Три подруги и древнее зло
Шрифт:
– Ниса! – позвала я. Банши тут же сменила траекторию движения и приблизилась ко мне. – Смотри, какая у нашей подружки техника имеется?
И я ткнула пальцем, но не в кофемашину, а в записку. Ниса склонилась ниже, чтобы прочесть то, что я уже успела запомнить наизусть. Когда банши подняла на меня ошеломленный взгляд, я кивком головы указала ей на дверь. Ни слова ни говоря, мы покинули лофт, предварительно сорвав стикер и забрав с собой.
– Что это? – еще раз уставившись на бумажку, спросила Ниса, пока я запирала дверь. –
– Предполагаю, что послание, - спокойно ответила я.
– Вот это – послание? – подняла на меня глаза банши, в которых читалось недоумение пополам с нарастающим раздражением. – Это бред сивой кобылы! Которая еще и была пьяная, пока это писала! Бред пьяной сивой кобылы!
– Это писала Руся, а не кобыла, - я убрала ключи в карман, и мы без особого интереса к процессу спора вернулись к оставшемуся ожидать нас под единственным подъездом таксисту.
– «Погода скоро испортится. Захвати зонтик. P.S.: Не забудь полить мои орхидеи», - зачитала вслух Ниса, пока таксист, который должен был отвезти нас обратно на работу, выезжал со двора. – И что вот это значит?
Она угрожающе потрясла в воздухе стикером.
– Не знаю, - я откинулась на сидении и устало прикрыла глаза.
– Так, - решительно выдохнула Ниса. – Надо успокоиться. Надо успокоиться…
И она сосредоточенно запыхтела, стараясь равномерно вдыхать и выдыхать. Несколько минут она честно пыталась изображать медитацию, но после не выдержала, подхватилась, раздраженно прорычав себе что-то под нос, и дернула меня за рукав.
Я нехотя открыла глаза. В отличии от Нисы, которая не могла найти себе места, моё состояние кардинально отличалось. Был упадок сил и вообще ничего не хотелось, кроме одного – занырнуть под какой-нибудь камушек на дне Тихого океана и не высовываться оттуда ближайшие лет сто.
– Слушай, - яростно заговорила подруга, с каждым словом понижая голос, пока не перешла на зловещий шепот, от которого у меня тут же началась изжога. – А если это не просто бред спятившей музы? Если это зашифрованное послание?
– Молодец, - кивнула я, - догадалась.
– Ты раньше это поняла? – заморгала Ниса, чуть отодвинувшись и перестав нависать над моим лицом.
– Ага, - я почесала бровь. – Потому что я не верю в сумасшествие по заказу. И в то, что возможно попрощаться со здравым смыслом за одну ночь.
– Хорошо, тогда давай разбираться, - Ниса выудила из кармана смятую бумажку, разгладила её на коленке как смогла, и вновь внимательно уставилась на аккуратно выведенные строчки. Подчерк определенно принадлежал музе, и мы обе узнали бы его даже через пятьдесят лет. Слишком уж часто наша троица списывала друг у друга в школе. – «Погода скоро испортится». Что это может значить?
– Это явное предупреждение. И речь точно не о погоде, - я приподнялась повыше, чтобы увидеть, где мы в этот момент ехали.
К сожалению, мы нигде не ехали, мы стояли. В пробке, которая
– Окей, - согласилась Ниса, продолжая рассматривать бумажку. – Это предупреждение.
– Предупреждение об опасности, которая, возможно, может угрожать и нам, если исходить из указания взять зонтик, - начала я рассуждать, подстраиваясь под уровень громкости надрывающегося радио и стараясь говорить так, чтобы водитель не смог расслышать наши слова. – Возможно, Руся пытается сообщить нам о том же, о чем говорил Ян.
– А при чем тут тогда орхидеи? – схватилась за голову Ниса, запуская пальцы в свою короткую шевелюру.
– Возможно, ни при чем, - пожала я плечами. – А возможно, это тоже что-то значит.
– Но у Руси нет орхидей, - с нажимом произнесла Ниса, оставляя в покое волосы, которые она усердно пыталась проредить. – Она вообще не любит цветы в доме, говорит, что не желает ощущать себя так, словно живет в клумбе.
– То-то и оно, - подтвердила я. – В этой просьбе заключен какой-то иной смысл. Вот только понять бы – какой?
И Ниса принялась гадать. Она переставляла слова местами, меняла буквы, читала слова задом-наперед и слева на право, с каждой минутой все больше и больше напоминая каноничного профессора из знаменитого фильма про путешествия во времени. Но чем дальше она заходила, тем меньше смысла обнаруживала. В конце концов, её затея по дешифровке письма окончилась бессмысленным перечислением несуществующих слов, которые подруга сама же выдумывала, по ходу дела практически изобретя новый язык.
– Хватит! – одернула её я. – А то у меня ощущение, что у тебя в голове вот-вот лопнет какой-нибудь сосудик. И ты пойдешь в разнос. А мне придется тебя останавливать.
Со стоном поражения Ниса уронила голову на раскрытые ладони.
– Извините, - обратилась я к водителю. – Мы дальше не поедем. Выйдем здесь.
– Как хотите, - безразлично отозвался водитель.
Я быстро рассчиталась, выбралась из салона прямо на проезжую часть и вытянула следом за собой подругу. Проскочив между застрявших в кажущейся бесконечной пробке и рычащих двигателями машин, мы добрались до тротуара.
– Пойдем пешком, - предложила я. – Если срежем через парк, то доберемся до офиса минут за двадцать.
– Ненавижу пешие прогулки, - заныла Ниса, но покорно потопала рядом со мной ко входу в городской парк.
– А я ненавижу стоять в пробках, - отбила я. – И бессмысленно терять время, которое, как известно, деньги.
Вновь начав пререкаться мы вошли в парк и потопали по крайней слева аллее, по кругу огибая озеро. Уже минут через пять ругаться надоело, и мы замолчали. Не знаю, о чем думала Ниса, рассматривавшая покачивающихся на воде и вычищающих свои белоснежные перья местных лебедей, а я вертела в голове слова из записки Руси, пытаясь и так, и эдак к ним подступиться.