Травница
Шрифт:
Как-то неловко стало Ижке. Нехорошо! Ведь не виноват парень, что она на него как на мужа смотреть не может. И решила девушка, что жестоко тянуть дальше!
– Ивек, ты не злись, но не приду я, - ответила Ижея, ещё плотнее завернувшись в жупан, словно пыталась спрятаться от его взгляда. – Некогда мне. И не нужно мне это! Ты… не жди меня напрасно.
– Пирек дождался, значит? – зло прогудел Ивек, словно наотмашь ударив словами девушку.
Жгучая обида на несправедливые слова опалила щёки и душу! Но ответила она, глядя на парня, а не пряча глаза,
– Не твоё это дело! – прошипела она, выплевывая слова сквозь стиснутые до хруста зубы. – Не муж мне! Что я хочу, то и делаю. И, если не желаешь ведьминским проклятьем обзавестись, то даже не ступай в мой двор без надобности.
И, не дожидаясь ответа, вернулась Ижея в дом. Проглотив горький ком обиды, солёные слезы, на глаза наворачивающиеся. Уйдёт. Не решится за ней последовать. Но всё же прислушивалась к заливистому лаю Шустрика.
Вздохнула, прежде чем дверь из сеней открыть в дом, и смутилась, поджала досадливо губы, встретившись с полным ярости взглядом чужака. Откуда сил набрал? То лежал умирал, а теперь вон – поднялся на локтях и смотрел молча на Ижку!
Перевела дыхание. Слышал? Что теперь подумает?! Осудит?! И что ему отвечать?!
Почему-то перед ним Ижке хотелось оправдаться. Чтобы не смотрел как на... Ей было важно, что подумает подобранный в лесу чужак. Но нужные слова почему-то не находились. Путались мысли.
Ижка разозлилась на саму себя. Решительно подошла к кровати и резко, нервно взбила подушки. Молча. Не проронив ни слова.
Но едва отвернулась, как он перехватил за руку.
А у Ижеи словно огонь по телу пробежал. Сердце сжалось и ухнуло куда-то в живот. Забылся и Ивек, и Пирек, и весь мир…
Девушка обернулась, взглянув в чёрные, с золотистым ободком, глаза. И смотрели они так, словно спрашивали о чём-то и в то же время что-то обещали. Ижка поймала себя на мысли, что хотела бы поправить его упавшую на лицо длинную чёрную чёлку и разгладить хмурую морщинку между бровей. И тут же обругала себя! Что это у неё в голове одни глупости?!
– Обед готов уже, - прочистив горло, обронила Ижка. – Будешь?
И ждала, что снова отвернётся, ворчать станет. Но нет!
– Буду! – неожиданно ответил Яррей.
Вот и хорошо! Может, быстрей поправится и уйдёт. Ижке не придётся прятаться ото всех. И душа её успокоится. И всё станет, как было!
Но только почему от этих мыслей стало на душе так темно?
ГЛАВА 7
ГЛАВА 7
– Ижка! Ижка! Ай-яй, Иж! – спотыкаясь и перепрыгивая лужи, бежала по деревенской дороге Цветана.
– Стой!
Ижка спешила домой. Сегодня она у старосты в доме была – лечила вечно больную тёщу несчастного главы деревни. И, кажется, позвал он Ижку, только дабы не мучиться в одиночку. И хоть травница ни одной болезни у столетней старухи не нашла, но собственных сил в старостином доме оставила немерено.
Да и потратила впустую полдня. Что там дома без неё творилось?
– Что-то случилось?
– не оборачиваясь, спросила Ижея, уже наперёд зная, что Цветка скажет.
Вообще, Цветана была хорошей, доброй девушкой. Всегда старалась Ижку поддержать, помочь, чем можно помочь одинокой травнице восемнадцати лет. И часто забегала к Ижке просто посплетничать вечерком. Рыжая конопатая Цветка как-то умела даже в самой мрачной ситуации отыскать что-то хорошее.
– Не!.. – мотнула девушка головой. – Сегодня посиделки же... В эту ночь у богов о судьбе девушки спрашивают, – Ижка вздохнула тяжело. Забыла совсем, что праздник.
– Гадать на суженого будем, – тараторила Цветка.
– Все девчата ко мне придут... И ты приходи! Весело будет.
Цветана перепрыгнула очередную лужу и махнула на ходу Левке, что как раз пряталась от разгневанной матери в клети за домом.
– Я не могу, - обронила Ижка, понимая, что оставить Яррея дома одного на полночи просто не может себе позволить. Да и не хотелось ей. – Дел полно, Цветан. Некогда...
– Не выдумывай. Какие дела после захода солнца?
– Ведьминские, - напустив на себя притворной важности, ответила Ижка. Но тут же улыбнулась. – Правда, некогда. Да и настроение не то!
– Из-за Пирека? – понимающе протянула Цветка, тем самым вконец испортив настроение Ижке. – Дурак он! Это ж все знают. Не принимай ты близко к сердцу.
– Все да не все! – поморщилась травница, поправив сумку на плече. – Есть те, кто и поверил, – словно воочию увидев хмурого Ивека, добавила Ижка.
– Значит, не умнее Пирека, - важно кивнула Цветана. – Если ты на них внимание будешь обращать, то не умнее их будешь. Хочешь, я пойду и выскажу ему всё, что думаю?! Хочешь? – Ижка криво улыбнулась и мотнула головой. – А зря! Я бы ещё и врезала ему! Всё, остыла? Приходи вечером к нам. Ну правда ведь. Сидишь там, на отшибе, в пустом доме. Волком завоешь скоро.
А Ижке почему-то вспомнился леденящий душу вой оборотня, ранившего Яррея. И дыхание сбилось от мысли, что если бы Ижее не приспичило в ту ночь за травами в лес идти, то уже не было бы чужака на этом свете. И снова тревога сковала душу. Защекотало между лопаток, подталкивая, подгоняя.
– В следующий раз приду, - отмахнулась Ижка. – Прости, пора мне!
И, не дожидаясь, когда Цветана что-то ответит, припустила в сторону дома.
По пути рассеянно кивнула тётке Валене, которая тоже, видимо, язык об Ижкины беды почесать хотела.
Травница едва дверь не снесла, влетела в дом, чудом перепрыгнув Малька.
– Ох ты ж... – всплеснула она руками, выронив и сумку, и позабыв обо всём на свете.
Яррей лежал посреди дома, вниз лицом.
Не двигался, и Ижке даже показалось, что и не дышал вовсе.