Шрифт:
Бзумм!.. Филин скорее предвосхитил, чем ощутил низкое, еле слышимое гудение и бросился ничком на пол. Воздух в комнате задрожал, словно желе, по которому шлепнули ложкой. Чччпок! Так и есть. Достали. Нащупали. Видеополка, висевшая на стене, исчезла, воздух с хлопком смял образовавшуюся пустоту.
«Пожалуй, пешком я из этой комнаты уже не выйду», — какой-то задней, отстраненной, чужой мыслью подумал Филин, а тело его уже собиралось в комок, мышцы напружинивались, чтобы произвести движения, в которых сознание почти не участвовало. За последние месяцы и особенно недели Филин многое узнал о своем теле: оказывается, оно умело быть ловким и упругим, молниеносным и недвижным, — физические навыки приобретаются быстро, если к тому толкает необходимость.
Филин
Тут Филин стал делать очень странные вещи — сторонний наблюдатель впал бы в тяжелую тоску, созерцая такое поведение: бешено размахивая правой рукой во всех направлениях, Филин резко выбрасывал левую руку вперед и в сторону, словно пытаясь ударить под дых невидимого пляшущего врага. Воздух уже не дрожал, а метался в комнате — вполне можно было заключить, что здесь столкнулись четыре погодных фронта, налетевшие с разных сторон.
И лишь люди, знакомые с техникой ручного ТП-переноса, не нашли бы в действиях Ивана Даниловича Филина ничего загадочного. Он действовал абсолютно правильно: одной ТОПкой — той, что размахивал, — создавал помехи, препятствуя невидимому противнику нащупать его ТП-каналом, а второй ТОПкой, в левой руке, пытался определить направление, откуда по нему бьют. Если бы это направление удалось установить, то трансвизор ТОПки тут же высветил бы на экранчике глубину дистанции, и ответный удар Филина последовал бы незамедлительно.
Бах! Исчез терминал. Мелькнула мысль: «Ужас! А как же Алик?» Запели и лопнули надувные кресла. Невидимым языком слизало бар-холодильник. Филин вертелся юлой, дергая руками, как марионетка, — в далеком прошлом такой метод ведения боя с применением огнестрельного оружия называли стрельбой по-македонски. Иван Данилович то нащупывал канал, то терял его, наудачу давил клавишу трансвизора — на экранчике ТОПки мелькали какие-то интерьеры, улицы, площади, прыгали расплывчатые лица — все незнакомые, не попадались ни дружеские, ни враждебные, дистанция постоянно смазывалась, и вдруг Филин с отчетливой ясностью понял, что этот бой ему не выиграть. Причина неуязвимости врага открылась столь внезапно, что показалось даже, будто зазвенело в ушах: враг не один, их много! — осенило Филина. Вот почему ускользал канал. Не один только Жабрев метил в Филина дистанционной ТП-«мельницей». Наверняка и мордатый Черпаков, сидя в каком-нибудь паучьем углу, давил курок своей ТОПки, и узколицый серокожий Бэр, сочащийся ядом, стрелял по Филину внепространственным лучом, и Фалдеев, и девица Стукова, а может быть, и сам сиволапый Кабанцев дрожащими руками наводил стационарный ТОПер.
Даже с двумя ТОПками, даже стреляя по-македонски, бороться со множественным невидимым противником невозможно. В ярости Иван Данилович трижды пальнул в разные стороны — совсем уж наугад (при этом где-то, возможно, пропало что-то очень важное — увы, в состоянии аффекта мы не контролируем свои поступки), а потом перевел ТОПку в правой руке на «самопальный» режим. Сейчас он нажмет на курок и вышвырнет самого себя через внепространственный канал в какое-нибудь непредсказуемое место. Там переведет дух, а уж затем подумает об ответной акции и о том, как вернуться в Акрихин.
Филин наудачу набрал координаты «адреса» и… И понял, что его накрыло. Тяжелая дрожащая волна прошла по телу, пол провалился в тартарары, сильный удар встряхнул тело — при этом ТОПку из левой руки выбило (какая жалость!), — и Филина окутала непроглядная чернота.
Иван Данилович впервые оказался в таком состоянии, поэтому поначалу он жутко испугался. Более того, до сей поры он даже не слышал, что при ТП-переносе возможен такой эффект. Да и то сказать: не так уж много можно насчитать на Земле людей, которые побывали в «сдвинутом пространстве», а что это такое — современная физика может только догадываться.
Когда первый испуг прошел, Филин решил оглядеться. Конечно, в фигуральном смысле. Глаза при полном отсутствии света превратились в совершенно лишний придаток. Иван Данилович помахал руками и подвигал ногами, после чего смог сделать первый вывод: он висит в безопорном пространстве. Причем висит так, что это не причиняет ему никаких неудобств, а точка подвеса вовсе не чувствуется. Второй вывод заключается в том, что в этом пространстве гравитация все же присутствовала: тяготения было ровно столько, чтобы Филин осознал, где верх, а где низ, и при этом не испытал ни малейшего головокружения. Наконец третий вывод был наиболее важный: Филин мог дышать. Судя по всему, его окружал самый обыкновенный воздух, только абсолютно неподвижный, Иван Данилович не ощущал ни тепла, ни холода, атмосферное давление тоже было совершенно нормальным. А вот где он находится и как здесь течет время, — на эти вопросы Филин не мог найти ответа.
Он закрыл глаза. Потом открыл их. Никакой разницы. Иван Данилович вздохнул и расслабился. Неизвестно, сколько предстоит здесь висеть, поэтому лучше всего не поддаваться панике. В правой руке — ТОПка, уже хорошо. Надо привести в норму пульс, умерить дыхание и вызвать в сознании какое-нибудь воспоминание поярче. Например, можно вспомнить тот день, когда Филин впервые встретил Жабрева…
«ТП-канал — совокупная область пространства-внепространства, в к-рой происходит телепортационный перенос. Первоначально ТП-к. подразделялись на „твердые“ (природные) и случайные („пробитые“), или искусственные. Случайные ТП-к. затягивались в течение нескольких часов после пробоя. На ранней стадии телепортации для переноса груза и людей использовались только „твердые“ ТП-к. Возможность управляемого спонтанного пробоя пространства-внепространства и т. о. размыкания случайного ТП-к. была обнаружена и изучена лишь после изобретения ТОПок (см.)»
С той поры прошло меньше года, за этот срок техника телепортации на глазах Филина сделала резкий рывок вперед. ТП-каналы известны всем и каждому с детства, но о ТОПках широкая публика тогда ничего не знала, о ТИПах тоже имел представление только очень небольшой круг лиц. Публика пользовалась стационарными ТП-кабинами и ТП-камерами, и, разумеется, не всякому это было по душе. По чести говоря, защитников ТП было куда меньше, чем недовольных. Граждане реагировали по-разному. Одни кашляли в кулак и безмолвно роптали, другие, подавляющее большинство, обрушивали на министерство транспорта лавины письменных, видео- и компьютерных жалоб, третьи — наиболее отчаянные головы и пытливые умы — заваливали Комитет по изобретениям доморощенными проектами усовершенствования телепортации.
Иван Данилович относился к первым. Он, в общем-то, безропотно сносил все причуды телепортационных станций, но дело в том, что работал Филин в видеогазете «Накануне» и постоянно пропадал в командировках по наказам зрителей, поэтому раздражение от неполадок в ТП-системе накапливалось постепенно и в нем, человеке тихом и доброжелательном. И Филин тоже вынашивал идею гневного видеописьма в высокие инстанции.
Судите сами, ТП-перенос — это, конечно, хорошо: мгновение, и ты уже за десять тысяч (или за миллион) километров от исходного рубежа. Но вот беда: войти в природный ТП-канал можно только в определенной точке — в узле или так называемой пучности, — а эти узлы и пучности расположены в пространстве крайне неравномерно и притом порой в совершенно неудобных местах. Счастье, если узел обнаруживается на поверхности земли или невысоко от нее — как, например, в Киеве, где таких точек целый десяток. Гораздо чаще пучности встречаются под землей или под водой, тогда строительство ТП-станций — целая проблема. В Кимрах, скажем, чтобы воспользоваться ТП-камерой, надо спуститься на пять километров под землю.