Три года на планете Марс
Шрифт:
— Ведь мы на Марсе, неправда ли? — С этим банальным вопросом обратился он по-немецки к неведомым ему людям. Но те покачали головами и ответили ему что-то на благозвучном языке, котораго Штиллер в свою очередь также не понял. В словах их, казалось, выражалось сожаление, что они не могут понять незнакомцев.
— Они, совершенно естественно, не понимают по-немецки. Ведь вы должны были ожидать этого, Штиллер! — заметил с упреком профессор Гэммерле.
— Ну, так проэкзаменуйте-ка вы их, Гэммерле. Быть может, при ваших разносторонних лингвистических познаниях, вам и удастся открыть, на каком языки возможно объясниться с живущими здесь людьми.
Сильным голосом Гэммерле начал на древнерусском языке: — Друзья, мы, прилетевшие к вам с далекой земли, сердечно приветствуем вас.
Ответа не последовало, и только легкая улыбка заиграла на устах жителей Марса в знак их непонимания. Тогда Гэммерле продекламировал свое приветствие по-латыни. Снова то же молчание и та же улыбка вместо ответа.
— Быть может, мы скорее достигнем цели при помощи наших современных языков, так как этим существам повидимому совершенно чуждо классическое образование, — проговорил Гэммерле, разсерженный безрезультатностью своих первых опытов, но и английский, французский, испанский, итальянский, русский и, наконец, даже арабский и древнееврейский не привели к желанным результатам.
— Хорошее начало! — проворчал профессор Бруммгубер. По всем признакам нам придется изучить язык здешних жителей, — заметил Тудиум.
— Наверное! — подтвердил Фроммгерц. Но посмотрите-ка, что это за старец шествует к нам? — воскликнул Дубельмейер.
Человек преклонных лет и внушительной наружности, с белыми волосами и бородой, с обнаженной головой, прорвал ряд своих товарищей и гордо приблизился к семи швабам. Старец был одет, как и все его соплеменники. Похожая на блузу, белоснежная рубашка из тончайшей шерсти с пурпурной каймою окутывала высокую, благородную фигуру. У пояса она стягивалась широким поясом пурпурнаго цвета. Босыя ноги его были одеты в сандалии из тонкой желтой кожи. Соплеменники дали ему дорогу с большой почтительностью, и ученые из этого сразу же узнали, что в лице старца они видят перед собою человека, занимающаго высокое социальное положение в этой стране.
В знак уважения, они обнажили головы и принялись напряженно ожидать дальнейшаго развития событий. Старец сначала скользнул взглядом по „Мировому Пловцу“, затем направил свои ясные, темно-синие глаза, в которых виднелось столько же ума, как и сердечной доброты, на чужеземцев, с которыми он заговорил на благозвучном языке, указывая при этом от времени до времени на воздушный корабль, и наконец дал им понять ласковым жестом, чтобы они следовали за ним.
Ученые двинулись вперед со старцем во главе. За ними последовали спокойной и полной достоинства походкой те из жителей Марса, которые при спуске „Мирового Пловца“ так охотно предложили им руку помощи. Профессорам показалось, будто вокруг них ожила одна из сказок „Тысячи и одной ночи“. Они не могли насмотреться досыта на все прекрасное и своеобразное, что встречалось ими здесь на каждом шагу. Пройдя луг, они попали на тенистую тропинку, посыпанную мелким белым песком и окаймленную восхитительными, увешанными плодами деревьями. Тропинка эта вела к большой группе зданий, стоявших каждое отдельно и окруженное роскошным садом. Судя по их величественным размерам, эти здания, выделявшияся своей яркой белизной из окружающей их зелени, были общественными учреждениями.
Везде росли высокоствольный пальмы, перемешанныя с пышными светло-зелеными бананами и древовидными папоротниками, среди которых виднелись цветы такой поразительной красоты и роскошного развития, каких тюбингенские профессора не могли себе и представить. Розы, лилии, мирты и разныя растения из породы лавров, орхидеи и великое множество других цветов соперничали друг с другом блеском и красотою красок и силою благоухания. Бабочки всевозможных размеров и оттенков качались в теплом, упоительном воздухе, и яркоперыя птицы посылали путникам свой громкий, гармоничный, утренний привет.
Мы попали в настоящий рай, — заметил профессор Штиллер тихо, идущему рядом с ним, профессору Пиллеру. — Я должен выразить свои чувства, излить в словах свой восторг. Скажите, Пиллер, неужели у вас на душе не так же торжественно и чудно, как у меня?
— Так, так! — возразил Пиллер сухо — Ведь и мне достаточно нравится это путешествие по Марсу. Кстати, сегодня у нас случайно воскресенье. Разве вы об этом забыли, Штиллер?
— Да; в последния недели я совершенно потерял счет времени. А откуда вы об этом знаете?
— Мой хронометр, кроме обычных часов, минут и секунд, показывает также месяцы и числа.
Сегодня у нас воскресенье, 7-е марта.
— Воскресенье, 7-е марта! Священная цифра семь во всем. Да будет она и далее нас охранять и оберегать, — воскликнул профессор Штиллер.
— Прежде всего я жажду и алчу хорошей еды и солидной выпивки — это лучше освежает жизненный силы и основательнее предохраняет их от растраты, чем ваша цифра семь. Последнее время мы в нашей гондоле вели очень злосчастную жизнь, полную лишений; пора нам снова попасть на хорошее хозяйство и к настоящему семейному очагу.
— Ах вы, вечный прозаик! — ответил профессор Штиллер со смехом. — Здесь вы не будете ни голодать, ни томиться жаждой. Посмотрите только на плоды, вон там наверху!
Профессор Пиллер взглянул в указанном направлении. — Чорт возьми! — вырвалось из его уст. — Неужели эти огромный ягоды, свешивающаяся вниз, продукты виноградной лозы?
— Конечно. То, что вы видите, виноградная кисть с ягодами той величины, которая свойственна только тропическому климату.
Среди таких разговоров ученые и их проводники достигли первых домов. Здесь они должны были убедиться, к своему немалому удивлению, что здания, которыя они издали приняли за общественныя учреждения, были ничто иное, как величественные частные дома, или виллы. Выстроенные из белаго, тщательно отделаннаго камня, они были снабжены с передней стороны высокими, построенными на колоннах, балконами или залами, которые представляли крайне привлекательный вид и свидетельствовали о любви местных жителей к свежему воздуху и просторным, неограниченным стенами помещениям. Для теплаго климата подобный вид открытых зал или балконов был самым целесообразным и подходящим сооружением. Широкия мраморныя ступени вели в эти залы и служили местом игр для множества цветущих детей, одетых только в одну легкую, светлую рубашку, стянутую у талии поясом. В изгибах зал гармонично и величественно выделялись большия мраморныя фигуры. Все дышало спокойной красотой и радостью и произвело сильное впечатление на путешественников.
Старец повел своих гостей к двухъэтажному, похожему на дворец, зданию, окруженному роскошной растительностью и по великолепию походившему на местожительство какого нибудь князя или короля. Оказалось, что это был дом самого старца, который этот последний отдавал в полное распоряжение ученых. Поднявшись по широкой мраморной лестнице, профессора очутились на выстроенном на колоннах открытом, обширном дворе, в средине котораго журчал огромный фонтан. Вокруг всего двора была расположены комнаты, похожия на залы, двери которых выходили во двор. Справа двора находилась главная лестница. Она состояла из двадцати широких ступеней, каждая из которых была сделана из одной целой мраморной глыбы длиною в четыре фута. Лестница вела на площадку, освещенную большим окном. С этой плащадки еще двадцать ступеней вели в верхний, закрытый коридор, освещенный также большими окнами и украшенный лепным потолком. Из коридора открывался целый ряд парадных комнат, к которым прилегали спальни и ванныя. Все здание было полно света и всевозможных удобств.
Старик ударил в ладоши, и несколько молодых людей, очевидно служителей этого дворца, поспешно прибежали на зов. Старик долго и внушительно объяснял молодым людям что-то, после чего показал своим гостям жестами и мимикой, что они могут расположиться в этом помещении. Затем он покинул их с приветливым поклоном. Слуги также исчезли, но вскоре вернулись снова и принесли с собою благоухающия, чистыя одежды и сандалии, подобныя тем, который носили и все виденные учеными жители Марса. Без слов, но крайне предупредительно, указала они незнакомцам дорогу в ванную.