Три дороги на двоих
Шрифт:
— Спасибо, — почему-то благодарит меня Борис. — Ты так много для нас делаешь. Для меня. — Его невидящий взгляд устремляется куда-то в бездонное пространство за иллюминатором. — У меня есть жена и будет ребёнок, — тихо говорит, с совершенно непередаваемой палитрой эмоций в голосе. — Обалдеть!
И я его понимаю.
***
Бреду по одному из громадных маршрутных коридоров Превентира, мысленно ругая себя на чём свет стоит. Почему? Да потому, что клялась Борису, что не буду пользоваться традами, и сама же своё обещание нарушила. Нет, причина у меня, конечно, уважительная — проспала,
Нервничаю основательно, а мне, в моём положении, это в принципе противопоказано.
Убыстряю шаг, хотя понимаю, что даже такими темпами иду недостаточно быстро. Чувствую, Атанар будет в ярости! В отличие от Лоета он совершенно не выносит моих задержек.
Наконец коридор резко сворачивает вправо и заканчивается глухой стеной, у которой я и останавливаюсь, морально настраиваясь на выговор. Прикладываю к гладкой поверхности ладонь и, проскочив в образовавшееся отверстие, попадаю в царство сумасшедшего биолога.
Почему «сумасшедшего»? Да хотя бы потому, что ни один нормальный учёный не будет с маниакальной одержимостью коллекционировать то, что я регулярно лицезрею на стенах его лаборатории — человеческие геномы. Все стены уставлены этими «пробирками». И ведь пополняется наборчик. Бр-р-р...
Высокий старк в лиловом комбинезоне, чуть согнувшийся над панелью рабочего стола, оглядывается, быстрым движением откидывая с лица угольные до плеч прямые волосы. Хмурится — чёрные брови сходятся на переносице. Тёмно-серые глаза смотрят с укором.
— Ты опять опоздала, — сердито выговаривает, выпрямляясь и скрещивая руки на груди. — У меня не так много времени на твоё обучение.
Я молчу, даже глаза опускаю покаянно. Пусть считает, что мне стыдно. Хотя я-то в чём виновата?! Я что ли поселила саму себя так далеко от его лаборатории? К тому же у этого старка до невозможности тяжёлый характер. И какие бы оправдания я не привела, он всё равно будет недоволен.
Не дожидаясь распоряжения, подхожу и опускаюсь в уже привычное, знакомое кресло. Сколько раз мне пришлось в нём посидеть? С десяток? Или больше? Считать я уже перестала, так что не задумываясь надвигаю на голову шлем и откидываюсь на спинку, устраиваясь удобнее. Атанар, продолжая бурчать что-то себе под нос, достаёт информационный модуль и погружает его в консоль вильюрера. И тут же в ладонь вонзается маленькая игла. Морщусь. Нет, совсем не больно, просто вспоминаю, что опять будет болеть голова...
***
Просыпаюсь также медленно, как и засыпала. Ох, нехорошо-то как! Состояние такое, словно меня крутят на карусели. Предметы перед глазами плывут в стороны, в ушах шумит. Я судорожно стягиваю с головы шлем и сглатываю. Тошнота не проходит. Только бы не вырвало!
Вот и скажите на милость, куда же он ухитрился впихнуть информацию на этот раз? Наверняка вблизи вестибулярной зоны. Неужели другого свободного места не нашлось?
Невидящим взглядом впиваюсь в лиловую спину Атанара.
— Плохо? — бросает тот, почувствовав моё движение.
Мне остаётся только невнятно простонать в ответ. Кивать бесполезно, всё равно не увидит. Да и лишних движений лучше, пожалуй, не делать.
Может, это и удобно — получать знания, не прикладывая к этому никаких усилий. Записал в мозг информацию, и ладно. Теоретически. А на практике...
— Возьми, — ворчит Атанар. Разворачивается, протягивая мне маленький белый шарик. — Лучше? — нетерпеливо спрашивает, едва я кладу его в рот.
А подождать с вопросами нельзя? Лекарство до безумия медленно растворяется.
— Кажется, да, — говорю осторожно. Голова ещё кружится, но сообщать об этом старку я не рискую. Ох, как же с ним тяжело общаться! Удивляюсь, что я столько времени продержалась. Правда, Борис предупреждал меня насчёт специфического характера местного биолога, так что морально я была к этому готова.
— Давай-ка, — торопится он, — надо проверить запись.
Над столом формируется виртуальная схема. Рамки в виде кубиков, сфер, пирамид, а внутри что-то движется, только мелкое. С одной стороны — к их технике я привыкла, а с другой — до сих пор удивляюсь! Я бы ещё поняла, если бы эти объёмные изображения формировались с помощью, ну не знаю... лазерных лучей например, так ведь нет, все они словно слеплены из сгустившегося, очень плотного воздуха. Вот и как так получается?
К сожалению, информацию об этом мне в мозг не вкладывают. Видимо, не та специализация.
Атанар ловко попадает пальцем в одну из рамок. Изображение увеличивается, проявляются неразличимые ранее детали.
— Что это? — слышу избитый временем вопрос. Потому что задает он его первым после каждой такой «процедуры».
Отвечаю машинально. Информация выплывает откуда-то из глубины сознания. Я на ней даже не концентрируюсь, потому что если это делать, то ничего хорошего не выходит. Только сбиваюсь. А так получается само по себе. Какое счастье, что вытащить из памяти этот материал можно только при наличии определённой ассоциации, логической цепочки! Не представляю, как бы я себя чувствовала, если бы разом вспомнила всё, что в меня впихнули.
Старк одним быстрым движением ладони очищает экран (то есть воздух над столом) и протягивает мне синюю модульную таблетку.
— Запись в порядке. Обработай это. Если возникнут проблемы, сразу вызовешь меня. Я жду результат.
Беру накопитель и сползаю с сиденья. Всё. Атанару до меня больше и дела нет. Снова уставился в свою работу. Что он там ваяет, бог его знает, меня пока до практики не допускают. Только задания каждый раз какие-то дурацкие задают. И всё ничего, если бы не сведения, которые в меня впихивает прибор Атанара. Такое ощущение порой создаётся, что в том, что я учила в универе, и в том, что он закладывает в мой мозг, есть какое-то противоречие, потому что периодически наступает своеобразное отторжение информации — не лезет она в голову и хоть ты тресни! А бывает и хуже — понимаешь, что полную ересь читаешь! Вот так-то...
Топаю обратно к себе. На трады принципиально внимания не обращаю. Хватит с меня экспериментов. Буду по-старинке. Ножками, ножками.
Вернувшись в свою каюту, выкладываю модуль на стол и заваливаюсь на кровать. Сразу работать я не собираюсь. Голова какая-то деревянная сегодня. И тошнит опять! Но это уже точно не от манипуляций с моей памятью. Банальный токсикоз, как разъяснил напоследок, перед отлётом на Превентир, Дан — тот самый медик с «Треона». Надавал кучу капсул, которые, как мне кажется, не помогают ни на йоту, порекомендовал «не перенапрягаться» и умыл на сём руки.