Третья пуля
Шрифт:
Полковник выпрямился, а Пейдж едва не присвистнул. Если это не совпадение имен, то еще одно пересечение дорог с отделом уголовного розыска. Ралф Стрэтфилд, которого он знал, был хорошо известен Скотленд-Ярду, хотя им никогда не удавалось добиться его осуждения, чем он и похвалялся всему Вест-Энду. [10] Ралф Стрэтфилд был супержиголо, живущий за счет женщин. Несколько раз он прибегал к шантажу и однажды угодил за это под суд. Но способный адвокат — теперь Пейдж припоминал, что это был сэр Эндрю Трэверс, — смог добиться оправдания. Пейдж понимал, почему Кэролин Мортлейк, несмотря
10
Вест-Энд — западная, фешенебельная часть Лондона.
Занавеси из бус раздвинулись, и Кэролин быстро вошла в комнату. Ее лицо пожелтело от злости, а глаза были яркими, как черная смородина в тесте. Она дрожала от с трудом сдерживаемой эмоции, и этой эмоцией был стыд.
— Можете идти, Дейвис, — достаточно спокойно сказала Кэролин. — Я поговорю с вами позже. Но советую начать упаковывать вещи. Вы получите месячное жалованье вместо предупреждения об увольнении.
— Останьтесь, Дейвис. — Полковник Маркуис поднялся, опираясь на трость и возвышаясь над девушкой в отблесках пламени камина. — Боюсь, мисс Мортлейк, приоритет распоряжаться здесь принадлежит полиции. Вы не можете отдавать такие приказы свидетелю, обладающему важной информацией. Естественно, вы вправе его уволить, но я буду очень сожалеть, если вы это сделаете. Он всего лишь пытался защитить вас…
— Вы… — Девушка произнесла скверное слово, прозвучавшее дико в уютной викторианской комнате.
— Ралф Стрэтфилд — плохая компания, мисс Мортлейк.
— По-моему, не ваше собачье дело, с кем я встречаюсь. Или я не права?
— При нынешних обстоятельствах не правы. Теперь, когда все выяснилось, у вас нет причин хранить молчание. Нас интересует только то, где вы были вчера во второй половине дня. Какой будет вред, если вы расскажете, ходили ли вы туда?
Кэролин взяла себя в руки.
— Вреда не будет, но и пользы тоже. И вам незачем читать мне проповеди насчет Ралфа Стрэтфилда. Ралф не имеет отношения к этому сообщению — оно оказалось фальшивкой. Иными словами, мистер Умник, меня убрали с пути при помощи старейшего трюка из всех, когда-либо встречающихся в дешевых романах. Адреса Хейстингс-стрит, 66 не существует. На улице только один канцелярский магазин совсем в другом доме. К сожалению, мне понадобилось время, чтобы это выяснить, так что трюк удался. Как видите, я не могу доказать, где была вчера, и остаюсь в том же положении, что и раньше. Зачем кому-то понадобилось…
Она оборвала фразу, и на мгновение Пейджу показалось, что эта упрямая и дикая молодая леди собирается разразиться слезами. Кэролин едва ли не выбежала из комнаты. Пенни, нечленораздельно бормоча, последовал за ней. Эмоции девушки словно продолжали наэлектризовывать комнату.
Дейвис вытер лоб.
— Хорошо, что я сберег немного денег, — сказал он.
— Похоже, — заметил полковник Маркуис, — ни одна из дочерей судьи Мортлейка не выбрала компанию, которую бы одобрил отец. Кстати, вы когда-нибудь видели Гейбриэла Уайта?
— Нет, сэр. Он никогда не приходил сюда. Я видел его только вчера, между двумя офицерами полиции. Мистер Пенни говорит, что он лорд?
Маркуис улыбнулся.
— Вопросы здесь задаю я. Думаю, вы смотрели и слушали в оба. Кто, по-вашему, убил судью?
— У меня есть лишь зачаток идеи, сэр, который, возможно, немногого стоит. Но на вашем месте я бы не упускал из виду сэра Эндрю Трэверса.
— Вот как? Думаете, он убийца?
— Н-нет, я имел в виду не совсем это. Я только посоветовал не упускать его из виду. Судя по тому, что я слышал, есть один факт, который никак не вписывается в общую картину. Я имею в виду выстрел из браунинга, принадлежащего сэру Эндрю. Его объяснить невозможно, как бы вы ни объясняли все остальное. Своеобразный диссонанс, если я употребляю правильный термин. Между прочим, сэр, всех беспокоит другой момент, который мне кажется очень простым.
— Рад слышать. Что это за момент?
— Ну, вас интересует, что произошло с пулей из браунинга. Вроде бы она исчезла вместе со многим другим. Но здравый смысл должен подсказать вам ответ.
— Да?
— Пуля вылетела в окно. Вы не нашли ее в комнате, и она не могла растаять. Открыв окно, судья повернулся к Уайту, и тот выстрелил в него, а за этим последовали другие выстрелы. Но окно было приподнято, когда инспектор влезал в него.
Полковник Маркуис выглядел довольным. Он потирал руки, постукивал тростью по полу и наконец обратился к Пейджу:
— Что вы думаете об этом предположении, инспектор? Это возможно?
Пейдж ощутил дрожь.
— Если такое случилось, то я чудом остался жив. Не понимаю, как пуля могла не попасть в меня. Я находился на прямой линии с окном и менее чем в десяти шагах от него, когда услышал звук выстрела. Конечно, пуля могла пройти по диагонали. Вероятно, так оно и было, если стреляли из того угла, где стоит ваза. Но странно, что я не слышал свиста пули, пролетевшей так близко от меня.
Где-то в доме позвонили в дверь. Услышав звонок, Дейвис весь напрягся и, хотя собирался что-то сказать, величавой походкой двинулся к двери. Но в этот момент в комнату ворвался сержант Борден.
— Робинсон сказал мне, что вы здесь, сэр, — запыхавшись, вымолвил он. — Пожалуйста, пройдите в павильон. Я нашел кое-что, и это меняет все дело.
— Ну?
— Прежде всего, следы ног. Но это не главное. Я нашел пулю из пистолета 32-го калибра — вероятно, из браунинга.
— Где вы ее нашли, сержант? — спросил полковник Маркуис.
— Она застряла в дереве на некотором расстоянии от окна, через которое вы, сэр… — он кивнул в сторону Пейджа, — влезли в комнату. — После паузы, во время которой Дейвис усмехался на заднем плане, Борден добавил: — Но некоторые следы не имеют смысла, сэр. Они выглядят так, будто убийца влез и вылез через одно из западных окон, которые заперты и так заржавели, что их до сих пор не удается открыть.
Они направились в павильон по ответвлению гравиевой дорожки, которое вело к задней его стене. Хотя дождь прекратился, небо было пасмурным, а еще остававшаяся на деревьях мокрая листва уныло свисала вниз.
Огибая павильон, они столкнулись с Робинсоном в кепке и зюйдвестке, тупо уставившимся в землю. Под западным окном, ближайшим к северному углу, за которым находилась ваза, где нашли браунинг, стояли в один ряд несколько перевернутых деревянных ящиков, защищающих улики от дождя. Борден поднял ящики почти благоговейно. К стене подступало то, что летом, очевидно, представляло собой клумбу, упираясь в кирпичный бордюр под окном. Клумба была большой и отходила от окна на десять футов. В неровной почве виднелись пять следов, расплывшихся от дождя. Все были оставлены одной и той же парой обуви, носы которой указывали в обратном направлении от павильона.