Три мужа для Кизи. Книга 3
Шрифт:
– Вы станете мне платить, чтобы я сделал доброе дело? – нахмурился Садхир. – И какое же это дело после того будет доброе?
– Да… это… – мужчина смутился, глаза забегали, а у жены – уже засияли надеждой и благодарностью. – Да, так положено…
– Пойдёмте лучше, – проворчал молодой йог, – сейчас нам нужно думать о другом. И время дороги лучше потратить на молитвы, а не болтовню.
– Да, господин! – отец несчастный торопливо поднялся. – Как скажете, господин. Спасибо, господин! О, пусть вас берегут боги за вашу доброту!
– Пусть вас берегут
Значит, средний муж решил, что мгновения спокойствия и благодарность для родителей пострадавшей девочки или даже – уже умирающей – стоят греха обмана, который он возьмёт на свою душу. Раз он так решил – это его дело. Только…
– Я пойду с тобой, – твёрдо сказал Поллав, на мужчину чужого покосился, – помогу, если что.
– Ох, спасибо! – тот улыбнулся, ладони сложив. – Вы и так нам уже помогли… в то время…
– Не время для разговоров, – проворчал он, кажется, смутившись от его похвал.
Странно, почему жестокий Поллав так рвётся кому-то помогать? Ведь вроде эти люди бедны и выгоды там нет никакой. А глава нашей семьи любит выгоду.
– А ты куда? – окликнул Поллав меня, резко.
– Тоже помочь хочу, – смущённо опустила взгляд.
– Без тебя обойдёмся, – проворчал старший муж.
– Но эта женщина… и дочь её… женщинам должна помогать женщина! Вам же нельзя касаться тела чужой женщины!
– Да, таковы приличия, – согласился отец пострадавшей, ладони благодарно сложил. – Благодарю вас, о любезная!
– Но… – Поллав сердито на телегу с инструментами и прочими вещами посмотрел.
– Сиб, вот тебе и возможность доказать нам свою преданность! – улыбнулся средний муж, к брату моему названному повернувшись.
– Зачем вы мне? – тот проворчал. – Я помогать хочу только сестре!
– А вот и докажешь, что мы можем доверять тебе, – почему-то сразу же согласился с молодым йогом глава семьи.
Или просто потому, что торопился: почему-то случившееся в чужой семье занимало его. Он… там в кого-то влюбился? Или просто сочувствует? Но… но разве мог Поллав сочувствовать без какой-либо выгоды?..
– Ом Намах Шивайя… – затянул Садхир, поворачиваясь к нашему лагерю спиной, тем показал, что разговор считает законченным.
Мохан и Сиб, чьего мнения не спросили, возмущённо переглянулись. Ох, как бы ни подрались тут!
– Те инструменты – помощники наши верные в зарабатывании на еду, – добавил серьёзно Поллав, мрачно на брата моего смотря названного, – и основа благополучия твоей сестры. Если и правда беспокоишься, как бы ей жилось лучше – береги их, – на Мохана покосился. – И ты уж постарайся промолчать, попугай болтливый!
Попугай сине-жёлтый, большой с дерева возмущённо вякнул. Мол, до глубины души обидели! Оскорбили, мол! Ещё не улетел?..
Тут и глава семьи развернулся. За удаляющимися родителями пострадавшей девочки пошёл. И я, дупатту пониже на лицо натянув, пошла за ним. Страшно было младшего мужа и брата вместе оставлять – они сильно сцепились уже, вон все в царапинах и ушибах, у Мохана клок волос торчит надорванных – но желание помочь несчастной чужой семье меня сейчас привлекло больше желания остаться и контролировать упрямство драчунов молодых. Да и… должны же они научиться контролировать себя самих! Хоть когда-нибудь!
– Не волнуйся, у реки они не убились, – шепнул мне Поллав вдруг, мельком посмотрев на меня.
– Тут приятнее, – Сиб осклабился. – Земля такая мягкая…
Со взглядом старшего мужчины столкнувшись, добавил, ухмыльнувшись:
– Да не волнуйся: я не собираюсь умирать прежде моих врагов.
Поллав шумно выдохнул. Но всё-таки их оставил одних. Имущество наше охранять. Даже странно. С чего вдруг он такой вдруг доверчивый? Или случившееся в деревне его зацепило сильней? Но чем?..
Женщина, правда, на миг обернулась, сложив ладони, поклонилась Сибасуру:
– Благодарю за помощь, мой господин! – и побежала догонять супруга.
Кшатрий даже смутился от этой благодарности. Взгляд смущённо потупил. Нет. В миг следующий голову поднял, чтобы мрачно так, многозначительно эдак ухмыльнуться моему младшему мужу, мол, ещё немного погоди – и будешь полностью в моей власти.
Я грустно вздохнула. Ну, что они такие упрямые? Оба!
Сиб, на меня покосившись, вздохнул. Как будто хотел извиниться. Но ничего не сказал. Но, ладно, хотя бы прямо сразу на бинкара не бросился – и на том спасибо. Но… но всё-таки оба вернулись от реки! Живые! Хотя и не очень целые. Да хранят их боги!
Мне показалось, что нечто жуткое и могущественное в лесу на миг повернулось в нашу сторону, внимательно на нас смотрело.
Что это?.. Хотя… если там не человек, то, может, правильно Садхир предложил разделиться? С нами йог молодой, который заслужил какие-то благословения в долгих и упорных своих аскезах. А с имуществом, да, главнее, с Моханом останется асур молодой. Воин. Да, впрочем, может, и к лучшему, что нелюдь? За Мохана мне так как-то спокойнее будет.
Да и… вот ведь, мне приснился сон, что Сиб даже у Ванады помочь мне требовал. И сон, где он куда-то долго шёл, не останавливаясь, страшно изранил ноги. И раны заживающие были на ногах его, когда он сегодня к нам пришёл! Значит, верный был сон, что он за меня перед Ванадой вступился! Просто… ну, с чего он поранил ноги, ступни и выше, как ни от долгой дороги? И дорога долгая его была в моём сне. И во сне он зашёл к танцовщице из храма. И он в разговоре сегодня упомянул, что в храме странном был. Или что-то странное видел?
– Ом Намах Шивайя… – повторил в очередной раз Садхир, выведя меня из задумчивости.
Спасибо ему, что напоминал о цели нашего пути! Мы шли, чтобы помочь другим!
Ладони сложив, тоже стала взывать к богу Триады.
Супруги указывали путь. Точнее, отец пострадавшей шёл впереди, а жена – на шаг позади, чуть сбоку от него, всхлипывая, нервно кутаясь в простенькую дупатту.
Вдруг где-то в стороне конь заржал напугано. И почти сразу дёрнулся мужской вопль напуганный. Вскрики других. Мужчин.