Требуется невеста, или О на С 2
Шрифт:
Я заверяю её, что ничего страшного, главное, чтобы она скорее поправлялась, и говорю, что уже лечу на встречу с Монтеро.
— Скинь мне потом фотографии скульптур, которые выберешь, — просит Фелисия, и я обещаю, что обязательно так и сделаю.
У Литы меж тем кончается терпение, дочка тянется ко мне, пытаясь забрать у меня сейт.
— Всё, всё, уже даю. — Попрощавшись с Фелисией, включаю ей мультики, и Лита замирает, поглощённая происходящим на экране.
К особняку Монтеро мы подлетаем спустя где-то четверть часа. Малышка
На ступенях крыльца, кутаясь в тёплый кардиган, нас встречает сонорина Монтеро. Водитель остаётся в машине, а я, осторожно переложив в коляску своё спящее сокровище, спешу поприветствовать хозяйку — изящную молодую женщину с короткими тёмными волосами. Тонкие брови, серо-зелёные глаза, в ушах по несколько серёжек, а на шее — подвесок. Что-то мистическо-эзотерическое, какие-то знаки, непонятные символы.
— Сонорина Лэй, рада знакомству, — мне приветливо улыбаются.
— Взаимно, сонорина Монтеро. Спасибо, что согласились уделить мне время.
— Лучше просто Альба.
— Эления, — дарю ей ответную улыбку, и мы, пожав друг другу руки, заходим в дом.
Аэроколяска плывёт рядом. Вытянув шею, Альба с интересом в неё заглядывает.
— Ваша малышка?
— Моя, — бросая на Литу взгляд, не без гордости отвечаю я.
Моя и только моя, и никакие Валары этого не изменят. Мысль о монстре напоминает о другой мысли: брак с Ксанором Хоросом даст нам с Литой защиту, о которой всего каких-то несколько месяцев назад я не могла даже мечтать.
— Какая хорошенькая девочка, — с улыбкой отмечает Монтеро.
Я тут же отгоняю от себя неуместные размышления и сосредотачиваюсь на здесь и сейчас. Из холла (совершенно белого, без единого тёмного или цветного элемента) мы проходим прямиком в мастерскую, такую же светлую и просторную. Пока идём, я рассказываю, почему прилетела без Фелисии, но с дочерью, а Альба говорит, что для неё будет огромной честью увидеть свои скульптуры на таком знаменательном событии, как свадьба Гаранора Хороса.
Я улыбаюсь, как мне кажется, немного натянуто, но переступив порог мастерской, забываю о причине своего не самого радужного настроения и позволяю восторгу захлестнуть меня с головой. На фотографиях с сайта скульптуры Монтеро — прекрасны, но вживую они просто нереальные. Нереально красивые и… нереально живые. Альба явно увлекается мифологией и очень любит своё дело. Каждая скульптура — совершенное творение. Диковинные животные, невероятной красоты птицы, девушки в лёгких одеждах, струящихся складками, как будто шёлковыми, а не каменными. Они действительно выглядят как живые и, кажется, вот-вот начнут говорить и двигаться. Я иду дальше и цепляюсь взглядом за фею, распахнувшую в полёте крылья. Её лицо, одухотворённое и безмятежное, не уродуют блокаторы. Она кажется такой счастливой и выглядит такой свободной, что внутри меня просыпается зависть.
— Если бы у меня было несколько лишних тысяч дрейхов, я бы её у вас купила. Поставила бы у себя в гостиной и каждый день ею любовалась, мечтая о несбыточном.
О том, что когда-нибудь в далёком счастливом будущем феи снова научатся летать и чувствовать в себе силу, которой Тёмные нас лишили.
А мне ещё хватило ума в одного из них влюбиться.
Глупая, глупая Ленни.
— Ну почему о несбыточном? — спрашивает скульптор. — Мне кажется, всё ещё может измениться, если и вы, Светлые, сделаете шаг к ним навстречу.
— Боюсь, одного шага будет недостаточно.
— Сначала один, за ним другой. Возможно, Эления, вы станете примером для остальных.
— Я? — с удивлением смотрю на Монтеро.
— Конечно, вы, — с улыбкой кивает Альба. — Вы и сонор Хорос. Уверена, свадьба Тёмного из такой влиятельной семьи, как Хоросы, на простой девушке-Светлой оставит след в истории Грассоры и повлияет на будущее всей нашей страны.
— Вы оптимистка, — усмехаюсь негромко.
— Я мечтательница, которая обожает истории со счастливым концом. И у вас, я верю, будет такой же.
— Я же говорю, оптимистка, — смеюсь и перехожу к цели своего визита: начинаю обсуждать с Монтеро, какие скульптуры украсят просторы Ла-Молиты.
Девы в античных нарядах проходят мимо, меня больше интересует её мифическая живность, которую я фотографирую со всех возможных ракурсов, чтобы потом отправить Фелисии голограммы.
— Я сегодня же постараюсь получить ответ от сонорины Сольт и сразу свяжусь с вами.
Обговорив детали сделки, мы с Альбой покидаем студию. От предложения составить ей компанию за обедом мне приходится отказаться, памятуя об ультиматуме Хороса-старшего.
— Я очень рада нашему знакомству. У вас чудесные работы.
— А у вас чудесная дочка, — льстит мне гостеприимная хозяйка.
Лита уже проснулась. Я несу её на руках, а дочка зевает и сонно трёт кулачками глазки.
— Сейчас поедем в «Детское счастье», — говорю ей, после чего интересуюсь у Монтеро: — В Широне ведь есть «Детское счастье»?
— В нескольких кварталах отсюда в торговом центре «Армелион».
В торговом центре… Это вообще чудесно. Представляю, как будет счастлив Хорос такому обеду.
Аэрокара, на котором я сюда прилетела, уже и след простыл. Его заменил чёрный тонированный, в котором меня дожидается его величество. Простившись с сонориной Монтеро, я ныряю в салон машины и обнаруживаю, что в нём нет Камилы.
— А где ваш секретарь?
— У неё перерыв. — Хорос скользит по мне беззастенчивым взглядом.
— Точно хотите обедать с нами?
— Если бы не хотел, меня бы здесь не было, — заявляет высший, продолжая изучать меня с таким видом, будто мы как минимум сто лет не виделись. — Называйте адрес.