Трактир «У писателя». Сборник рассказов
Шрифт:
– Я надеюсь, ты не стал бы шутить такими серьёзными вещами. Где девчонка?
– И молись, чтобы мать девочки подтвердила твои слова, – с недовольством сказал второй гость.
Серафим стал ворошить память, пытаясь вспомнить имя. Он точно знал, кто это.
Мужчина приподнял край губы в полуулыбке и протянул руку.
– Дедал Сальери, доктор медицинских наук, ты явно забыл меня, – Серафим пожал ему руку, ругая себя за оплошность. Он знал Дедала хорошо, маленьким видел его постоянно в своём доме. И не узнать было стыдно.
– Вы изменились с последней нашей встречи, –
Серафим обернулся на еле слышные шаги. Прячась за дверной косяк, выглянула малышка. Она долго изучала гостей и сделала шаг назад, в коридор. Маленький пальчик указал на Виктора Владимировича:
– Вы пришли за мной, чтобы отвести к папе? – строго спросила девочка, и смешно задрала нос вверх. Серафим бросил взгляд на его величество.
Тот ухмыльнулся, встал и сделал пару шагов к малышке. Сел перед ней на корточки, стараясь быть с девочкой на одном уровне.
– Ты знаешь кто я? И можешь сказать, где твой папа?
– Нет, но вы хороший. Тётя так сказала. Она и к папе приходит. Она мне показала его и монстров. Папе плохо, из-за неё, – Ксения хмурилась, лицо её было сосредоточено и чуть насуплено.
То, что она говорила, было необъяснимо и непонятно. Серафим малодушно подумал, что девочка бредит.
– Тётя, говоришь? Как она выглядела? – Виктор Владимирович, старался говорить с малышкой спокойно, боясь спугнуть. Но знал одно – ребёнок говорил правду. Она даже внешне похожа на его сына как две капли.
– В тёмном балахоне, как смерть, с маской.
– Дедал, у тебя есть фотография зарисовки Свята? – спросил Виктор Владимирович.
Вампир достал телефон и протянул его Виктору.
– Она, малышка? – девочка кивнула. Глаза её сделались черными. Дедал и Виктор переглянулись. Дела были плохи. Болезнь не пощадила и этого ребёнка.
Святослав
Утром в поместье Эвердин было не спокойным. Ощущалось возбуждение, слуги передвигались короткими перебежками, и шумели больше обычного. Святослав проснулся задолго до того, как начался шум. Он лежал с закрытыми глазами и мечтал о том, чтобы головная боль, мучившая его с ночи, прошла и он мог ещё немного поспать.
Но это были только мечты. Снова топот, лёгкий стук и звон битого стекла. «Хм, на одну фарфоровую вазу в поместье меньше, – подумал Святослав»
– Мелодит – позвал служанку мужчина, не открывая глаз. Она была всегда при нем, чем сильно его раздражала. Сейчас она вновь упала на колени перед ним, а тонкие прохладные пальцы коснулись его руки.
– Да, мой господин? Вам хуже? Может позвать доктора? – её голос был тонким, почти визгливым.
– Нет, благодарю. Но вот что мне скажи дорогая Мелодит, – голос его стал мягким и как будто бы тёплым. Он улыбнулся кончиком губ, стараясь меньше думать о боли.
– Что-то случилось в поместье? Не ври только. Я же слышу, что слуги о чем-то перешёптываются, и бегают как крысы на тонущем судне.
– Ничего мой господин! Уборка! Маргарита
– Мелодит! – строго произнёс Святослав. Он открыл глаза и взглянул на девушку. Головная боль усилилась от резкого света проникающего через неплотно закрытые шторы.
– Я не могу вам сказать, мне запретили… – бледная, как и все представительницы своего вида, она стояла на коленях опустив голову, как нашкодивший ребёнок.
– И кто же запретил? –
– Его королевское величество, – испуганно пискнула рабыня.
– Забавно, а что ещё мне запретили, моя драгоценная служанка? – он притянул её за шею, девушка ойкнула от страха.
– Господин, пожалуйста…
Она запричитала, на глазах выступили слезы. Святослав не хотел делать ей больно, хотел только правды. Надоело слушать лесть, или праведный бред. Все боялись, что он выйдет из себя и будет во власти болезни.
– Ты моя! Подчиняешь мне! Скажу на колене ты станешь! Велю убить, и ты сделаешь! Отдаться кому угодно, все что пожелаю! Ты раб! Помни об этом! – рыкнул мужчина, ярость которую он долго сдерживал вырваться наружу. Девушка подняла невольно голову и посмотрела ему в глаза. Он говорил, как раньше, до болезни. Её идеал, любимый, господин.
Щеку девушки обожгло. От удара её голова откинулась в сторону.
– Мне повторить вопрос, раб? – зло бросил Святослав, поджав губы.
– Его королевское величество уезжал вместе с создателем из страны. День назад, а сегодня вечером вернулись. Не одни. С младшим сыном графа Белозёрова и малышкой. Это касалась вас, – каждое слово давалась ей с трудом. Метка преданности короля на руке тлела, запахло палёной плотью
– Что за малышка? И причём тут я? Договаривай!
– Пожалуйста, господин, метка…– она показала запястье с драконом на запястье. Знак верности своим господам. Знак принадлежности к особой касте. «Метка преданности королю, гахар [ ] бы его побрал! – Подумал Святослав, скривив губы» Ситуация его раздражала, что-то происходило за его спиной, а он как дурак сидит в четырёх стенах.
– Хорошо, ты и так сказала много.
Он отпустил девушку. Потеряв равновесие, та упала.
Информация, услышанная от рабыни, заинтересовала его. Он хотел сам разобраться со всем. Но ему нужен был Серафим, он знает больше.
Встав с кровати, он направился в ванну.
– Мелодит, приготовь мне одежду – девушка подняла голову, но в глаза смотреть не осмелилась. «Поняла меня с первого раза, это хорошо. Не хотелось бы убивать её по итогу.
Открыв кран, он поднял голову и посмотрел в зеркало.
– Ну и морда, в гроб краше кладут – он провёл по лицу ладонью. Щетина сильно отросла и делала его старше.
Внизу происходило движение. Слуги, увидев Святослава, замирали. "Конечно, принц вышел из своего ущелья, – пронеслась мрачная мысль". Мелодии рядом с ним фыркнула, вытянулась. Взгляд её стал надменным.
– Вы забыли меры приличия! Преклонитесь перед своим господином! – отвесила Мелодит служанке пощёчину. Девушка была выше рангом, хоть и такая же рабыня.