Третья жизнь кошки
Шрифт:
– Ирина Владимировна, ответьте Елене
– Слушаю
– Какая мебель планируется в бассейн?
– По плану никакой, всё как есть сейчас, только воду налить.
– Понятно, у кого мне стульчик попросить?
– За хозяйственные вещи отвечает завхоз Виктор Степанович, сейчас я его попрошу. Виктор Степанович вы нас слышите?
Завхоз не отозвался
– Внимание на объектах, кто видел завхоза?
– Говорит охрана, пять минут назад, завхоз шёл к своему складу.
– И почему не отвечает?
– Сейчас, узнаем. Пост номер 4 ответьте.
– Ответил пост номер 4.
–
Обычная история, самый важный человек завхоз, которого вечно нет на месте. Через несколько секунд ещё один голос добавил:
– Он здесь, но говорит, что свободных стульев у него нет, обещает поискать, когда освободится.
Так, это нужно пресекать в корне. Я вышла из бассейна и остановила первого попавшегося рабочего:
– Подскажите где находится склад и завхоз?
– Если выйти из центрального входа, то нужно обойти здание с левой стороны, и по самой крайней дорожке идти до одноэтажного строения, метров двести. Это последний домик, самый ближний к забору.
Елена вышла из центрального входа и направилась как объяснили к складу. Вдоль дорожки стояло несколько построек. «Мне нужен последний домик. Вот наверное. Сейчас посмотрим чем это занят завхоз» .
Елена подошла к двери, подумала стучаться или нет, потом решила открыть так, без предупреждения. За дверью оказалась картина «не ждали». Завхоз и охранник сидели за маленьким столиком, перед ними стояла початая бутылка водки и два стакана. Из закуски на столе лежали черный нарезанный хлеб и какая-то банка консервов.
– Заняты говорите? И стульев нет?
Елена подошла к столу и одним движением смахнула всё на пол, и стаканы, и закуску, и бутылку водки.
– Бери стул, на котором сидишь и иди за мной.
– Ты что творишь, сука такая…
Дальше договорить он не успел…
Кухня возле столовой через два часа.
– Ты его рожу видела? Здоровый синяк под глазом и нос свёрнут набок, а рубашка вся залита кровью…
– Неужели это она его так отделала?
– Ну а кто ещё? Любка, уборщица, видела, как охранник убегал словно ошпаренный
– А с виду не скажешь. Как такая миниатюрная женщина, могла разогнать двух здоровых мужиков?
– Вот придёт сейчас и спроси сама
– Ну уж нет, ты достань-ка ещё варенья и конфеток ей, к чаю-то. Может ещё картошечку подогреть, на всякий случай, с куриной грудкой. Вдруг попросит чего посущественней.
– Да, давай.
Комната охраны три часа спустя
– Елена Михайловна, охранника я уже уволил, это по моей части, а завхоза… это нужно кадровику докладную написать. Его сейчас нет, приедет к вечеру, я его уже предупредил о ЧП.
– Охранника это правильно, безопасность всё таки. А завхоза можно и не спешить, он извинился, стул принёс. Говорит в первый и последний раз. Не знаю в первый раз или нет, но точно в последний, так что можно и не спешить.
Начальник охраны, замялся, но тут в комнату неуверенно постучали.
– Да, кто там?
Дверь чуть приоткрылась и в еле заметную щёлочку, каким-то чудом просочился злополучный завхоз. Левый глаз опух и закрылся совсем. Распухший нос вернули наместо, но ватки в ноздрях ещё остались. Завершала картину белая, почти не надёванная рубашка и галстук лопатой до середины груди.
– Ну красавец.
– Елена Михайловна, простите, виноват, больше не повторится… У внучки день рождение вчера было, вот и решили голову поправить, маненько …
– Ладно-ладно, но чтобы больше ни грамма на работе, второй раз увижу - сломаю руку.
– Господи, Елена Михайловна, дай Бог Вам здоровья, если что нужно я мигом, только … прямо мигом, Го-спо-ди…
Начальник охраны, не в силах больше слушать этот поток благодарности, поднялся и вытолкнул за дверь незадачливого завхоза.
– Иди-иди уже от греха, всё.
Но из-за двери удаляясь и затихая по звуку, ещё доносилось некоторое время:
– Да я мигом если что нужно… мигом, господи… только скажите…
Возникла неловкая пауза, Елена поднялась, тоже собираясь уходить. Начальник охраны, здоровый крепкий мужчина, настороженно посмотрел на неё и спросил:
– Это Вы серьёзно про руку, Елена Михайловна?
Она, в свою очередь, посмотрела на него в упор и ответила:
– Вполне.
Потом направилась к двери и, не оборачиваясь, вышла из кабинета.
Начальник охраны, ещё несколько минут, задумчиво смотрел на закрывшуюся за ней дверь
– Вполне…
Бассейн в тот же вечер Елена сидя на стуле.
«Лобовой вариант - подводный мир: черепахи, акулы, кораллы, морские звёзды, а сверху … А что сверху? Ну днища кораблей, например, а снизу как бы дно, на противоположной стене остов затонувшего корабля, с боку сундук с сокровищами… Ох скукота. Но, как вариант, годится. Второй вариант, тоже лобовой – пляж. Там море, там пальмы, песочек, горизонт, чайки. А вот третий…? Плохо сижу. Нужно найти комфортное место». Елена встала со стула и стала медленно прохаживаться вдоль бассейна, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Холодно, холодно, холодно, где-то должно быть МОЁ место, где сразу поймаешь настроение пространства. Остановилась у противоположной стены от входа, постояла с закрытыми глазами. Нет. Шаг вправо, ещё, ещё. Нет. Прошла в угол, потом в другой. Нет, холодно, неуютно. Пошла к двери и вдруг, как тёплой волной обдало, и раз, опять холод. Стоять. Шаг назад с закрытыми глазами, ещё, ещё. Вот. Вот это место. Открыла глаза, осмотрелась. Да, с этой точки всё чуть-чуть по другому. Так, опять закрыть глаза и слушать вселенную. Стены бассейна стали пропадать, открывая свободное пространство. Так, так, так, что-то забрезжило в подсознании, но пока очень смутно. Пойти за стулом. Осмотрелась, не потерять бы место, ищи потом снова…
Вытащила из кармана карандаш, нарисовала кружок вокруг себя. Вышла из него, ага, опять смена температуры, не сильно, но если знать, что слушаешь, чувствуется вполне отчётливо. Вернулась со стулом, поставила его точно в круг, села - есть ощущение уюта. Теперь закрыть глаза и убрать все мысли из головы, включая и эту. Слушать тишину и пустоту. Пустота самое комфортное состояние. Кажется, что должно быть скучно, просто так сидеть в тишине. Мы привыкли к суете и шуму, как с наружи, так и в нутрии, в голове. Всё время пережёвываем одно и то же, крутим, крутим события и лица, разговариваем и спорим сами с собой до одури.