Тотем Козерога

Сергей Джевага

Тотем Козерога

ГЛАВА 1

Жизнь странная штука. Иногда чувствуешь себя на гребне волны, летишь сломя

голову неведомо куда и зачем. Вокруг рев голосов, мельтешение лиц, образов…

Времени мыслить и выбирать дорогу, просто нет. Если запнешься или хуже того

остановишься —

иногда бывают отвратительные периоды полного затишья. И как бы ни дергался, как

бы ни пытался бежать дальше, все равно останешься на месте. Что ощущаешь в такие

моменты? Беспомощность. И как следствие мечешься как тигр в клетке, точишь когти

о случайных людей и жаждешь вновь попасть в пекло. А потом судьба-злодейка

подсовывает новый сюрприз. И опять мчишься сквозь ураган, убегая и прячась от

повседневности, безысходности и скуки. Штиль хуже самой страшной бури, потому

что дает возможность думать и, черт побери, вспоминать.

В тот вечер я окончательно разуверился в чудесах. Период застоя затянулся

необычно надолго. Хотелось хоть каких-то изменений, событий, происшествий. Но

как назло третий месяц существование сводилось лишь к ежедневному посещению

работы и вечерним посиделкам с друзьями. Ох, если бы я тогда знал, что мечты

имеют обыкновение сбываться…

После честно отсиженных восьми часов на работе и нагоняя от начальства ненадолго

забежал домой. Квартира встретила невнятным бормотанием телевизора, запахом

горячей пищи и вечной суетой. Современные реалии не позволяют купить отдельное

жилье. Приходилось снимать комнату. Но ребята у нас хорошие, аккуратные и

общительные. Жили дружно, по пустякам не ссорились. В большой комнате обитал

инженер Вовка с женой Светланой. Одна спальня досталась мне, другая моему

другу-студенту Вадиму…

Я разулся и прислушался. На кухне звенела посудой Светлана, громко разговаривала

с подружками по телефону. Вкусно пахло наваристым супом, что-то шипело и

булькало. Из большой комнаты доносилась громкая музыка. Иногда прерывалась

гортанными криками, звоном железа и грохотом. Я заинтересовался, тихо зашел и

остановился за спиной Вовки. Сосед азартно щелкал мышью, возил по коврику. А на

экране девятнадцатидюймового ЖК-монитора бегал маг. Вовсю орудовал вычурным

клинком, десятками жег уродливых орков. В небо то и дело взлетали фонтаны

пламени, летели осколки камней…

— Привет, Сань! Как отработалось? — спросил Вовка не оборачиваясь.

— Как всегда, — проворчал я. — Будни.

Инженер отчаянно взвыл, защелкал мышью и затопал ногами. Герой взорвался вихрем

ударов, во все стороны пошла волна оранжевого

постепенно окружали… Сквозь громыхание динамиков прорвался голос диктора. Я

повернулся, мазнул взглядом по экрану небольшого телевизора.

«…Цепь необычных убийств в Славгороде взволновала общественность, — вещала

дикторша. На симпатичной мордашке играла приклеенная улыбка. Девушка старалась

делать голос строгим, официальным, но блондинистое желание покрасоваться сбивало

на игривый тон. — Найдено семь трупов людей различных возрастов и социального

положения. На ограбление не похоже, деньги и ценные вещи остались при жертвах.

Милиция в затруднении… никаких зацепок и предположений. Роднит способ убийства.

Всем нанесены проникающие ранения острым предметом в область сердца. Экспертиза

показала, что преступник пользуется одним оружием, узким ножом или кинжалом.

Следователь Рыжов призывает жителей к осторожности. В городе объявился маньяк.

Ведется следствие…»

— Я Светке сказал, чтобы по вечерам не выходила, — послышался голос Вовки.

Обернувшись, я увидел, что сосед откинулся на кресле и заложил руки за голову.

На щекастом лице мрачное выражение. Экран компьютера померк, среди пламени и

гурьбы визжащих орков лежало окровавленное тело чародея.

— Все-таки положили… — пробормотал я.

— Ничего, — ответил инженер. — Воскресну и пройду заново… Что думаешь насчет

маньяка? Весь день трубят по местным каналам.

— А что думать, — проворчал я и пожал плечами. — Еще один обалдевший от крови и

безнаказанности псих, которому в детстве тепла и материнской ласки не хватало. А

потом девочки в школе не замечали, носы воротили. Или же абсолютной свободы

захотелось… не помню, как там по Фрейду? Такие рано или поздно делают ошибки и

попадаются. Ни один умный человек не станет пользоваться одним и тем же оружием.

— Так гад, сколько людей еще убьет, прежде чем поймают! — скривился Вова.

— Жертвы неизбежны, — фыркнул я. — И тут ничего не поделаешь. Зарежет еще

парочку… И что? Зато поймают.

Вовка почесал затылок. На лице появилось брезгливое выражение.

— Странно рассуждаешь, — пробормотал он. — А если в числе жертв окажется твой

друг или родственник? Как тогда запоешь?

— Погорюю, конечно, — ответил я и улыбнулся. — Но ведь жизнь продолжается. Если

б был горячим горцем или, скажем, жил лет триста назад, взял саблю и пошел

мстить. Глаз за глаз, зуб за зуб. А теперь смысла нет. Остается только

поплакать, содрать с государства положенную компенсацию и жить дальше.

— Бесчувственная скотина! — пожурил Вовка. — И не стыдно?