Третья мировая война. Какой она будет
Шрифт:
Когда контроль над вооружениями наладился, а доверие и опыт возросли, были приняты новые, более широкие соглашения. Договор ОКВ должен начинаться с принятия следующих положений:
— Учредить Центр по снижению киберугрозы для обмена информацией и обеспечения содействия государствам — участникам договора.
— Создать такие понятия международного права, как обязательство содействовать и национальная киберответственность, которые обсуждались ранее.
— Принять решение о ненападении на гражданские инфраструктуры, которое будет сниматься, если две страны ведут активные военные действия или одна страна была атакована другой с помощью кибероружия.
— Запретить
— Наложить запрет на изменение данных или повреждение сетей финансовых институтов в любое время, а также подготовку к подобным действиям посредством размещения логических бомб.
Позже, когда мы заключим Договор об ограничении кибервойны и обретем некоторый опыт в его соблюдении, можно будет подумать о его расширении. Для начала необходима договоренность о ненападении на гражданские объекты, а не полный запрет кибератак, поскольку государства не должны кривить душой, подписывая обязательства. Страны, вовлеченные в вооруженный конфликт или ставшие жертвой кибератаки, наверняка решат использовать кибероружие. Более того, мы не хотим заставлять государства, ставшие жертвами кибератаки, отвечать на нее наспупательной операцией из-за нашего запрета на кибератаки. Договор не будет препятствовать кибератакам на военные объекты. Не будет он и запрещать подготовку поля боя на военных объектах, поскольку для такого запрета необходим ряд компромиссов, к тому же он осложнит применение ОКВ-1. Тем не менее размещение логических бомб в военных сетях другого государства дестабилизирует положение, и нам следует публично заявить, что в случае обнаружения таких действий мы будем расценивать их как демонстрацию враждебных намерений.
Сложно будет проконтролировать тех, кто действует от лица государства, но в договоре ОКБ ответственность за прекращение их деятельности должны нести государства — участники конвенции. Нужно потребовать, чтобы страны тщательно отслеживали и пресекали хакерские атаки, начинающиеся с их территории. Они должны действовать быстро и в том случае, если их об этом уведомят другие страны через Центр по снижению киберугрозы. Этот центр, созданный по условиям договора, обязаны будут спонсировать подписавшиеся стороны, и в нем будут работать специалисты по сетевой и кибербезопасности. Центр может назначать экспертные группы для помощи в расследованиях и наблюдения за тем, насколько активно и старательно страны расследуют конкретные нарушения. Договор должен включать концепцию национальной киберответственности, в соответствии с которой тот факт, что страна после уведомления не пресекает угрозу, будет считаться нарушением договора. Он должен также предусматривать обязательство содействовать центру и другим странам, подписавшим договор.
В договоре придется предусмотреть проблему атрибуции, которая касается не только стран, организующих работу своих гражданских «хактивистов», которых также нужно учесть в договоре. Атрибуция — тоже сложный вопрос, поскольку страны, как правило, проводят кибератаки через другие государства, а иногда и запускают их не со своей территории. Центр мог бы исследовать заявления государств об их непричастности к кибератаке и позволить другим странам судить, нарушило ли конкретное государство условия договора. Если нарушение очевидно, страны — участники договора могут вводить санкции, самые разные, начиная от отказа в предоставлении виз или запрета на въезд определенным лицам и заканчивая ограничением доступа ко Всемирной сети для интернет-провайдера. Самой крайней мерой может быть ограничение потоков трафика из страны. И наконец, страны-участницы могут сообщить о проблеме в ООН и порекомендовать введение более широких экономических и прочих санкций.
Договор должен ограничиваться только проблемами кибервойны. Не нужно, чтобы он становился международным регулятивным органом, координирующим весь Интернет, как некоторые предлагают. Обременение его такими обязательствами гарантирует, что он будет противоречить интересам США и других стран. Сам по себе договор не прекратит кибератаки на гражданские объекты, но попытки их организации будут обходиться дороже. Принятие ОКВ как международной нормы даст знать кибервоинам и их покровителям во властных структурах, что если сосед раздражает вас, не нужно первым делом атаковать его в киберпространстве. После принятия договора ОКВ единственным поводом для вовлечения в оборонительную кибервойну станет атака другого государства. Применение кибероружия против гражданских целей станет нарушением международного закона. Странам, которые подпишут договор ОКВ, придется обеспечивать тщательный внутренний контроль, чтобы помешать своим кибервоинам вести какие-либо действия без должного разрешения.
Пятый элемент борьбы с кибервойной — это более безопасная сетевая архитектура. Интернету уже сорок, он входит в средний возраст, но при этом не слишком изменился со времен своей юности. Конечно, ширина полосы пропускания возросла, появились беспроводная связь и множество мобильных устройств. Но основная архитектура Интернета, при создании которой никто серьезно не задумывался о кибербезопасности, осталась неизменной. Хотя считалось, что многие «глюки» и проблемы безопасности исчезнут, когда на смену старым, полным багов операционным системам Microsoft придет Vista, а потом Windows 7, проблемы остаются даже в самых распространенных программах операционных систем.
Когда я спросил руководителя отдела сетевой безопасности телекоммуникационной компании AT&T, чем бы он занялся, если бы на один день стал «киберцарем», он, не задумываясь, ответил, что программным обеспечением. Эд Аморозо за день видит больше проблем безопасности, чем большинство специалистов по компьютерной безопасности за год. «Программное обеспечение—это самая главная проблема. Мы должны найти способ писать более безопасные программы с меньшим количеством ошибок. Пусть правительство спонсирует исследования и разработки именно в этой области». Хакеры проникают в чужие сети чаще всего потому, что получают доступ к «корню», или статус администратора, через обнаруженный ими «глюк» в программном обеспечении. В связи с этим исследовательские усилия в первую очередь должны быть направлены на две цели. Нам нужно продуктивнее выявлять ошибки и уязвимые места существующих программ, то есть всячески их тестировать. И в то же время мы должны иметь возможность писать новые программные приложения и операционные системы с нуля практически без дефектов.
Хотя люди боятся роботов и искусственного интеллекта (забывая о том, что мы уже бок о бок работаем с ними), пожалуй, стоит подумать о том, как использовать искусственный интеллект для написания кода — то есть создать правила для написания безопасного и элегантного кода. Это довольно большой проект, он потребует государственной поддержки, но разработать интеллектуальную программу, которая будет писать софт, вполне реально.
Искусственный составитель кода сможет конкурировать с известными разработчиками программного обеспечения, как Deep Blue соперничает с настоящими шахматистами. Можно посадить экспертов, предоставив им открытые исходные коды, и даже привлечь всемирно известных светил.
Работа, проделанная изобретателями Интернета 40 лет назад, имеет большую ценность, чем они могли себе представить. Теперь те, кто финансировал создание Интернета, должны финансировать работу по его усовершенствованию. Сегодняшние исследования в сфере кибербезопасности фрагментарны и, согласно данным президентской комиссии, недостаточно финансируются. Нужен свежий взгляд на киберпространство разработчиков, которые способны думать о новых протоколах, способах аутентификации, усовершенствованных подходах к авторизации доступа, равномерной шифровке трафика и неподвижных данных.