Тотем. Проклятый
Шрифт:
Ее руки крепче сжали его плечи.
— Так вы думаете, что ваш отец все еще жив? — От недоверия ее голос звенел, как новая струна. Но в нем звучало еще кое-что: невообразимый ужас.
— В свое время мальчик убрал свои детские фантазии в коробку вместе со старыми игрушками. Он наконец-то вырос. И вот теперь я узнаю, что отец не похоронен на том месте, которое указала мать, что Пьер де Сен-Лоран исчез, и черт побери! — мне до смерти хочется узнать, что здесь происходит! Если то, что мать рассказывала о могиле — правда, то что же ложь?! Сколько всего, что я принимал на веру, окажется вымыслом? Единственный человек, который в силах открыть правду — это Сен-Лоран, но некто так обеспокоен тем, чтобы мы его не отыскали, что уже дважды на меня покушались. Убили жену, и…
Голос Хьюстона сорвался. Симона притянула его к себе: он уткнулся лицом в ее живот и почувствовал, как она держит его, успокаивая.
Оба застыли, когда раздался стук в дверь.
Повернулись к двери. Удар погромче.
Симона прошла к дверям. Вытирая слезы, Хьюстон наблюдал за тем, как она распахивает створку. И напрягся.
Услышал голос старухи.
Симона что-то ответила. Затем снова голос старухи. И шаркающие шаги по лестнице.
Симона закрыла дверь.
— Говорит, что не даем ей спать.
Пит кивнул.
— Все понятно. Если со мной будет продолжаться истерика, то к завтрашнему дню меня можно будет спокойно выбрасывать в мусорное ведро.
Женщина, внимательно смотря на него, подошла ближе. Наклонилась и поцеловала в щеку.
— Мы найдем Пьера де Сен-Лорана, — сказала она. — Так или иначе, но ответы на все вопросы получим.
Сон наступил быстрее, чем он ожидал. Когда Симона выключила свет, Пит услышал ее шаги. Затем звук скидываемого халата и хруст простыней, когда она забиралась между ними.
Он поплыл и во сне снова очутился на Рю Габриэль 113. Он выходил с Симоной их офиса. А сторож наоборот входил. Пит снова услышал телефонный звонок. Взрывом его швырнуло вниз по лестнице. Он почувствовал, как навалилась на него сверху Симона. Он поднял ее. Но тут же заметил, как странно повернута ее шея и под каким неестественным углом торчит вниз подбородок. А во лбу торчит кусок заостренного дерева с кулак величиной. Она была мертва. Боже, Боже, он ее убил! Сначала Джен, затем Симону! Не единожды, но дважды! И он закричал, когда мертвые глаза француженки уставились на него. Он кричал и кричал. А затем в панике рванулся…
— Питер!
Он бился в руках, которые старались его удержать.
— Питер! Все в норме! Тебе приснился кошмар!
Он заморгал, дрожа, и уставился на пытавшуюся удержать его в кресле Симону.
— Не единожды, но дважды, — пробормотал Пит.
— Все в порядке. Просто сны.
— Раз, затем другой…
Кожа пошла пупырышками. Хьюстон зашарил в поисках выключателя и во внезапно вспыхнувшем свете повернулся к женщине.
— Дважды, — сообщил он ей, задыхаясь.
— Верно, я все знаю. Сначала автокатастрофа, затем бомба. А дальше?
— Я не это имел в виду. — Ясность ударила, как взрывная волна. Потому что наконец-то он вспомнил ту деталь, что не давала ему покоя. — Дважды. Дважды уже все случалось. Кладбище. В прошлом месяце приходил человек, который тоже искал могилу отца. И сержант не смог ее отыскать. А еще в прошлом году. Сержант сказал, что и тогда произошло то же самое.
Хьюстон увидел, как расширились ее зрачки.
— Боже мой! — прошептала она. — Так значит есть еще пропавшие могилы?
20
Пит перевел рычаг на вторую скорость. «Рено» с натугой понесся вверх по склону холма и перевалил через гребень. Хьюстон вывел на третью.
— Где это?
Она задохнулась.
— Ты что, никогда не видела?
— И не хотела бы. Господи, так сколько же сыновей там полегло?
— Десять тысяч.
— Да, — выдохнула Симона — Потери.
Он снизил скорость возле металлических ворот, и въехал на автостоянку. Взвизгнули тормоза, когда он резко остановился перед табличкой: Памятник Американским Бойцам.
Они пошли быстрым шагом к широкому приземистому зданию. Хьюстон толкнул дверь, придержал створку для Симоны и повернулся. В центре комнаты, как обычно, — диорамы, за ними дальше, за конторкой — стройный высокий клерк.
Он походил на робота, автоматически включившегося при звуке приближающихся шагов. Он вытянулся во фрунт.
— Слушаю вас, сэр. Мистер… Хьюстон? Как поживаете?
— Управляющего.
— Сэр, он занят в своем кабинете.
— Приведите.
— Если появилась дополнительная информация, можете выдать ее мне.
— Я же сказал: давайте сюда Эндрюса.
Клерк, похоже, страшно обиделся. Пожав плечами, он повернулся к двери управляющего.
Стучать не пришлось. Она сама отворилась.
Расправив плечи и опуская рукава, из кабинета вышел Эндрюс. Мускулы распирали хрустящие рукава его чистейшей сорочки.
— Прошу меня извинить, мистер Хьюстон, — они обменялись рукопожатиями, — но я ничего нового не узнал.
— Зато узнал я, — сказал Пит.
Эндрюс внимательно посмотрел на американца. А затем изумленно уставился на Симону.
— Моя жена… — Хьюстон сглотнул. — Мертва. Это женщина мне помогает.
Эндрюс застыл.
— Мертва? Но ведь…
— Об этом я разговаривать не желаю. — Голос Хьюстона был резок и груб, с надломом. — Это слишком большая боль. Каким-то образом, сам того не желая, я на что-то наткнулся. Во что-то влез. Послушайте, мне бы хотелось задать вам несколько вопросов.
— Пожалуйста. Давайте любые.
— Когда мы с женой были у вас, вы сказали, что ошибки имели место.
— Верно. Военные не безгрешны.