Три веселых зайца
Шрифт:
А товарищи его все носят и носят к речке осинки. Нанесли, сколько надо было, и построили плотину. Ходит по ней бобер Серега, говорит:
– Ну вот, все осинки одинаковые. Отгадай, где чья. А вот если бы я свою принес, она бы сразу всем в глаза бросалась, потому что вон огромная какая.
Но осина его и сейчас у всех на виду. Где повалил ее бобер Серега, там она и лежит. И когда случается бобрам проходить мимо нее, говорят они с улыбкой:
– Осина бобра Сереги.
У всех она на виду. Но бобра Серегу это почему-то не радует.
ОСОБОЕ
Не в нашей роще это было да и не в наши годы. Сорока рассказывала. Жили в лесу звери. Одной семьей жили, за одним столом ели. И было у каждого за этим столом свое место: у Зайца – свое, у Лисы – свое, у Волка – свое. Медведь тоже ел за общим столом и было у него здесь свое особое место. Усядется, бывало, Медведь на него и сидит глядит на всех, а все на него смотрят.
Скажет Медведь:
– Щи сегодня бледные какие-то.
И хоть румяные щи, наваристые, кивают все, как лошади в жаркую пору, головами, соглашаются:
– Точно, бледные какие-то щи сегодня.
Скажет Медведь:
– Солнце как-то не так светит сегодня.
И хоть солнце светит сегодня так же, как и вчера, как светило и в прежние дни, кивают все опять, как лошади, головами:
– Точно, не так как-то светит сегодня солнце.
Что ни скажет медведь – все соглашаются. Куда ни пошлет кого, бегут не прекословят. Сидит, бывало, Заяц, косит на Медведя глаз свой, думает: «Оттого, наверное, все слушают Медведя, что на первом месте за столом сидит. Сидел бы я на его месте, передо мной бы трепетали все, меня бы слушались. Эх, не повезло мне в жизни, не то место за столом досталось...»
И вот как-то собрались все к столу, а Медведя нет. Пустым его место осталось, никто его занять не посмел. И на второй день также не пришел Медведь. И на третий тоже. И решил тогда Заяц – займу-ка я его место. И тишком вскарабкался в медвежье кресло. Зашумели на него все, зашикали:
– Куда это ты залез? Это Медведя место.
И потащили было Зайца за уши, да Волк вступился:
– Пусть сидит, а то его и не видно с его-то места.
И все согласились:
– И правда, пусть сидит.
Уселся Заяц поудобнее, склонился над своей миской, повертел носом.
– Чугуном сегодня щи пахнут, угорели. И на вкус не больно хороши – голехонькая соль.
Понюхал Волк, пробурчал:
– Не придумывай, щи как щи. И солоны в меру. Лучку только маловато.
И хоть было во щах достаточно луку, закивали все, отозвались на разные голоса:
– Точно, маловато сегодня лучку во щах, побольше бы положить надо.
– Кваску бы сейчас испить, – сказал Волк и поглядел на Енота.
– Я сейчас, – соскочил Енот со своего места и побежал с кружкой на погребицу.
– Верно, кваску испить не мешает, – согласился Заяц и многозначительно поглядел на Лису, но она даже и не пошевелилась.
Перевел Заяц глаза на окошко, сказал:
– В солнце-то сегодня нет вчерашней ясности.
Посмотрел Волк, сказал сердито:
– И что ты слова неверные по ветру пускаешь? Солнце как солнце. А вот звезды сегодня ночью как-то врозь светили.
И хоть звезды минувшей ночью светили так же, как всегда, закивали все:
– Точно, врозь как-то сегодня звезды светили. Сидел Заяц во главе стола, косил на Волка глаз свой и думал: «Странно, на медвежьем месте сижу я, а слушают почему-то все Волка, а Лиса вон даже утиральником крошки ему с живота смахивает, хоть он и не просил ее об этом. Почему?»
БОЛЬШОЙ СОСЕД
На большом Маньяшином кургане жила маленькая Мышка. Все у нее было: и хитрая норка с хитрыми отнорками, и зерно в сусеках – живи да радуйся, а вот радости-то у Мышки как раз и не было. Жили рядом с нею такие же, как она, маленькие мышки, тоненькие ящерицы, крошечные жучки да букашки.
– Ну что это за соседи, – вздыхала Мышка. – Одна мелкота.
И мечтала Мышка о большом-большом соседе. Он даже во сне ей снился. Огромный, ворочался в кургане, чуть помещался в нем. И когда однажды рядом с ее норкой вырыл себе нору Суслик, обрадовалась. Прибежала к нему в гости. Обрадовался и Суслик ей. Привел в столовую, насыпал перед Мышкой горку пшеницы, угощает:
– Кушай, соседушка. Пшеничка – первый сорт. По зернышку отбирал, для гостей готовил. Люблю гостей обильно кормить.
Сидит Мышка похрупывает – хруп-хруп, – угощается. Только много ли ей надо? Три зернышка съела и сыта.
Дня через три Суслик к ней в гости пожаловал, Мышка его у норки встретила. Раскланялась перед ним:
– Проходи, сосед, будь гостем.
Прошел Суслик. Засуетилась вокруг него Мышка, так вся и светится счастьем. Как же, такой большой сосед возле нее поселился да еще и в гости пришел. Стол чистой скатертью накрыла. Зернышек конопляных из кладовки принесла. Много, чуть донести осилила.
– Угощайся, сосед, кушай на здоровье.
Мышке за неделю столько зернышек не съесть, а Суслик – чаф-чаф! – съел и сидит, глаза растаращил, на Мышку смотрит, ждет, что дальше будет.
Сбегала Мышка в кладовку, еще зернышек принесла. И опять: ей недели полторы бы есть, а Суслик – чаф-чаф – сжевал и сидит, будто и не ел ничего. Уши навострил, ждет, что же теперь будет.
Смутилась Мышка. Всегда такой щебетуньей была, а тут чуть выговорила:
– Что же ты у пустого стола сидеть будешь, нудиться? Пойдем прямо к закрому.
Привела Суслика в кладовку, угощает:
– Ешь, соседушка, пожалуйста, не стесняйся. А чего Суслику стесняться? Он не воровать пришел. Как сел, так ползакрома и съел.
«Ого! – думает Мышка. – Мне нужно ползимы, есть, чтобы столько съесть».
А Суслик наелся, встряхнулся и говорит:
– Я к тебе на днях еще забегу. И вообще теперь частенько заходить буду. Мне у тебя нравится.
– Заходи, я всегда рада тебя видеть, – сказала Мышка, а ночью, когда спали все, собралась потихоньку и перебралась жить в другое место.