноги следователя. — Пойду обувку тебе подберу В таких туфельках только за девками бегать…
Он взял с капота каску и перчатку, зажал их под мышкой и, тяжело раскачиваясь, пошел к пожарной машине.