Требуются детективы

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Я новый человек и хотел бы ознакомиться с материалами дела о нападении на мою клиентку.

— Нападение! Хорошо хоть так стали говорить, — хмыкнул Пир-Аманов. — А то до вас тут приезжал один, с телевидения. Он считал, что это покушение на убийство. Требовал особого внимания к «расследованию.

Гордеев воздержался от комментариев, сам-то он про себя называл это нападение именно покушением, и ничем больше.

— А вы как квалифицируете это дело?

— Как хулиганскую выходку психопата какого-то. — Следователь медленно двинулся в сторону нового здания. —

Сами понимаете — тележурналистка, каждый день все ее видят. Ну вот, шел-шел человек, увидел знакомое лицо, что-то у него переклинило, он и набросился с ножиком. Со всеми известными людьми такое случается.

— И на этом основании вы не проводите расследование? — Гордеев шел рядом с Пир-Амановым.

— Слушай, что значит — не проводим?! — Пир-Аманов явно рассердился и стал говорить с кавказским акцентом: — Кто не проводит?! Я не провожу?! Эта твоя Истомина с говном бы меня сожрала, если бы я не провел расследование.

— Но это же ваша работа, — резонно заметил Гордеев.

— Ты сколько ведешь дел, адвокат?

— Ну, я не знаю. Одно-два.

— Вот! А я десять дел сразу веду. У меня на ерунду времени нет. Я не ищу убийцу, не ищу вора.»— Следователь продолжал говорить нараспев, с мягким южным акцентом: — Ищу идиёта, который бабе ручку ножиком поцарапал, понимаешь?

— Ну и что, нашли? — Гордеев решил не обращать внимания на доверительную интонацию собеседника.

— Конечно нет, — пожал плечами следователь.

— Почему это «конечно»? — удивился Гордеев.

— Как его найдешь? Фактов, фактов нет. Ну, опросили свидетелей. Двое видели, как нападавший бежал по двору. Выскочил на улицу, а там людно, и он затерялся в толпе. Свидетели ничего особенного не смогли сказать…

— Может, вы мне просто дадите посмотреть дело? — прервал следователя Гордеев.

— Может, и дам, — обиделся Пир-Аманов. — Эй вы, идите живее! Через каждые два шага перекур устраиваете! — крикнул он примостившимся на отдых штрафникам.

Те немедленно поднялись и потащили тяжеленный сейф дальше.

— Покажу, конечно… Приходите, когда закончится переезд, — сказал следователь. — Сейчас все равно ничего не смогу отыскать.

— А вы постарайтесь. — Гордеев с сочувствием смотрел на носильщиков. — Иначе я буду вынужден констатировать, что вы не только не проводите расследование должным образом, но еще и потворствуете преступнику.

— Ты чего, адвокат, с ума, что ли, сошел? — Пир-Аманов смотрел на Гордеева с явной неприязнью.

— И я не помню, чтобы мы на «ты» переходили, — жестко ответил Гордеев. — А материалы следствия вы мне должны предъявить.

Следователь хотел было что-то ответить, поглядел на Гордеева долгим взглядом, повернулся и направился к сейфу.

— Ставьте его тут, — сказал он носильщикам.

Они поставили шкаф на землю. Пир-Аманов достал из пиджака связку ключей и отпер одним из них сейф. Достал оттуда серую тонкую папку и протянул ее Гордееву:

— Вот дело Истоминой. Читайте.

— Спасибо. — Гордеев раскрыл папку.

— Вас специально таких скандальных на телевидение набирают? — Следователь закрыл

сейф и теперь крутил связку ключей на пальце.

— Нет, просто так получается. Я могу где-нибудь присесть?

— Нет, не можете. Согласно инструкции вы не можете выносить документы из кабинета, — мстительно сказал Пир-Аманов. — Этот сейф для вас сейчас мой кабинет. Отойдет от него больше, чем на пять шагов — буду считать, что вы пытаетесь украсть дело. Понятно?

— Вполне, — усмехнулся Гордеев восточному коварству следователя.

— Ну, чего встали?! Подняли и понесли! — прикрикнул тот на носильщиков.

Они потащили свою тяжкую ношу, а Гордеев шел следом, просматривал страницы дела и старался следить за тем, чтобы не отпустить от себя сейф больше, чем на пять шагов, за чем следил бдительный Пир-Аманов.

Пока шли по двору, это было нетрудно. Но скоро носильщики внесли шкаф в здание. Здесь оказалось людно и шумно. Строители, милиционеры сновали взад и вперед. В такой толпе немудрено было и потеряться. Видимо, на это и рассчитывал Пир-Аманов. Он то и дело оглядывался на Гордеева. Тот никак не мог сосредоточиться на чтении, но не только из-за необходимости следить за носильщиками, но и из-за душившего его смеха. Он представлял себе, как эта процессия выглядит со стороны. Трое мокрых от пота арестантов тащат железный шкаф под присмотром толстого восточного человека, а за ними поспешает, семеня и подпрыгивая, человек с портфелем под мышкой и распадающейся на части папкой в руках.

Строчки прыгали перед глазами Гордеева, а грозный Пир-Аманов ни на минуту не выпускал адвоката из виду.

«Согласно показаниям потерпевшей…», «Гражданка Августова показала, что… порез тканей кисти руки… как обычно, вышел на вечернюю пробежку» — взгляд адвоката перескакивал со строки на строку, с бумажки на бумажку. Гордеев посмотрел вперед и увидел насмешливый взгляд следователя.

— Ну все, хватит. — Юрий остановился.

— Очень хорошо! — Пир-Аманов с победным видом подошел к адвокату. — Отдавайте дело. Вы нарушили правила служебного пользования.

Он показал на медленно удаляющийся сейф. Между ним и Гордеевым было уже метров семь.

— Ничего я не нарушал. — Адвокат спокойно изучал бумаги.

— Нарушал. Я сказал, дело нельзя выносить из кабинета.

— А я и не выносил. Это кабинет ваш ушел от меня. — Гордеев направился к столу, который стоял неподалеку от дверей еще не включенного лифта.

— Так, ну мы чего, спорить будем?! — повысил голос следователь, устремляясь следом за Гордеевым.

— Конечно будем. Если хотите, Александр Федорович.

Гордеев положил папку на стол и принялся спокойно изучать бумаги. Медицинское заключение, понятно. Протокол показаний потерпевшей, неинтересно. Ага, вот показания свидетелей.

Гордеев достал из кармана ручку, а из портфеля лист бумаги, покосился на возмущенно пыхтевшего рядом Пир-Аманова.

— Вы бы шли по своим делам, Александр Федорович. — Адвокат старательно и насмешливо выговаривал имя-отчество следователя. — А я вам принесу папку. Куда прикажете.