Три «Метели». Новеллы русских классиков
Шрифт:
«Метель» входит в цикл «Повести Белкина». Произведения этого цикла созданы в результате литературных экспериментов Болдинской осени 1830 года, направленных на поиски новых приемов повествования. Параллельно Пушкин экспериментирует в драматургии, сочиняя «Маленькие трагедии», озаглавленные в рукописи «Опыт драматических изучений».
Сюжеты повестей разворачиваются стремительно – narr'e rapide, без лирических отступлений и пространных эпических описаний. Кредо Пушкина: «Писать повести надо вот этак: просто, коротко и ясно». Лаконизм и быстрота действия сближают повести с «Маленькими трагедиями».
В «Маленьких трагедиях» Пушкин
Вечные образы маячат за спинами героев белкинского цикла: например, в «Станционном смотрителе» зашита притча о блудном сыне. В «Барышне-крестьянке» находит продолжение бродячий сюжет, ранее воплощенный в пьесе Шекспира «Как вам это понравится», в «Комедии игры и случая» Мариво и опере Моцарта «Так поступают все». Персонажи прибегают к травестии (переодеванию) и, скрыв свою наружность, проверяют любовные чувства.
В «Метели» тоже прослеживается бродячий сюжет – бракосочетание девушки с подмененным женихом. Старинный источник – комментарии Боккаччо к «Божественной комедии» Данте. В них автор «Декамерона» по-своему изложил историю Франчески да Римини, коротко рассказанную в пятой песне «Ада». По версии Боккаччо, Франческа нарушила супружеский долг, потому что была выдана замуж обманом: она согласилась на брак с красавцем Паоло, но у алтаря его подменил брат – хромой и уродливый Джанчотто. Лет за десять до Пушкина фабулу с подмененным женихом использовали Вашингтон Ирвинг в рассказе «Жених-призрак» («The Spectre Bridegroom») и В.И. Панаев в повести «Отеческое наказание».
Ночной побег девушки с женихом – сюжетный мотив, восходящий через баллады Жуковского «Светлана» и «Людмила» к «Леноре» Бюргера. На побег из родительского дома и тайное венчание решается боярская дочь Наталья, героиня Н.М. Карамзина.
В «Повестях Белкина» Пушкин вводит подставного условного рассказчика, а собственное авторство намеренно скрывает, и поэтому его имя не было указано при первой публикации. Тот же прием в позднее написанной «Капитанской дочке»: безымянный издатель печатает записки Петра Андреевича Гринева, «приискав к каждой главе приличный эпиграф и дозволив себе переменить некоторые собственные имена».
Появление подставного автора было продиктовано несколькими причинами, и, прежде всего, тем, что в повестях Пушкин-поэт впервые заговорил с читателями языком «смиренной прозы».
Основным рассказчиком повестей выступает покойный Иван Петрович Белкин. Это не псевдоним Пушкина и не его литературная маска типа Феофилакта Косичкина, под именем которого он печатал статьи-памфлеты. Белкин – персонаж с характером и биографией.
О нем сказано, что родился он в 1798 году (получается, годом раньше Пушкина) и что умер, не дожив до 30 лет. Начальное образование получил от деревенского дьячка и от него перенял охоту к чтению и сочинительству. Служил Белкин в егерском полку, оставив который поселился в своем имении и посвятил себя литературным занятиям.
В структуре «Метели» белкинский слой – далеко не единственный. Каждую историю Иван Петрович сопроводил примечанием: «слышано мною от такой-то особы». События, описанные в «Метели», ему рассказала девица К.И.Т.,
Голоса трех повествователей инкорпорированы друг в друга и отчетливо не различаются. Однако, не поняв, где чей голос, невозможно адекватно воспринять произведение.
В «Метели» имеется, например, скрытая цитата из комедии Грибоедова «Горе от ума»: «Между тем война <1812 года> со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу. ‹…› Русские женщины были тогда бесподобны. Обыкновенная холодность их исчезла. Восторг их был истинно упоителен, когда, встречая победителей, кричали они: ура! И в воздух чепчики бросали».
Кто это пишет? – простодушный Иван Петрович: охваченный патриотическим порывом, он не уловил в реплике Чацкого иронию и сарказм.
Деревенский житель, Белкин знает, какими пословицами утешают себя родители, разрешая детям не сулящий выгоды брак по любви: «Суженого конем не объедешь», «Бедность – не порок», «Жить не с богатством, а с человеком».
Белкин – сочинитель начитанный и не упускает случая пощеголять оборотами, взятыми из ходового литературного репертуара: «с любопытством ожидали героя, долженствовавшего наконец восторжествовать над печальной верностию этой девственной Артемизы [1] ».
1
Артемиза, Артемисия – жена правителя античного города Галикарнаса в Малой Азии царя Мавзола. После его смерти в 353 году до н. э. по распоряжению Артемисии была построена грандиозная гробница, получившая по имени умершего название Мавзолей. Древние причисляли это сооружение к одному из семи чудес света. Оно простояло до XV века, когда его разрушили рыцари-крестоносцы. Имя Артемисии в глазах потомков сделалось синонимом супружеской верности.
Скорее всего, Белкин читывал «Новую Элоизу», но вряд ли роман Руссо настолько ему запомнился, что он в словах Бурмина сразу распознал строки из письма Сен-Прё к Юлии. В этом месте явно слышен голос девицы К.И.Т. Она – главный в повести эксперт по части гардероба, будуара и библиотеки провинциальных барышень. Между прочим, «Новой Элоизой» зачитывалась Татьяна Ларина, что в ее письме к Онегину выдают словесные клише, заимствованные из романа; героиня «Рославлева» Полина «Руссо знала наизусть».
В отличие от публикатора записок Гринева, издатель А.П. прямо не говорит, что приложил к текстам руку, но его голос улавливается в иронических комментариях и шутливых сентенциях: «Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание».
Издатель А.П. подтрунивает над персонажами («Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и следственно была влюблена»); он посмеивается над главным рассказчиком, университетом которого стал сельский дьячок. К Белкину относится иронический эпиграф, взятый А.П. из «Недоросля»: «Он еще сызмала к историям охотник».