Трени-ян (с иллюстрациями)
Шрифт:
— Всё равно об этом станет известно, — указывает на очевидное ДонХё.
— Пусть это произойдёт где-нибудь в другом месте. Не в стенах этой школы, — говорит директор и объясняет, почему он так считает, — Лучше в это болото не кидать камней. Стоит оно — и пусть стоит. Пусть девочка лучше отдохнёт дома. Тем более, что по медицинским показаниям, это наверняка ей нужно. Проверяющие ничего возразить против этого не смогут.
— А ДжуБон?
— А что, ДжуБон?
— Он усиленно занимается с ЮнМи. Говорит, для того, чтобы она не опозорила Кирин в Америке.
— ДжуБон… — задумывается директор… — ну… Ну, договорись с ним, как-то. Пусть ходит только к нему на занятия. Сделать тогда ЮнМи не отпуск, а свободное посещение занятий. Подумай.
— Да, сонсен-ним, хорошо. Я решу этот вопрос.
— На тебя всегда можно положиться, ДонХё.
— Спасибо, господин директор!
— … а ты пока отдохнёшь, — говорит мне СокГю, — восстановишь силы перед поездкой в Америку. Там тебе потребуется много сил!
Сижу, слушаю, как директор школы убалтывает меня свалить в академический отпуск. На месяц. Не, месяц не видеть Кирин — идея, конечно, очень завлекательная, но… Но!
— Боюсь, сонсен-ним, что мне придётся ответить Вам отказом. Во-первых, это огорчит мою семью. А, во-вторых, в школе это будет воспринято как моё поражение и бегство. Обе эти причины не позволяют мне ответить Вам согласием, господин директор.
Сидя, я делаю поклон.
— И что же ты намерена делать? — натянуто улыбается мне директор, — Надеюсь, ты не собираешься мстить?
— Почему же? — удивляюсь я, — Именно местью я и собираюсь заняться. Но Вы не беспокойтесь, сонсен-ним, никакого членовредительства не будет. Никаких разбитых лиц или сломанных ног. Я обещала маме, что окончу школу, и твёрдо намерена своё обещание выполнить. А чтобы моим врагам спокойно не спалось, я стану лучшей. Во всех заданиях, которые мне дали. Знаете, говорят, что зависть к чужим успехам не способствует успехам собственным. Пусть они завидуют мне ещё сильнее, сонсен-ним.
— Пф-ф-ф… — длинно выдыхает директор, откидываясь на спинку кресла, — ты очень неожиданная, ЮнМи. Где это ты такое слышала?
— Вспомнила. Только не слышала, я читала. Когда я была в храме, там была такая большая бумага за стеклом. «Сокровища духовной мудрости» — было сверху написано, сонсен-ним.
— Да? И что ещё там было?
— Ну… — задумался я на секунду, вспоминая, — «Как ржавчина изъедает железо, так зависть — душу, в которой живет она»… Это сказал святой Василий Великий… «У завистливого никогда нет недостатка в печалях и огорчениях»… Тоже он же… «Из зависти, как из источника, проистекают для нас смерть, лишение благ, отчуждение от Бога, смешение уставов, низвращение всех в совокупности житейских благ»… тот же автор…
— ЮнМи, остановись, — приказывает мне директор, прерывая мою «выдачу на гора» цитат мудрости, — Ещё раз скажи мне, что это за храм, куда ты ходила?
— «Православный кафедральный собор Святителя Николая Чудотворца в Сеуле», — отвечаю я, называя его полное название.
— И ты всё это прочла и запомнила? — недоверчиво переспрашивает директор.
— Ну да, — не понимаю я его вопроса, — Там ещё много всяких листков висело за стеклом. Только я не успела их прочесть.
— И слава богу! — восклицает директор.
— Почему? — удивляюсь я.
— Потому что эти замечательные слова, пройдя через твою голову, приобрели какой-то другой смысл. Мне кажется, совсем не такой, как задумывалось.
— Н-да? — озадачиваюсь я, — разве?
— Именно! — отвечает директор, — А про кротость и терпение тебе ничего не удалось прочесть?
— Это Вы про то, сонсен-ним, что следует подставлять щёки, пока рука бьющего не устанет?
— Что-то вроде того, — кивает мне директор.
— Вряд ли христиане позволяли проделывать с собою подобное, — с сильным сомнением в голосе говорю я, — трудно представить, чтобы люди, которые устраивали шикарные крестовые походы через полмира, стояли, опустив руки, позволяя себя хлестать по щекам.
— Но так написано в Библии, — возражает директор.
— Возможно, — не спорю с ним я, — я не знаток…
Директор секунд пять молча смотрит на меня.
— Значит, из школы ты уходить не хочешь? — спрашивает СокГю.
— Хочу. Но не уйду, сонсен-ним, — отвечаю я.
— Ладно, — говорит он, — не уходи. Ходи на занятия.
— Сонсен-ним, Вы же предлагали мне свободное посещение, — напоминаю я.
— Это если ты не в школе. А если ты остаёшься в школе, то должна ходить на занятия. Иначе это будет прогул.
— А давайте, сонсен-ним, Вы сделаете для меня исключение, а я тогда не буду рассказывать в инспекции по делам несовершеннолетних, что мне тут непросто! — радостно улыбаясь, предлагаю я.
— Ты ещё и шантажистка?! — возмущённо восклицает директор.
— Я быстро учусь.
— У кого?!
— Жизнь учит, сонсен-ним, — делаю я грустное лицо.
— Почему нельзя решить проблему как-то иначе? Мирным путём?
— «Добрым словом и револьвером можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом», сонсен-ним, — цитирую я Аль Капоне.
— Это у тебя ещё откуда? — вопрошает директор, догадавшись, что, скорее всего, это не моё.
— Это слова американского гангстера, — говорю я, опуская такую подробность как имя.
— Ужас какой! — пугается директор, — Что ты такое читаешь, хотел бы я знать?! Или… это ты так готовишься к поездке в Америку?
— Да, — глядя честными глазами, сознаюсь я и радуюсь подсказке, — готовлюсь, читаю. Интересовалась, как там обстоит с преступностью.
Сонсен-ним мотает головой.
— Тебе, несомненно, нужно поменьше читать, — говорит он, — по отдельности все мысли у тебя вроде бы правильные. Но когда ты их начинаешь смешивать, выводы у тебя получаются совершенно не те. Не общепринятые…
— Сонсен-ним, — обращаюсь я к директору, желая закончить этот разговор, — мне неловко отнимать столько Вашего времени. Разрешите мне свободное посещение занятий, и я пойду превращать освободившееся время в мои успехи во славу школы!
— М-да? — скептически смотря на меня, отзывается он.
— Ага, — говорю я.
Время действия: это же день.
Место действия: школа Кирин. ЮнМи стоит у окна, разговаривая по телефону. Звонит ЁнЭ.