Трафик по-русски
Шрифт:
Сергей тряхнул ее и сказал:
– Эх, блин, надо было еще одну брать! Ну, будем живы, не помрем!
После этого тоста Локтев заглотил остаток самогона, развернулся, чтобы швырнуть бутылку в кусты, и вдруг заорал:
– Смотрите, смотрите! Кажись, трасса!
Глава 48
Услышав голос Крюгера, Тюля попытался было вскинуть пистолет, но не смог. Он настолько ослабел от потери крови, что даже не расслышал шума глиссера, вошедшего в бухту.
А глиссер тем временем ткнулся острым носом в берег, с него спрыгнули два человека, и в висок Тюли уперся холодный глаз глушителя.
– Со свиданьицем, Тюля! – проговорил Наперсток, телохранитель Крюгера.
Вырвав из скрюченных пальцев «бригадира» «макаров», он быстро облапал Тюлю и сказал, вытирая о траву окровавленную руку:
– Порядок, Федя! Он чистый…
Крюгер наклонился к Тюле:
– Где Бурый?
– Нет твоего Бурого, – зло прошипел Тюля.
– Жаль, правильный был пацан! Не успел я его вместо тебя поставить, – зло проговорил Крюгер. – Ну да ладно… Так где наркота, а, Тюля? А то я что-то не совсем понял.
– Спроси у Бурого… – через силу улыбнулся Тюля.
Крюгер вроде как искренне расстроился:
– Ах, Тюля, Тюля, не усугубляй, я и так на тебя немного дуюсь! Раздосадовал ты меня сегодня, дружище, ох как раздосадовал! Представляешь? Сижу я в «Арлекине», пью за то, чтоб у тебя все получилось, эту проклятую кактусовую водку с перцем, а тут звонит Бурый и говорит, что ты меня предаешь! А я ведь тебе верил… Да что там верил! Я тебя, можно сказать, любил! В общем, дружище, не буди во мне зверя! Давай лучше по-хорошему – ты мне информацию о наркоте, а я тебе прощение и доктора! Договорились?
– Ага! – прохрипел Тюля и с трудом поднял руку.
Тут уж Крюгер опечалился совсем. Глядя на скрученный Тюлей огромный кукиш, он спросил:
– Нет, Наперсток, ты это видел? Я к нему со всей душой, а он…
– Да сука он! Хватит с ним бисером рассыпаться!
– Ты прав, дружище! – печально вздохнул Крюгер. – Но я этого не хотел, ты свидетель!
– Хорошо, хорошо! – кивнул Наперсток, боясь, что Тюля окочурится раньше времени. – Крои его в темпе!
– Ах, что за клиент пошел! – еще раз вздохнул Крюгер и вдруг выудил из кармана ножницы с тонкими концами.
Вообще-то раньше, до эпохи бандитизма, Федя работал закройщиком. В самом обычном ателье. Потому с ножницами он обращался поистине виртуозно, что и испытали на себе немало ранних кооператоров.
С тех пор Федя заматерел, от суетных бандитских дел отошел, но с ножницами не расставался никогда. Любил он этот инструмент, душой к нему прикипел. И при вопросе о роде занятий всегда доставал их из кармана и говорил, щелкая зубчиками:
– Да вроде кутюрье мы!.. Да, Наперсток?
Вот и на этот раз Федя пару раз щелкнул ножницами на пробу и спросил:
– Тюля, ухо надо? Только честно!
– Да! – инстинктивно попытался вскинуть руку «бригадир».
Но Федя оказался попроворнее. Молниеносным движением он оттяпал Тюле левое ухо и протянул:
– Держи, дружище!
«Дружище» взвыл от боли и даже слегка приподнялся. Крюгер его придержал и спросил:
– Так что там насчет наркоты? А то я не расслышал!
Тюля пробормотал:
– Пошел на хер!
– Тяжелый клиент нынче пошел… – вздохнул Крюгер и снова спросил: – А второе ухо надо?
И на этот раз Тюля попытался прикрыть ухо. Но Крюгер оттяпал и его, а потом забросил в кусты. Пока Тюля корчился от боли, Федя увещевал его:
– Пойми, дружище! Эта бравада бесполезна… Я сделаю из тебя кружевную бахрому с рюшками, но ты мне все равно все расскажешь! Как тот упрямец, которому я выколол глаза! Помнишь? Так где наркотик?
Тюля всхлипнул и начал приподниматься. Крюгер с готовностью его поддержал:
– Вот и славно, дружище, сразу бы так… Так где? Где?
Тут Тюля из последних сил харкнул в лицо Крюгера сгустком крови и прорычал:
– В п…де!
Федя отшатнулся и взвизгнул:
– Венским кружевом нарежу скотину! Держи его, Наперсток!
Верный телохранитель тут же вцепился в плечи Тюли и вдруг сказал:
– Вот блин! Кажись, примерка закончена…
Крюгер смахнул кровавый сгусток с лица и вскрикнул, наклонившись к Тюле:
– Что? Эй, дружище, зачем? Не надо! Ты не сделаешь этого! Только не сейчас! Мы ведь знаем друг друга столько лет! Я что, зря организовал себе алиби в «Арлекине»?
Но Тюля, вложивший в «дружеский» плевок все оставшиеся силы, уже отходил в мир иной и не слышал Крюгера. Ему казалось, что он скользит на серфинге по лазурному океану к игрушечным островам. И впереди его ждет много-много лет беззаботной жизни…
Глава 49
Сергей не ошибся. Далеко впереди действительно виднелась трасса. По ней ехал одинокий автомобиль.
Все тут же запрыгнули на велосипед, и Локтев весело закрутил педали. Правда, минут через пять выяснилось, что радость была несколько преждевременной. До трассы было еще пилить и пилить.
Еще через пять минут Локтев начал психовать и ныть. Вене пришлось пересесть на багажник и крутить педали. Таким макаром они проехали еще минут пять.
После этого все потухли окончательно. Трасса никуда не делась. Изредка, когда по ней проезжали автомобили, ее было хорошо видно поверх кустов. Но ощущение было такое, что ехать к ней можно до самого утра.
Потом дорога вдруг начала поворачивать вправо, а трасса вроде как отодвигаться влево. Тут уж Локтев не выдержал и оглянулся.
– Тормози, Веник!
– Зачем?
– Затем! – нервно проговорил Локтев. – Пойду гляну, может, по берегу ближе!
Уже некоторое время они ехали параллельно приблизившейся слева к дороге Сурожи. За ней-то и виднелась автотрасса.
Особого смысла в вылазке Локтева к реке не было, но Веня не стал спорить, чтобы не нагнетать обстановку еще больше. Она и без того была тоскливой. Самогон от быстрой езды и свежего ночного воздуха уже почти выветрился, и Билл с Локтевым после бурной радости впали в настоящую прострацию.