Три орешка для публики. Романы в стихах, написанные онегинской строфой

Дубинин Александр

3

Но денег было очень мало,Я не смогу пересказать.И что зарплаты не хваталоНа всё тогда, могу сказать.Конечно, с простенькой одеждой,Жильём, едой, вообще, с надеждойПроблемы не было совсем,Но, редко, кто доволен всем.Хотелось жить шикарно, даже:Машину, виллу, круглый счёт.Такой набор наперечёт,Всем не купить на распродаже.Ещё хотелось многим жить,Бездельничать, а не служить.

4

Тогда такого не случилось,Наверно, не пришла пора?Для нас важней, что получилось,И жизнь, конечно, не игра.Но и тогда, в стране СоветовБез нарушителей заветовНе обходилось никогда,Поэтому пришла беда.Уже чиновники большиеШикарно жили и тогда!Мы помним это, господа,Для нас вы были, как чужие!Поэтому электоратИ не клюёт на маскарад.

5

Конечно, что с страной случилось,Я не смогу вам показать.Беда нежданно приключилась,Но что-то, можно, рассказать.С людьми искусства было проще,Ведь жизнь без них на много горше,И этот творческий народВсегда имел двойной доход.Артисты пели на эстраде,Был для поэтов перевод,Иной же творческий народПрисутствовал на маскараде.Конечно, не хватало местНа всех, кто первый, тот и ест!

6

Издательский процесс налаженБыл прям совсем, как заводской.Писательский конвейер слаженВезде, в Уфе и на Тверской.Пусть, тьма есть случаев забавных,О временах довольно давних,Но все работали легко,Ритмично, даже глубоко!И частью этого процессаИ «Современник» был тогда.С тех пор, прошли уже года,С того забавного эксцесса,Где засветился мой геройОдной писательской страдой.

7

Тогда «Сияние в Саянах»Взял Кузнецов переводить,Но подзависнув на «полянах»,Из графика стал выходить.Дел было много: разных, славных,Смешных, весёлых, очень давних,Недавно, книжку мэтр издалИ лавры честно пожинал.Был всё ещё в «Краю» он «света»,Того «за первым» за «углом».Был как Микула за столом,Без Селяниновича с лета.Не только праздновал, пахал,На ручку тяжко налегал!

8

Вот тут, ему и подвернулсяДля перевода мой герой.«Мне надо, чтобы ты вернулсяИ перевод забрал с собой!»Немало авторов не русскихПереводил поэт на русский,Но расскажу лишь об одномЛопсон Тапхаеве таком.«А сколько времени?» «Да месяц!Бери «подстрочник» как залог.Согласен?» «В день полсотни строк?Идёт! Но, время?» «Целый месяцТы будешь дома! Так и быть,На службу можешь не ходить…»

9

Вот так, впервые, согласилсяСтать переводчиком герой.Скорей с работой распростился,И побежал быстрей домой.Не спит, капризничает дочка,А у него буксует строчка,И в ванну заперся тайком,Курьёзном случаи таком.Весь месяц так и шла работа –Весь день он в ванной проводил,Стихи там сам переводил,Татьяне спать ведь неохота!Полсотни «выжимая» строк,Он сам себя перенемог!

10

По понедельникам, однако,На службу точно выходил.Бывало в этот день с ним всяко,Шеф-Кузнецов – неумолим!Так, если, вдруг, трава «примята»,То мэтр правит на «измята»!Не просто стих ему давай,А вишь, «экспрессий» подавай!Тогда ещё был очень молод,И соглашался, что «мерцать»,Гораздо лучше, чем «мелькать»!Бросало то в жару, то в холодОт этих правок не простых,Разносов сильных грозовых!

11

Но всё же перевод закончилОн этой книжки! Целый стих,Когда с работой он покончил,Мэтр перевёл, тогда утих!Был перевод великолепен,И в целом труд прекрасно слеплен,Тем более, что сдали в срок,Отлично выполнив урок!Владимир ловко управлялся,И шутку добрую ценил,Себе и тут не изменил,Слегка над всеми посмеялся!А как он сделать это смог,Я расскажу вам, сверив слог.

12

«Сегодня вечером обмоем!» –Герой приподнято сказал.«А где же справка?» «Всё устроим!»«Слабо!» – сам мэтр указал.Но ученик не уступает,А Кузнецов не отступает.Ударив дружно по рукам,Сим завершили этот гам.Владимир в Книжную палатуПо телефону позвонил,Себя в проказах не винил,И Конюшовой про зарплатуЛопсон Тапхаеву твердил,И выдать справку убедил!