Триэн
Шрифт:
Ватшин сглотнул, сжал кулаки.
– Вы мне… угрожаете?!
– Ни в коем случае, предупреждаем, и только, реакция у пограничников «Заставы» может быть далеко не адекватной событию. И даже если мы не станем вмешиваться в вашу жизнь, вмешаются другие. Слишком уж многие хотят добиться сотрудничества с хрониками, оставляя на крайний случай самые жёсткие меры воздействия. Надеюсь, вы меня понимаете.
– Я… подумаю.
– Уверен, что вы примете правильное решение. Е-мейл.
Ватшин продиктовал адрес электронной
– Всё?
– Ждите сообщений, мы свяжемся с вами.
– Когда? – вырвалось у Ватшина.
– Вечером. И помните, мы легко выясним, правду вы говорите или нет. Не играйте в разведчика, это не ваше призвание. До скорой встречи.
– Погодите, – заторопился Константин. – Как я вас узнаю? Кто вы? Я имею в виду – как вас называть?
– Разве это принципиально?
– Нет, но… для верности.
Смешок.
– Можете называть меня Тот, Кто Рядом, или короче – Тот.
Голос в брусочке телефона пропал.
– Во, бля! – вслух проговорил осоловелый Ватшин, покрываясь потом. – И что я скажу Ивану Петровичу?
Никто ему не ответил.
2. Чёрные технологии
Погрузка в самолёт закончилась в шесть часов утра, и командир группы спасателей майор Зинченко, проводив последнего бойца, подошёл к Соломину, угрюмо наблюдавшему за процедурой.
– Мы готовы.
– Главное – не попадите в засаду, – сказал Солома. – Я бы сам полетел, да у меня здесь проблем целый мешок.
Речь шла о спасательной операции на Вилюе, где на группу археологов и экспертов ФСБ было совершено нападение.
Спасатели должны были на военном транспортнике долететь до Мирного, там пересесть на вертолёт и добираться до плоскогорья, прорезанного долиной Вилюя и малых рек, учитывая ситуацию. Враг, контролирующий артефакты Вилюя, обладал боевыми дронами, а кто это был, под кого маскировался, триэновцы не знали.
– Ничего, Андреич, прорвёмся, – сказал низкорослый коренастый Валентин Зинченко, простоватое лицо которого многих дезориентировало, в то время как майор обладал цепким умом и умением выворачиваться из любых гиблых ситуаций. – Зря мы, что ли, взяли с собой дронобой?
Дронобоем оперативники называли комплекс радиоэлектронной борьбы «Рубака», способный не только глушить вражескую электронику на большой территории, но и точечно отключать отдельные объекты, в том числе – системы управления вертолётов и беспилотников, за что комплекс и называли дронобоем. Если бы группа Дотова имела «Рубаку», дрон, напавший на них, можно было бы нейтрализовать. Правда, только в том случае, если бы его ждали.
Зинченко же знал, с чем ему придётся столкнуться.
– С богом! – буркнул Солома.
Майор козырнул и полез по трапу в хвостовой отсек «Ил-76».
Солома и сопровождавший его Корень отошли к джипу, проводили самолёт глазами и сели в машину.
«Ил-76»
– Интересно, что они там нашли? – высказал вслух свою жажду познания Корень, в прошлом – бывший десантник ВДВ.
Солома промолчал, хотя сам задавал себе тот же вопрос. Ватшин рассказал ему о походах в прошлое Вилюя, однако одно дело – вспоминать, что там было тысячи лет назад, и другое – изучать, что стало.
Мысли свернули к ситуации, возникшей в связи с передачей хроников под опеку структуры «Триэн», подчинённой непосредственно Веселову. Она называлась «Прикрытие-1» и решала какие-то глобальные задачи, связанные с проникновением ксенотов во все ветви государственной власти.
Уваров и Ватшин восприняли это решение болезненно. Оба привыкли к своим телохранителям, не стеснялись совещаться с Соломиным или с Гордеевым по важным вопросам и не горели желанием переходить под защиту другого крыла «Триэн». Однако Веселов отбоя не дал, и теперь хроники общались с ним и его посланцами в закрытом режиме, не забывая, впрочем, и старых знакомых.
Переживая свои проколы по охране обоих, Солома провёл с каждым разъяснительную работу, и хроники успокоились. Но капитан почему-то не чувствовал облегчения и после недолгих раздумий решил подстраховаться – оставить оперативные двойки для скрытого наблюдения за Уваровым и Ватшиным, так, чтобы приданные им телохранители Веселова этого не замечали. При этом он понимал, что если оперативники «Прикрытия» заметят слежку, неприятностей не оберёшься. И всё же идея показалась капитану стоящей. Что-то смущало его в последних событиях, слишком быстро и решительно зам Кузьмичёва отстранил бойцов «Заставы» от охраны хроников.
Солома поднёс к глазам браслет айкома, игравшего роль мобильного телефона.
– Кол?
– Всё в порядке, – доложил Николай; сегодня была очередь его двойки страховать писателя. – Клиент сидит дома у компьютера. Параллельная двойка гуляет во дворе. Но у меня нехорошее предчувствие…
– Короче, экстрасенс.
– Похоже, за ними кто-то следит.
Солома покосился на Корня – Кирилла Ковеню, развалившегося рядом.
– Ты уверен?
– Не на все сто, потому и говорю – предчувствие.
– Переходи на «три уха – три глаза». И не засветись.
– На нас вряд ли кто обратит внимание, мы гастарбайтеры, разбираем старую стеночку во дворе.
– Определишься точно – звони.
– Ок.
– Что? – лениво спросил коричневолицый сероглазый Корень.
Солома оскалился, потёр ладонью шею.
– Везение – великая вещь… даже если оно совершенно случайно.
– Везение не бывает случайным, – назидательным тоном изрёк Корень. – Оно даруется только сильным и целеустремлённым. – Он подумал. – Таким, как я.