Три желания
Шрифт:
Многие из нас считают, что совместить семью и карьеру невозможно. Однако есть женщины, которым известна эта волшебная формула.
Лин Кеттл, которой всего тридцать три года, основала феноменально успешное предприятие «Автобус для гурманов» и стала его управляющим директором.
«Автобус для гурманов» специализируется на доставке на дом вкуснейших воскресных завтраков. Как известно каждому поклоннику «Автобуса для гурманов» (в том числе и автору этой статьи!), завтраки от этой компании – это что-то! Хрустящие круассаны, яйца бенедикт, свежевыжатый сок, я уж молчу про торты и пирожные!
Тоненькой блондинке Лин (она, конечно же, не позволяет себе излишне увлекаться собственной
Но управление «Автобусом для гурманов» нисколько не мешает Лин полноценно общаться со своим партнером, компьютерным гением Майклом Димитрополусом, своей полуторагодовалой дочерью Мэдди и пятнадцатилетней приемной дочерью Карой. Лин работает дома, а ее мать два-три дня в неделю сидит с ребенком.
«Семья очень важна для меня», – призналась нам Лин в своей тихой гавани – доме. Она встретила меня в костюме превосходного покроя, ее светлые волосы до плеч были стильно уложены, а макияж – безупречен.
На столе была ваза с огромным букетом роз. Я спросила, по какому поводу цветы? Уж не день ли рождения у нее?
– Вовсе нет, – ответила Лин, чуть смутившись. – Майкл часто дарит мне цветы просто так, без всякого повода.
Но это еще не все! Она выкраивает время, чтобы два раза в неделю вести занятия по аэробике.
– Мне это очень нравится, – говорит Лин, скрестив свои стройные ноги. – Эти уроки – мое свободное время. Я без них не могу.
Также Лин любит кататься на лыжах (в этом году в Аспене!), читать (бесспорный фаворит – книги о личностном росте!) и ездить на горном велосипеде (честное слово!).
И вот любопытная подробность! Лин – одна из тройняшек! Ее сестра Катриона, исполнительный директор по маркетингу в компании «Холлингдейл чоколейтс», – это полная копия Лин. Джемма, не однояйцевый близнец, хотя и очень похожа на своих сестер, обучает детей в начальной школе. Сестры очень близки между собой.
– Они мои лучшие подруги, – призналась мне Лин.
Их мать, Максин Кеттл, возглавляет Австралийскую ассоциацию многоплодных матерей, регулярно выступает на мероприятиях с участием матерей двойняшек и тройняшек и является автором книги «Рай и ад многоплодной беременности», опубликованной во многих странах мира. Отец, Фрэнк Кеттл, – известный в Сиднее застройщик. Родители расстались, когда девочкам было шесть лет.
– У нас было прекрасное детство, – вспоминает Лин. – Мы проводили время и с мамой, и с отцом и были совершенно счастливы.
Что же впереди у этой суперженщины?
Возможно, еще один ребенок, а также расширение компании и открытие собственного производства обедов и ужинов (мммммм!!!).
Что бы она ни делала, будьте уверены: у этой замечательной молодой женщины все получится! Поистине пример для подражания!
Заказы на дом принимаются в «Автобусе для гурманов» по телефону: 1 300 BREKKY.
Лин пожала плечами, передавая журнал матери.
– Хорошо, что журналистка хоть догадалась прорекламировать мой бизнес. Не знаю, на что обиделась Кара, ведь это меня выставили полной идиоткой.
– Знаю, – ответила Максин. – На фотографию. Кара получилась ужасно.
Лин взяла журнал и всмотрелась в снимок. Фотограф снял Кару так, будто она гримасничала: уголки рта кисло опущены вниз, один глаз некрасиво вытаращен. Фотограф был ни при чем. Кара сама все время хмурилась, ворчала и вздыхала, потому что пришла только по настоянию отца.
– Ты права, – не стала спорить Лин.
– Знаю, что права, – Максин посмотрела на Мэдди, которая самозабвенно болтала с собственным отражением в стекле буфета. – Лин, в чем это она перемазалась? Ну и свинтус!
– В «Веджимайте». Когда Джемма и Кэт это читают, я не могу дослушать до конца.
– Не понимаю почему. – Максин опустилась на колени и, зажав щечки Мэдди, вытерла их носовым платком. Мэдди не сводила глаз с маленькой девочки в стекле и заговорщически улыбалась. – Ты же сказала, что они твои лучшие подруги.
– Вот именно! А я никогда ничего подобного не говорила.
Лин взяла ключи с журнального столика и посмотрела на Мэдди – девочка сосредоточенно вырывала страницы из журнала.
– Поцелуешь мамочку? – спросила она почти без всякой надежды.
– Нет! – Мэдди оскорбленно посмотрела на нее. Лин склонилась к девочке, но та строго подняла вверх палец и повторила: – НЕТ!
– Ну ладно… – Лин взяла портфель. – Буду часов в шесть. Мне еще забирать Кару у друзей после совещания в булочной.
– Видок у тебя ужасный, Лин, – заметила Максин.
– Спасибо, мамочка.
– Да, ужасный. Ты просто скелет – тусклая, серая, смотреть невозможно. Надо сказать, тебе это совсем не к лицу. Я всегда тебе говорю: не носи черное, но ты ведь не слушаешь. Ты взваливаешь на себя слишком много. Почему мать Кары никогда ее не берет? Почему Майкл не может настоять на своем?
– Мама, ну хватит…
Лин почувствовала, как в горле у нее защекотало. Она положила портфель и трижды чихнула.
– Аллергия, – довольно заметила Максин. – В это время года у всех вас… Схожу за лекарством.
– Некогда мне.
– Я быстро. Сядь.
Она вышла из комнаты, цокая каблуками по плиткам, и Мэдди вприпрыжку побежала вслед за ней. Лин вдруг почувствовала сильную усталость и опустилась на бежевый мягкий диван своей матери.
Она смотрела на ряды знакомых фотографий на стенах. Вот традиционная для близнецов Кеттл: Джемма в середине, Лин и Кэт по бокам. Мамино чувство равновесия удовлетворялось, когда рыжеволосая разделяла двух блондинок. Совершенно одинаковые платья, совершенно одинаковые ленточки, совершенно одинаковые позы. Три маленькие девочки, прищурив глаза, смеются в камеру. Смеялись они, конечно же, над отцом. В раннем детстве они считали его самым смешным человеком на свете.
Она слышала, как мать в кухне выговаривала Мэдди: «Нет, нельзя. Это таблетки, а не леденцы. И нечего на меня так смотреть, моя дорогая. Нечего!»
Некоторые подруги Лин жаловались, что их детей донельзя балуют любящие бабушки и дедушки. Ей же не нужно было волноваться, что Максин превысит с Мэдди некую дисциплинарную квоту. Оставить девочку с бабушкой было все равно что отправить ее на военные сборы.
На журнальном столике лежал какой-то документ, который, по-видимому, за минуту до этого внимательно изучала Максин. Лин взяла его в руки. Это оказался текст выступления на родительском семинаре под названием «Головная боль и веселье в кубе».
– Она сделала карьеру из своего материнства, – всегда ворчала Кэт.
– Ну и что тут такого? – отзывалась Лин.
– Это эксплуатация.
– Да ладно тебе!
Лин не спеша пролистывала страницы. Почти все ей было знакомо – по предыдущим выступлениям, статьям и книге матери.
По временам может охватывать ощущение, что вы участвуете в нескончаемом комедийном шоу. В конце концов привыкаешь к удивленным взглядам и вопросам совершенно посторонних людей. Помню, как-то я специально подсчитала, сколько раз меня останавливали незнакомцы, которым просто хотелось посмотреть на моих дочерей, по пути в торговый центр в Четсвуде. Это случилось…
Пятнадцать раз, вспомнила Лин. Да, мы знаем, целых пятнадцать раз!
Подсчитано, что на уход за тройняшками тратится 28 часов в сутки. Любопытно, с учетом того, что, как всем известно, в сутках всего 24 часа! (ПЕРЕЖДАТЬ СМЕХ.)
Вряд ли в этом месте кто-то будет смеяться. Не так уж и смешно, если честно…
У монозиготных, то есть однояйцевых, близнецов все гены абсолютно одинаковые. Дизиготные, или двуяйцевые, близнецы имеют лишь четверть одинаковых генов, как обычные братья и сестры.
Джемме было бы обидно называться обычной сестрой. Когда они были во втором классе, сестра Джойс Мэри нарисовала на доске трехлистный клевер, чтобы наглядно объяснить, как Отец, Сын и Святой Дух триедины в Боге. В воздух взлетела рука Джеммы: «Как тройняшки! Как мы!» Монахиня растерянно заморгала и ответила: «По-моему, девочки Кеттл – это не совсем Святая Троица». – «Что вы, сестра, мы и есть троица», – снисходительно пояснила Джемма.
Когда Джемма рассказала об этом Максин, та пояснила, что это было бы верно, если бы девочки появились из одного яйца. Однако только Лин и Кэт были совершенно одинаковыми, а Джемма – однояйцевой, поэтому их нельзя сравнивать со Святой Троицей, что само по себе уже страшная чепуха. «Не хочу быть однояйцевой!» – заныла тогда Джемма. «А если бы мы были сиамскими тройняшками? – спросила Кэт. – У нас бы что, головы срослись?» Но тут мама погромче включила радио в машине, чтобы заглушить причитания Джеммы.