Третье правило дворянина

Герда Александр

Глава 14

Великое княжество Московское.

Москва.

Имение Болотовых.

С того момента, как герцоги побывали в гостях у Ворона, на серьезный и обстоятельный разговор между собой они собрались впервые. До этого обсуждать было нечего, не бабки базарные из пустого в порожнее переливать,

если и так все понятно. Намек им дали достаточно прозрачный — Соколова не трогать, что говорить? Да и с мыслями нужно было собраться, чтобы о чем-то конкретном говорить.

Может быть и еще бы не собирались какое-то время, но вот обстоятельства в последние дни стремительно менялись. Поэтому как-то так вышло, что герцоги практически одновременно решили позвонить друг другу и договорились о партии в преферанс в гостях у Болотова, который и выступил инициатором встречи. Понятное дело, что пульку расписать планировалось под коньячок и хороший мужской разговор.

Для подобных целей у Кирилла Романовича Болотова имелась отдельная комната, в которой все было сделано сообразно его вкусу и пониманию вопроса. К игре еще не приступали. Пили коньяк, курили и разговаривали.

— Какие новости, Кирилл Романович? — начал издалека Морозов. — Насколько я понял, вам есть что нам рассказать?

— Надеюсь приятное, — пробурчал Салтыков. — А то в последнее время одно дерьмо какое-то из всех щелей прет. Даже слушать не хочется.

— Заплатин в последнее время на рынке труда активизировался, слыхали? — спросил Болотов.

— Само собой, — кивнул Морозов. — Мы же среди людей живем, так что новостями не хуже тебя владеем.

— Ну и какие выводы из этих новостей делаете? — улыбнулся Кирилл Романович. — Раз уж удивить вас ничем не получается, тогда хоть ваши умозаключения послушаю.

— Игру против нас затевает этот сучонок, ясное дело, — нахмурился Андрей Денисович Салтыков и глубоко вздохнул. — Ну а старый хрен ему в этом помогает, что тут думать?

— Верно мыслишь, Андрей, — кивнул Болотов. — Я тоже так думаю. Слишком серьезных людей Заплатин подтянуть пытается, такие могут лихих дел натворить.

— Не нравится мне все это, — сказал Арсентий Борисович Морозов и погладил себя по упругому животу размером с баскетбольный мяч. — Ворон еще со своими увещеваниями... Сука императорская!

— Скорее кобель, — хмыкнул Салтыков.

— Какая разница будет, когда в глотку вцепится? — спросил Морозов. — Одним словом — псина.

— Давайте-ка я изложу, что у нас получается, — Болотов поерзал на мягком сидении стула и наклонился вперед, положив локти на стол. — Судя по всему, мальчишка собрался поиграть во взрослые игры. Это раз. Именно для этих целей Заплатин ищет специалистов, которые будут в команде Соколова. Это два. С этим все согласны или я неправильно оцениваю сложившуюся ситуацию?

— Правильно, продолжай раз уж начал, — сказал Салтыков и приложился к бокалу.

— Идем дальше. На фоне этого всего

Ворон намекнул нам, что трогать мальчишку не стоит. Это три. Лично я считаю, что добраться до нас у младшего Соколова не получится — слишком руки коротки. Даже если он наймет самых лучших профессионалов, то для того, чтобы с нами бороться, ему потребуется много денег, а у него их нет.

— Чувствую я, что хорошо мы сделали, когда в свое время половину добра Соколовых распродали по всей империи, — хмыкнул Андрей Денисович. — Что-то мне все это не нравится.

— А меня, например, интересует вот что, — Морозов обвел приятелей тяжелым взглядом. — А какого хрена Ворон вообще нас вызвал? И почему он приказал нам не трогать мальчишку? Как это понимать, господа? Неужели Соколов каким-то образом смог втереться в доверие Императору?

— Кто его знает, может быть и смог. Николай Александрович Романов мужик не глупый, к нему просто так в доверие не попадешь, так что, видимо, заслуги какие-то у этого щенка появились, — пожал плечами Салтыков. — Ты же не забывай, что он еще и Мироходец. Его, наверное, из-за этого в Москву и перевели.

— Почему ты так думаешь? — спросил Кирилл Романович.

— Ты же знаешь, что он в Барвихе земельным владением обзавелся? За какие шиши, спрашивается, он его приобрел? У него таких денег не водилось с тех пор, как его отцу башку на площади оттяпали! Вот думаю, что за службу его и наградили, — Андрей Денисович небрежно махнул рукой. — Чего далеко ходить? Мою дочурку Екатерину Андреевну тоже недавно в Москву перевели. Теперь вот в местном Департаменте трудится. Дура строптивая... Я ей чего только не предлагал! Любой бизнес себе придумай! Занимайся чем душа пожелает, но нет — ей науки всякие подавай!

— Знаем мы все, — отмахнулся Морозов. — Достал ты со своей дочкой великоразумной!

— Ну уж получше твоего Матвея! У того вообще в голове ветер, а может даже и того не имеется — пусто, как в пещере, — огрызнулся Салтыков.

— Да мой Матвей, между прочим...

— Заткнитесь оба, господа! — хлопнул по столу Болотов. — Начнете сейчас детками меряться, как маленькие в самом деле.

Морозов с Салтыковым в этот момент смотрели друг на друга и сопели от негодования. Этот вопрос часто сталкивал их лбами и оба они готовы были биться в подобной ситуации до последнего, потому, как и один, и другой своими детьми довольны не были.

Андрей Денисович не принимал выбора своей дочери, потому как мог создать ей более блестящее будущее. Она могла стать одной из самых богатых и видных невест Российской империи, а вместо этого выбрала путь ученого в Департаменте.

Арсентий Борисович, в свою очередь, прекрасно понимал, что вырастил сорняк и теперь ему не на кого оставить свою финансовую империю, которую он так тщательно создавал. Такое положение дел заставляло его время от времени, употребить вечером лишнюю пару стаканчиков, а иногда и пустить скупую мужскую слезу.