Тридевятое царство. Нашествие
Шрифт:
– Гигантский орел, ворующий пророков из многолюдного лагеря… дикость какая-то, – отмахнулся Полкан, – должно быть разумное объяснение.
– Вы должны его найти, – всхлипнула Аленка, – найдите его. Пожалуйста.
– Будем искать, – пожал плечами Полкан, – что-то тут странное. В орлов-похитителей я не верю, а вот сигнал с помощью птицы могли подать. Пришлю лучших своих людей, они тут каждый камень осмотрят да обнюхают.
– Найдите его, – уже серьезно заявила Аленушка, – княжеский приказ. Кто мешать будет, мне дайте знать.
– Думаю
– А ну как Горыныч, – выдал свою версию Колыван, – помнишь, как Святогор Черниговского князя спасал?
– И эту версию рассмотрим, – пообещал хозяин тайного двора, – но Горыныч уж очень большой. Если бы он над лагерем крыльями махал, тут бы все палатки ветром сдуло. Нет, я думаю, что мы найдем подкоп. А как найдем – посмотрим, куда ведет.
К вечеру подкоп так и не нашли. Загадка исчезновения пророка взбудоражила весь Киев. Полкан доложил, что в шатре пророка обнаружили следы борьбы. Чаша с вином оказалась разлита и лежала на полу. Трофим решил не тянуть с задуманным, пока у всех голова занята другим. Из темницы надо было забрать заговорщицу.
Девица шла впереди, руки у нее связаны, Трофим шагал следом. Не торопился, запоминая каждый миг. Наконец они вышли к окраине города, место было красивое и тихое, что было особенно важно для того, что задумал стражник. Достав нож, он разрезал веревки, что связывали пленницу.
– И чего это ты меня сюда привел? – Ракитка разминала затекшие руки, а также шарила глазами по сторонам, прикидывая, как бы сбежать, – снасильничать решил? Тогда зря развязал, я тебе зенки-то повыцарапаю.
– Видишь, какая она… – Трофим глубоко вздохнул полной грудью и, прикрыв глаза, замер.
Девица огляделась: место было самым обычным; холмик, внизу речка, деревья уже начали сбрасывать листву, под ногами стелился ковер из опавших листьев. Ничего необычного взгляду не попадалось.
– Речка, что ли?
– Родина наша, – ответил Трофим серьезно. – Краше нет места на всей земле, какой бы большой она ни была. Знаешь почему?
– Потому что… – девица замялась, – так вот получилось.
– Получилось везде по-разному, – терпеливо объяснил Трофим, – купец из какой-нибудь дальней страны, окажись он здесь сейчас, сможет с нами поспорить. Пальм нет, песка мало. Или наоборот, океана не видать, островов теплых. Знаешь, бают, есть такие места, где тепло круглый год. Зимы не бывает вовсе, фрукты на деревьях растут: протянул руку и съел.
– Я не понимаю, что ты хочешь сказать, – сдалась Ракитка, – я же девка деревенская, со мной надо понятно говорить.
– Красоту этому месту, Родине нашей, придает не пестрая раскраска, есть в мире и пестрей. Настоящая красота в том, что все наши предки, все какие ни есть, все на эту красоту смотрели, все ею восхищались. И вот смотришь ты на речку эту, на рябину – и это не только ты смотришь, но и отец твой, и дед твой, и прадед. Понимаешь?
– Нет. Но если ты мне сейчас про новую религию заливать будешь, лучше сразу убей.
Трофим тяжело вздохнул.
– А вот на новую религию мой дед не смотрел, и его дед тоже. Все в Перуна верили, каждый.
– Так ты из наших, что ли, – удивилась Ракитка; на лице у девушки забрезжила надежда, – ты меня отпустить решил?
– Когда галичане взяли арсенал, уже всем стало понятно: бунт провалился. Жрецы обещали, что княжеские войска нам придут на помощь, но что-то там изменилось. Тогда меня вызвали к себе старшие жрецы. Сами они с горсткой верных людей в леса отступили да в деревни, где поддержка Перуна еще сильна. А чтобы победителям совсем жизнь медом не казалась, оставили меня. Я должен был притвориться, что остался верным среди всего бунта. Несколько наших даже жизни свои отдали, чтобы все выглядело достоверно, и глупцы поверили. Видишь, даже в стражу княжескую меня взяли.
– Так что же тогда ты эту гадину не убил до сих пор?
– Думаешь, так просто это? Ее богатырь защищает, а мы простые люди, у нас нет ни скорости, ни силы богатырской. Только решимость да воля несгибаемая, а также уверенность в том, что дело наше правое. Так что тварь на троне умрет, которая все это допустила, это я тебе верно обещаю. А там и люди очнутся, народ только нужно пробудить.
– Могу я чем-то помочь?
– Да, к сожалению, можешь, – грустно улыбнулся Трофим и медленно вытащил меч, – надо, чтобы они мне поверили.
Девушка на мгновение отшатнулась в ужасе, но быстро взяла себя в руки.
– Это же ненадолго, правда? Уже скоро мы будем сидеть на пиру возле Перуна.
– Уже скоро, – серьезно кивнул Трофим, – мне после покушения все равно не выжить, так что уже скоро. Ничего, с нашей смертью ничего не закончится. Другие люди все так же будут смотреть на эту речку. И, может быть, они мысленно нас поблагодарят за то, что в годину лихих испытаний мы не дрогнули и не отступили. А нас боги не забудут, верным всегда найдется место подле богов.
– Хорошо, – Ракитка быстро кивнула и мотнула головой, прогоняя слезы, – только сделай все быстро.
– Обещаю.
– Погоди. – Девушка бросилась к стражнику и крепко поцеловала в губы. На мгновение все исчезло: речка, деревья, листья под ногами… Остались только двое, он и она.
Трофим приближался нетвердым шагом. Голова у стражника была поникшая, да и сам он выглядел словно во хмелю. Колыван, сидевший возле княжеского терема, даже привстал от удивления. Таким он своего первого стражника еще не видел.