Транспортный вариант
Шрифт:
8
— …У человека, который скрывается от закона, не может быть ни семьи, ни дома. В лучшем случае остается иллюзия. Так скучилось со мной. Бывало, в последние дни неслышно войду в комнату, встану в дверях, смотрю. Все вроде в порядке. Семья моя в сборе. Жена и дочь. Обе на одно лицо тоненькие, с косичками, в джинсовых костюмчиках. Как сестры. Очень похожи.
Жена и туалеты подбирала обеим одинаковые. А кроме того, стиль! Наташа одевается и красится под школьницу Одна что-то себе читает, другая рисует.
А
— Ваша жена — студентка?
— Пошла по моим стопам — в институт иностранных языков, на переводческий. Когда мы познакомились, она работала в производственном объединении «Элегант».
Демонстрировала образцы рабочей одежды. Захочет ли она посвятить мне жизнь? И вправе ли я принять жертву? Ведь в лучшем случае я вернусь через много лет.
Все рухнуло! Семья, дом, надежды… Знаете, в чем моя ошибка? Мне казалось, что деньги, пусть даже добытые преступным путем, решат все проблемы. Какая наивность! С преступления проблемы только начинаются!
Человек, продавший душу дьяволу, не в состоянии начать новую жизнь. Он способен лишь на жалкое существование, потому что только и делает, что считает оставшиеся дни — когда сатана придет за ним. И думает:
«Скорее бы к какому-нибудь концу!» —
Дорога вела в район новостроек, Денисов был здесь впервые. Одинаковой высоты и пропорций здания стояли почти вплотную. По мере приближения машины они расступались, возникали детские площадки, гаражи. Недалеко от кольцевой автомобильной дороги показался пустырь с траншеями для труб. С бензоколонкой.
— Теперь влево, — сказал начальник строительного управления, сидевший рядом с шофером. — Теперь близко.
Поворот делали тем не менее удивительно медленно.
Зеленый сигнал светофора открывался на считанные секунды и, пропустив машину-другую, снова направлял транспорт в главных направлениях.
«…Откуда на бугре начиналось уродливо вытянутое двадцатиподъездное здание…» — Денисов мысленно сверил местность с описанием в пространном эссе адвоката.
— По смотрите, — строитель обернулся к Денисову.
В Глубине жилого массива показалась достаточно высокая труба с двумя поперечными полосами.
— Сейчас будем на месте, — сказал шофер.
Двадцатиподъездных зданий в Москве насчитывалось много. Странствия
Ниязова по кабинетам и этажам исполкомов ни к чему не приводили, пТЗка он не попал к начальнику управления, который сидел сейчас здесь, в машине.
Шоферу наконец удалось сделать поворот. С правой стороны улицы потянулись однотипные многоподъездные здания. Левая часть была не застроена — стройплощадки, мачты высоковольтной передачи.
Еще дальше Денисов увидел остановку автобуса.
Похоже, они действительно приближались к пункту, обозначенному Шерпом в его записях. За автобусной остановкой начиналась холмистая местность, постепенно опускавшаяся к железной дороге.
— Здесь, — показал строитель.
Они затормозили. Два десятка однообразных, отделенных равными промежутками подъездов впереди напоминали перфорацию киноленты. Дом стоял на возвышенности. От дороги к нему вела узкая тропинка.
— В пятидесяти метрах против автобусной остановки виадук. Внизу железнодорожная платформа.
— Спасибо.
— Остаетесь? — спутник Денисова, прощаясь, пр"— тянул через спинку сиденья руку. — Звоните.
Развернувшись, машина со строителями проскочила назад, к шоссе.
«Я увидел очень четкое и необыкновенно отчетливое изображение окружающего, — Денисов сверился с записями. — Белые дома слева и пустырь по другую сторону дороги. Все было резко: и выведенные, — как по линейке, абрисы окон, и огромная, выкрашенная в два цвета труба, и крыши домов, и платформа».
Сомнений не было: именно отсюда Шерп наблюдал за кем-то, думая о нем как о ребенке:
«…Он бодро топал, маленький, чуть ссутулившийся, оборачиваясь ко мне через каждые тридцать — сорок шагов, постепенно возвращаясь в свой образ».
По поводу направления движения Денисов не колебался: здесь была только одна тропинка, обозначенная четкой черной дугой. Снег на ней был вытоптан еще утром или накануне.
Пока Денисов шел к дому, никто не встретился ему, не обогнал.
Тишина холмов вдали нависала над микрорайоном, поглощая привычные городские звуки. Тихо играли дети у подъездов. От платформы за чахлым леском беззвучно удалялась электричка.
Арка, о которой упоминал Шерп, оказалась узким прямоугольным проемом.
Он был расположен точно в середине дома.
"Суть, наверное, в соотношении длины и ширины арок, площадей, зданий…
— Денисов пожалел, что не спросил об этом у приезжавшего вместе с ним строителя. — Что это за постоянная величина, которая всегда радует глаз?"
Архитектура была совершенно— незнаком ой Денисову областью знаний, с которой он постоянно сталкивался.
Денисов прошел под арку. Впереди, по другую сторону проема, оказалось всего три здания. В двух — «самолетах» — размещались школы, третье оказалось башней с единственным подъездом, выложенным по фасаду кафельной плиткой.
Дальше, за домами, был овраг, по другую сторону его снова тянулись холмы.
«Тот, кого провожал Шерп, мог направляться только в этот украшенный кафельной плиткой дом, — подумал Денисов. — Сам адвокат по какой-то причине остался на остановке».
Денисов подошел ближе. Рядом с подъездом никого не было. У угла, против контейнера с мусором, сотрудник милиции — по-видимому, участковый инспектор — разговаривал с женщиной. Денисов подождал, пока он освободится.
— Товарищ командир, — подошел Денисов, когда женщина ушла. Чуточку фамильярное «командир» было в ходу между незнакомыми сотрудниками примерно одного возраста и положения. В нем было что-то уважительное и в то же время панибратское, на что никто со бтороны не решился бы.