Травести
Шрифт:
Карр (уже успокоившись). Мы здесь, потому что мы здесь… потому что мы здесь, потому что мы здесь… мы здесь, потому что мы здесь, потому что мы здесь, потому что мы здесь…
Начав это привычное бормотание, Карр уже не может остановиться. Тцара присоединяется к Карру, но бормочет с ним в такт всего лишь два слога: «да-да». Свет начинает медленно гаснуть. Тцара и Карр бормочут все громче и громче. Внезапно Карр начинает говорить, Тцара еще бормочет какое-то время на фоне его монолога.
То было великое время! Рассвет над ничьей землей между окопами противников. Капли
Обычное освещение.
А вас что привело сюда, дорогой Тристан??
Тцара. Ах, развлечения, развлечения! А что еще движет людьми, Генри? Жуете, как всегда?
Карр. Насколько мне известно, в хорошем обществе в пять часов принято слегка подкрепляться сэндвичами с огурцом. Где вы пропадали с самого четверга?
Тцара. В Публичной библиотеке.
Карр. Какого черта вы там делали?
Тцара. Я и сам себя все время об этом спрашивал.
Карр. И каков был ответ?
Тцара. Ответ был: «Тс-с». Дело в том, что Сесили не одобряет разговоров в справочном зале.
Карр. Сесили? Кто это такая? По-моему, так могут звать только очень милую и хорошо воспитанную девушку. Сесили – это имя, которое мне так часто доводилось слышать на великосветских крестинах.
Тцара. Она – библиотекарша. Не знаком ли вам джентльмен, которого зовут Джойс?
Карр. Джойс? Я полагаю, что если бы ребенка нарекли таким именем, то вокруг купели поднялся бы ропот.
Тцара. Нет, нет, это фамилия. Мистер Джойс, ирландский писатель, пишет в основном лимерики. При крещении получил имя Джеймс Августин, но из-за ошибки церковного служки был записан в книгу как Джеймс Августа, такой вот малоизвестный факт.
Карр. Разумеется, я с ним незнаком. Никогда не проявлял особенного интереса к ирландским делам. В приличном обществе такой интерес сочли бы откровенным и вульгарным проявлением радикальных симпатий.
Тцара. Война застигла Джойса и его жену в Триесте, в Австро-Венгрии. Они выбрались оттуда в Швейцарию и поселились в Цюрихе. Живет Джойс на Университетштрассе и часто посещает библиотеку и литературные кафе. Одет он, как правило, следующим образом: черный пиджак в рубчик с брюками из серой ткани в елочку, или же коричневый пиджак в мелкую клеточку с черными брюками в рубчик, или же пиджак из серой ткани в елочку с коричневыми брюками в мелкую клеточку, язык его произведений напоминает реплики, которыми обмениваются партнеры по бриджу, смотрит на нас, дадаистов, сверху вниз, хотя от его собственных стишков так и разит заношенной шляпой, – обыкновенная
Карр. Очень трудно следить за ходом вашей мысли. К тому же вы до сих пор не объяснили мне, что вы делали в Публичной библиотеке. Я очень удивлен, что современные поэты все еще интересуются литературой. Или дело все-таки в Сесили?
Тцара. Господь с вами, вовсе не в ней! Сесили довольно мила и хорошо воспитана, как вы справедливо заметили, но ее взгляды на поэзию старомодны, а ее познания в этой области – как, впрочем, и во всех остальных – отличаются крайней экстравагантностью, поскольку она читает книги в алфавитном порядке. Она уже прочла Аллингема, Арнольда, Беллока, Блейка, обоих Браунингов, Байрона и так далее до буквы Г, по-моему.
Карр. Кто такой Аллингем?
Тцара. На пустошах туманных
Под грудами камней,
Живет народец странный,
Не любящий людей.
Сесили отнеслась бы с большим подозрением к стихотворению, которое достали из шляпы. Но послушайте! Почему вторая чашка? Почему сэндвичи с огурцами? Кого вы ждете к чаю?
Карр. Всего-навсего Гвендолен; она всегда приходит в это время.
Тцара. Как это мило, хотя, честно говоря, именно такого ответа я и ждал. Я люблю Гвендолен и явился для того, чтобы сделать ей предложение.
Карр. Как неожиданно!
Тиара. Разве? Я не раз упоминал о чувствах, которые я питаю к Гвендолен.
Карр. Конечно, конечно, дружище! Я сказал «как неожиданно!» лишь потому, что предполагал, что вы уже повстречались с Гвендолен в Публичной библиотеке, поскольку сегодня утром она, по ее словам, направилась именно туда, а Гвендолен – девушка честная и всегда говорит правду. Мне даже пришлось как старшему брату однажды побеседовать с ней на эту тему. Юная особа, которая все время говорит правду, обязательно будет заподозрена в неискренности. Мне доводилось знавать девушек безупречного поведения, которые заставляли целый сезон говорить о себе весь Лондон только благодаря тому, что старательно врали.
Тцара. Смею вас заверить, что Гвендолен действительно была в Публичной библиотеке. Но я восхищался ею лишь издали, взирая из отдела экономики на отдел иностранной литературы.
Карр. Я и не знал, что Гвендолен владеет иностранными языками. Это заставляет меня опасаться за ее будущность.
Тцара. Ну, здесь же в библиотеках понятие «иностранная литература» относится, в частности, к литературе английской.
Карр. Какое странное новшество! И как они его объясняют?
Тцара (теряя терпение). Дело в том, Генри, что я никак не могу остаться с ней наедине.
Карр. Ах да, с ней ее компаньонка.
Тцара. Компаньонка?
Карр. Не воображаете же вы, что я позволю моей кузине разгуливать без компаньонки по городу, который так и кишит иностранцами? Гвендолен познакомилась с ней в Цюрихе. Я ее не видел, но Гвендолен заверила меня, что они практически неразлучны, а из того, что мне удалось выведать в ходе ненавязчивых расспросов, я понял, что эта особа оказывает на кузину самое благотворное и сдерживающее влияние. Она в средних летах, одевается скромно, носит очки и отзывается на имя Джойс… боже мой! Как вы думаете, Тристан, не нацелился ли он на ее приданое?