Третий лишний
Шрифт:
– С одной-то рукой? – Аня улыбнулась. – Я, как освобожусь, тебе позвоню. Проводишь?
Ваня кивнул и, кликнув сестру, зашагал к себе.
Аня пришла домой и залезла под душ. Как оказалось, перебраться через бортик ванны дело не такое уж и простое. Во всяком случае, если тебе только что увеличили нагрузку. Она обливалась очень горячей водой до тех пор, пока могла терпеть, потом переключила кран и мужественно постояла под холодной. И так несколько раз. Силы понемножку возвращались, девушка уже спокойно могла двигать руками и ногами.
«И что на Ваньку накатило? – Девушка достала из холодильника пакет сока и легкий йогурт. – Вдруг ни с того ни с сего чего-то выдумал. Не ходи да не ходи. Не понимаю. И зачем ему понадобилось, чтоб я Юльку прокатила? Еще разговор какой-то приплел. Может, гнал? – Девушка вымыла стаканчик из-под йогурта и присоединила его к батарее собратьев на подоконнике: мама выращивала в них рассаду. – Да нет, конечно, Волков никогда мне не врал, просто ему хотелось, чтобы я пошла с ними, а не в гости. Он и накрутил всяких штук. Если подумать, ничего страшного девчонки друг другу не сказали. Хотя…» – Аня допила сок, но сидела по-прежнему, что-то продолжало ее беспокоить.
– Вот! Вспомнила! – произнесла она вслух. – Он аж два раза начинал давить: «послушайся». Значит, хочет, чтобы я подчинялась.
С ходу Аня не могла решить, хорошо это или плохо.
«С одной стороны, – думала она, – я свободная личность, и он не имеет права. С другой – стоит ли из-за этого ссориться? Как там говорится? Мужчина – голова, женщина – шея. – Девушка пошла в комнату. – Все мужчины обожают командовать. Ну и на здоровье, если так приспичило! Все равно я буду поступать по-своему. – Аня вспомнила, что Иван пообещал ей на эту тему устроить разборку. – И верняк сегодня, – решила она. – Тормоз-то он, может, и тормоз, но если уж вбил себе что-нибудь в голову – не отстанет. Хотя, наверное, это хорошо. – Аня попыталась представить себе, как все будет выглядеть, и пришла к выводу: если качать права, ссоры не избежать. – Мне это надо? – И сама ответила: – Не надо! Больше из-за такой ерунды отношения я портить не буду».
Девушка погрузилась в дебри географии. Ей еще следовало сегодня вызубрить сто мировых столиц. Это не считая упражнений по русскому, английскому, биологии и геометрии.
Часа через два в дверь позвонили. В задумчивости Аня даже не спросила, кто там. Просто отодвинула железный засов и повернула ключ в замке.
На площадке стояла незнакомая женщина лет пятидесяти.
– Ты почему дверь открываешь? – напустилась она на Аню. – Молодая да глупая. Небось одна дома? Мало ли кто трезвонит. Вот так придут, все из квартиры вынесут, а тебя на органы продадут.
– Вообще-то, я обычно спрашиваю, – попыталась оправдаться Аня.
– Всегда надо спрашивать. Всегда, а то еще гипнотизеры ходят. Совсем ничего молодежь не знает! Куда только родители смотрят?
– А вы кто? – Аня не могла понять, с чего это неизвестная дама ее ругает.
Женщина сразу сменила тон.
– Я провожу это… – неуверенно начала она, – как это… все забываю. – Она стала перебирать цветные распечатки с таблицами. – Вот, маркетинговое исследование. Тебе лет сколько?
– Пятнадцать.
Незнакомка порылась в своих листочках и удовлетворенно кивнула:
– Есть. Ответишь мне на вопросы – будет маленький подарок от компании. Коробка конфет.
Аню подарок устраивал, конфеты можно прихватить к Юле, не с пустыми же руками топать.
– Ладно, отвечу. – Девушка пожала плечами и с удовольствием почувствовала: почти не больно.
– Первый вопрос. Ты куришь?
– Нет.
– Эх, жалость-то какая! – Дама спохватилась: – Вообще-то, конечно, правильно, чего травиться, и денег сколько уходит. Вон у меня сосед смолит и смолит. Да. Слушай, – перешла она на заговорщический шепот. – Давай запишем, что куришь, а? Дверь-то, дверь никто открывать не хочет, а ноги уже немолодые. Если я норму не сделаю, мне и денег не заплатят. Понимаешь?
– Понимаю. – Аня пожалела даму. – Давайте запишем, – согласилась она.
– Ну вот. Возраст есть. Так, сколько лет куришь? Напишем год. Ладно?
– Как хотите. У нас во дворе девчонка есть, так она с десяти лет смолит.
– Драть некому! Хорошо, напишу: три года. Дальше. Какие предпочитаете? Ага, пишу: легкие, с фильтром. Они самые дорогие, чтоб ты знала. Так, тут я все сама потом напишу, дома. Вот чего, дай свой телефон, пожалуйста, а то нас проверяют. Если не подтвердится, штраф – ползарплаты.
Аня продиктовала номер мобильника. Незнакомка вручила ей коробку конфет.
– Спасибо тебе, а дверь лучше никому не открывай!
И она пошла на следующий этаж.
14
Прошло совсем немного времени, и в дверь снова позвонили.
– Кто? – На сей раз Аня решила не открывать кому попало.
– Ань, да я это, я! Кому еще быть? – нетерпеливо ответила Ира.
– Заходи.
– Представляешь, ключи где-то посеяла. – Ира откинула волосы. – Прихожу домой, стою под дверью, ищу, ищу. Все карманы перерыла – нету. Я у тебя посижу. Не торчать же на лестнице. – Она вошла к Ане в комнату. – Грызешь?
– Кого? – не поняла Аня.
– Не кого, а что. Гранит науки. Правильно: ученье – свет, а неученье – тьма, как сказал электрик, отказываясь чинить проводку.
– Ты чего такая веселая?
– Потому что меня почти взяли в Школу искусств. Алла Генриховна сказала, что у меня есть шанс, хотя зачетные работы нужно закончить.Так что до свидания, дорогая школа. Не скучай, любимая Кошка. Между прочим, в ближайшие четыре года я буду называться студенткой, а ты еще школьницей.
– Да на здоровье! – Аня сдвинула учебники. – Тебя кормить?
– Не то слово! Умираю от бескормицы. – Ира изобразила умирающую и протянула к подруге руки: – Спасите!
– От чего ты там умираешь? – переспросила та.
– От бескормицы. Это когда не кормят, а вопросы задают. Пойдем на кухню.
– Везет же некоторым. – Аня делала бутерброды, а Ира их ела. – Вот ты ешь сколько хочешь, и хоть бы что. Хоть по торту в день, и такая же худенькая. Я лишний кусочек только возьму и сразу поправляюсь.
– Да брось ты! Лучше скажи, зачем нас Юлька позвала? Еще туману напустила: никому не говорите! То да се!