Третья сила
Шрифт:
Вы же не станете искать шляпу у джентльмена, шаря при этом в его ботинках? Будучи твердо уверенными в том, что она должна быть на голове, вы и посмотрите, в первую очередь, на голову. А если шляпы там вдруг не окажется... что ж, не беда: ведь джентльмен вполне может обойтись и без нее. Особенно, если погода хорошая.
Так и с дейри: сверху у господина Георса она была почти безупречна. Чистая, сверкающая, на две трети состоящая из незапятнанного белого цвета, а дальше, благодаря мягкому золотистому оттенку, очень напоминала ауру короля. Причем, ал-тар, видимо, использовал какую-то уловку, которая сглаживала контраст с нижней частью его ауры и удерживала все темные пятна далеко внизу. Но в остальном все выглядело настолько естественно и правдоподобно, что ни у кого
Нет, и все-таки он - гений! Как бы я к нему ни относилась, сколько бы гадостей он ни натворил, а все равно господин Георс заслуживает признания и восхищения. Всего один штрих в дейри - и посмотрите, как меняется смысл! Один единственный узелок, затянутый в нужном месте, и самая неприглядная часть его нутра оказывается настолько хорошо спрятанной, что ее не просто не видно, но даже заподозрить нельзя, что тут что-то неладно. Триста лет оставаться неузнанным - это чего-то да стоит, правда? Так что каким бы мерзавцем он ни оказался, но он - мерзавец гениальный.
И это - неоспоримый факт.
– Хочешь узнать, почему я это сделал?
– вдруг обратился к Фаэсу Темный Жрец, кивнув в сторону скрючившегося на земле тела.
Эрдал несильно вздрогнул и хрипло ответил:
– Я и так знаю.
– Нет, - покачал головой господин Георс, тихонько сдвинув очередную костяшку на четках.
– Не знаешь. На самом деле ты почти ничего обо мне не знаешь. И, как ни странно, до сих пор не задал самого важного вопроса.
– Мне это не нужно.
– Неужели?
– насмешливо улыбнулся ал-тар.
– А как же твое неуемное любопытство? Тебе же всегда надо было знать все тайны на свете. Или ты вдруг решил изменить своим принципам и оставить свои многочисленные вопросы без ответов?
Фаэс угрюмо промолчал.
– Сейчас тобой движет только ненависть, - внезапно посуровел голос Жреца.
– Не разум, а эмоции. Чувства. Причем, совершенно неуместные и неоправданные в данной ситуации: из-за них ты не видишь истины и готов отринуть все те принципы, которых придерживался много лет.
– Не тебе говорить мне о принципах, - процедил эрдал, зло сузив глаза.
– На тебе столько крови, что ты давно потерял право меня учить. Валлион, Невирон, Фарлион... триста лет ты выцеживал из них силу. Триста лет из-за тебя умирали наши люди. На твоей совести лежат сотни и тысячи жизней. Причем, не только человеческих. И после этого ты еще смеешь что-то говорить насчет эмоций?!
– Ты необъективен, - покачал головой господин Георс, ничуть не огорчившись.
– А для твоего статуса и положения это непростительно. Мои действия были продиктованы только соображениями высших государственных интересов. Я создал Невирон вовсе не для того, чтобы потешить свою гордыню. Пойми: от Невирона Валлион выиграл больше, чем кто бы то ни было. Он стал сильнее. Сплоченнее. Он уверенно стоит на ногах. Фактически, на данный момент Валлион - доминирующее государство на Во-Алларе. Могущественнейшее. А все почему? Да потому, что у него есть внешний враг, который, вместо того, чтобы его уничтожить, делает его с каждым годом лишь сильнее. Подумай сам: что бы с вами стало, если не бы постоянная угроза с запада? Сохранил бы ты свои войска дееспособными? Создал бы Магистерию? Была бы у армии поддержка Церкви? И была бы сейчас эта самая Церковь той надежной опорой для трона, которая есть у него сейчас?
– Это твоя Церковь!
– почти что выплюнул Фаэс, не сдержавшись и с яростью уставившись на ал-тара.
– От заветов Аллара в ней почти ничего не осталось!
– Ничего подобного. Я почти не менял текст Писания, так что оно осталось практически таким же, каким я его получил. Но зато сколько выиграл от этого Валлион... сколько было сделано для того, чтобы он стал таким, как сейчас...
– А ты подумал о том, какую цену от нас потребовали твои эксперименты?! Сколько жизней, сколько смертей, сколько народу бесцельно ушло?! И только ради того, чтобы ты мог потешить свое тщеславие?!
Господин Георс неожиданно вздохнул.
– Вот видишь: я ведь сказал, что ты ничего не понимаешь... дело совсем не в тщеславии, мой мальчик. Просто цена за успех никогда не бывает малой. Нам всегда приходится чем-то жертвовать: казной ли, совестью ли, собственной жизнью... да ты и сам это прекрасно знаешь. И точно так же хорошо понимаешь, что без Невирона Валлион не был бы и вполовину так силен, как сейчас. Что бы стало с Вольницей, если бы не необходимость в охране границ? Куда бы ты дел тех же рейзеров, Хасов... а ведь с рейзерами УЖЕ пора что-то решать: оставшись не у дел, они начинают представлять немалую проблему. И я тебя об этом, кстати, предупреждал. Но ты не внял моему предупреждению. А теперь что? Пересадишь их с коней на землю? Заставишь свиней пасти или возделывать огороды? Куда ты денешь такое количество прекрасно обученных воинов, для которых, если не станет Невирона, больше не найдется достойного дела? С Хасами дела обстоят попроще - их осталось не так уж много. Но ветераны Вольницы? Фарлион? Скароны?
Фаэс гневно выдохнул.
– Скароны много тысячелетий прекрасно обходились без твоего вмешательства!
– Зато Валлион качался на грани краха, - жестко отозвался ал-тар.
– Всего триста лет назад он мог похвастать только большими территориями, на которые уже начали засматриваться соседи; разваливающейся армией, в которой процветали все известные тебе пороки; полным разбродом среди магов, среди которых не было ни одного, достойного внимания; зажравшимися священниками, которые давным-давно позабыли, для чего надели белые рясы, и совершенно пустой казной, в которую совали руки все, кто только мог до нее дотянуться. Так что не мне тебе напоминать, во что превратила Валлион династия Диэронов! И не тебе оспаривать тот факт, что лишь с приходом к власти Каинноров Валлион начал постепенно меняться!
– Каинноров привел на престол тоже ты!
– Конечно. Здесь я родился и здесь же хотел бы прожить отпущенные мне годы. Здесь же я всегда хотел видеть сильную страну, надежные границы, достойный народ, за который стоило бы бороться, и крепкую веру, которая помогала бы сохранить нам то, что мы имеем. Но в те времена ничего этого не было. В те времена Валлион был на грани развала: за годы правления Диэронов армия пришла в полный упадок; торговые гильдии подминали под себя все доступные ресурсы; чиновничий аппарат прогнил насквозь; казнокрадство, взяточничество, подлоги... от казны не осталось почти ничего. Древние рода пришли в полный упадок, потому что растеряли все, чем гордились когда-то их славные предки. Все, что их интересовало, это дуэли, развлечения и выяснение отношений друг с другом. Король бездействовал и стал обычной марионеткой в руках тех, кто упорно рвался к власти. Скажи мне: разве такой страной ты хотел бы управлять? Разве такого будущего ты хотел бы для своего народа? Что, молчишь? Вот и молчи, потому что ответить тут просто нечего. В тех условиях, которые создались благодаря усилиям Диэноров, только серьезная угроза могла заставить Валлион встрепенуться и собраться с силами. Только опасность полного уничтожения заставила бы аристократов забыть о старых распрях и открыть свои сундуки. И только прямая угроза господства Айда на Во-Алларе смогла бы вынудить Церковь оказать поддержку королевской власти. Такой угрозой как раз и стал Невирон. А твой дед всего лишь оказался достаточно мудр, чтобы согласиться с моими доводами, поэтому ваша династия не только закрепилась на троне, но и продолжилась. И мне бы хотелось надеяться, что она неожиданно не прервется.
Фаэс поджал губы.
– Теперь ты мне угрожаешь? Или хочешь сказать, что ты старался ради всеобщего блага?
Господин Георс серьезно кивнул.
– Я сделал все, чтобы Валлион выбрался из той глубокой, отвратительно смердящей ямы, в которую толкнул его старый король Норсог. Нашел человека, который согласился взвалить на свои плечи его трудную ношу. Обеспечил его поддержкой аристократии, создал условия, в которых им не осталось бы ничего иного... попутно убрал несогласных, кинул в каменоломни самых упрямых, очистил знать от откровенных ублюдков, от которых все равно не было бы проку... и не думай, что это далось мне легко.