Три мушкетёра
Шрифт:
Гримо поставил корзину на землю и сел, отрицательно покачав головой.
Атос вынул из-за пояса пистолет, посмотрел, хорошо ли он заряжен, взвел курок и приставил дуло к уху Гримо.
Гримо живо вскочил на ноги.
Атос знаком приказал ему взять корзину и идти вперед.
Гримо повиновался.
Единственное, что выиграл Гримо этой минутной пантомимой, — это то, что из арьергарда он перешел в авангард.
Взобравшись на бастион, четыре друга обернулись.
Более трехсот солдат всех видов оружия столпилось у заставы лагеря, а чуть поодаль от всех остальных можно было различить г-на де Бюзиньи, драгуна, швейцарца и четвертого участника пари.
Атос снял шляпу, насадил ее на острие шпаги и помахал ею в воздухе.
Зрители ответили на его приветствие поклонами, сопровождая это изъявление вежливости громкими возгласами «ура», долетевшими до наших смельчаков.
После этого все четверо скрылись в бастионе, куда уже успел юркнуть Гримо.
XVII
СОВЕТ МУШКЕТЕРОВ
Все оказалось так, как предвидел Атос: на бастионе никого не было, кроме человек двенадцати убитых французов и ларошельцев.
— Господа, — сказал Атос, принявший на себя командование экспедицией, — пока Гримо будет накрывать на стол, мы начнем с того, что подберем ружья и патроны. К тому же, собирая их, мы можем разговаривать без всякой помехи: эти господа, — прибавил он, указывая на убитых, — нас не услышат.
— А не лучше ли сбросить их в ров? — предложил Портос. — Но, конечно, не раньше, чем мы удостоверимся, что в карманах у них пусто.
— Да, — проронил Атос, — это уже дело Гримо.
— Так пусть Гримо их обыщет и перебросит через стены, — сказал д'Артаньян.
— Ни в коем случае, — возразил Атос. — Они могут нам пригодиться.
— Эти мертвецы могут нам пригодиться? — удивился Портос. — Да ты с ума сходишь, любезный друг!
— «Не судите опрометчиво», говорят Евангелие и господин кардинал, — ответил Атос. — Сколько ружей, господа?
— Двенадцать, — ответил Арамис.
— Сколько выстрелов в запасе?
— Около сотни.
— Это все, что нам нужно. Зарядим ружья!
Четыре друга принялись за дело.
Они кончили заряжать последнее ружье, когда Гримо знаками доложил, что завтрак подан.
Атос ответил одобрительным жестом и указал ему на сторожевую башенку, где, как понял Гримо, он должен был нести караул.
А чтобы Гримо было не так скучно стоять на посту, Атос разрешил ему прихватить хлебец, две котлеты и бутылку вина.
— Теперь сядем за стол! — пригласил Атос.
Четыре друга уселись на землю, скрестив ноги, как турки или портные.
— Ну, теперь, когда больше нечего бояться, что тебя подслушают, — сказал д'Артаньян, — надеюсь, ты поведаешь нам свою тайну.
— Я полагаю, господа, что доставлю вам и удовольствие и славу, — начал Атос. — Я заставил вас совершить очаровательную прогулку. Вот вам вкусный завтрак, а вон там, как вы сами можете разглядеть через бойницы, пятьсот человек зрителей, которые считают нас безумцами или героями, — два разряда глупцов, очень похожих друг на друга.
— Ну, а тайна? — спросил д'Артаньян.
— Тайна моя заключается в том, — ответил Атос, — что вчера вечером я видел миледи.
— Тайна моя заключается в том, — ответил Атос, — что вчера вечером я видел миледи.
Д'Артаньян в этот миг подносил стакан ко рту, но при упоминании о миледи рука у него так сильно задрожала, что он принужден был поставить стакан на землю, чтобы не расплескать вино.
— Ты видел твою…
— Тсс! — перебил Атос. — Вы забываете, любезный друг, что эти господа не посвящены, подобно вам, в мои семейные дела. Итак, я видел миледи.
— А где? — спросил д'Артаньян.
— Примерно в двух лье отсюда, в гостинице «Красная Голубятня».
— В таком случае, я погиб, — произнес д'Артаньян.
— Нет, не совсем еще, — возразил Атос, — потому что теперь она, вероятно, уже покинула берега Франции.
Д'Артаньян с облегчением вздохнул.
— В конце концов, кто она такая, эта миледи? — полюбопытствовал Портос.
— Очаровательная женщина, — ответил Атос и отведал пенистое вино. — Каналья трактирщик! — воскликнул он. — Всучил нам анжуйское вино вместо шампанского и воображает, что нас можно провести!.. Да, — продолжал он, — очаровательная женщина, которая весьма благосклонно отнеслась к нашему другу д'Артаньяну, но он сделал ей какую-то гнусность, и она пыталась отомстить: месяц назад подсылала к нему убийц, неделю назад пробовала отравить его, а вчера выпросила у кардинала его голову.
— Как! Выпросила у кардинала мою голову? — вскричал д'Артаньян, побледнев от страха.
— Это святая правда, — подтвердил Портос, — я сам, своими ушами слышал.
— И я тоже, — вставил Арамис.
— Если это так, бесполезно продолжать борьбу, — проговорил д'Артаньян, в отчаянии опуская руки. — Лучше уж я пущу себе пулю в лоб и сразу положу всему конец!
— К этой глупости всегда успеешь прибегнуть, — заметил Атос, — ведь только она непоправима.
— Но мне не миновать гибели, имея таких могущественных врагов, — возразил д’Артаньян. — Во-первых, незнакомец из Менга, затем де Вард, которому я нанес три удара шпагой, затем миледи, тайну которой я случайно раскрыл, и, наконец, кардинал, которому я помешал отомстить.
— А много ли их? Всего только четверо! — сказал Атос. — И нас ведь тоже четверо. Значит, выходит, один на одного… Черт возьми! Судя по тем знакам, какие подает Гримо, нам сейчас придется иметь дело с гораздо большим количеством… Что случилось, Гримо? Принимая во внимание серьезность положения, я вам разрешаю говорить, друг мой, но, прошу вас, будьте немногословны. Что вы видите?
— Отряд.
— Сколько человек?
— Двадцать.
— Кто они такие?
— Шестнадцать человек землекопной команды и четыре солдата.