Тринадцать граней (сборник)
Шрифт:
«Вестник» разбился при посадке из-за того, что аппаратура неверно определила высоту. Подлётная скорость оказалась слишком велика и корабль врезался носовой частью в песчаный бархан. Внешний корпус треснул, но внутренний – чудом сохранил герметичность.
Взлететь корабль не мог, подать сигнал о помощи тоже. Оставалось уповать на благосклонность судьбы и прозорливость поисковой экспедиции.
Не обрати Ярцев своё внимание на странные показания гравитометров, катастрофы не было бы. «Вестник» рутинным образом отсканировал бы поверхность, нанёс на трёхмерную матрицу
Ярцев винил себя за то, что случилось с экспедицией. Он уже был ответственен за гибель капитана корабля и первого пилота. Из-за него, они погибли во время тушения пожара, возникшего при аварии в носовой части корабля. Из-за него погибли ещё двое людей, которых он отправил на поиски воды. Из-за него, теперь уже наверняка, погибнут остальные члены экипажа. И он сам.
Только что улетел Грачев. Он настоял на своём, а Ярцев не смог переубедить его и заставить отказаться от безрассудной попытки добыть воду. Они оба догадывались, что это билет в один конец, но кто-то должен был рискнуть.
Тонкий, еле уловимый зуд возник в металлическом подлокотнике кресла. Ярцев стиснул пальцы на ручке. Дрожь передалась телу. Ярцев сидел закрыв глаза, и наслаждался неизвестной, неукротимой силой.
Иногда, ночью, корабль охватывала непонятная дрожь. Это не были подвижки грунта. Это не были наводки атмосферного электричества. Это было похоже на отголоски работы гигантского механизма. Дрожь возникала спонтанно. Она могла появиться несколько раз за короткую ночь, а могла вообще ни разу.
Все привыкли к странному явлению и не обращали внимания. Штерн, вообще, как-то заявила, что её дом на Земле, из-за пролегающей рядом колеи монорельса, трясётся больше.
***
– Не могу понять… Чертовщина какая-то… – глухо пробубнил себе под нос инженер-техник Анатолий Зайцев и отодвинул пульт.
– Толик, ты чего бухтишь? – спросил его напарник, Виталий Анисимов.
– М-м-м… – неопределённо промычал Зайцев.
Оба инженера занимались сейчас подготовкой к запуску автоматических поисковых роботов. Четыре ярко-красных, полуметрового диаметра шара с открытыми техническими панелями, лежали на низких треногах в ангаре спецтехники.
– Так, этот готов, – Анисимов захлопнул крышку у первого робота и перешёл ко второму. Он воткнул кабель в разъём в углублении и спросил, на этот раз настойчивей, – Так что там не так?
– Странно! Понимаешь, показания высотомеров различаются. Инфракрасная вертикаль показывает одни цифры, а радиовысотомер немного другие.
– Высок разброс?
– Нет… Да… Когда как…
– Что это значит, когда как? Ты определись.
– Ну, то десяток метров в плюс, то – в минус. А иногда, десятки километров.
– Значит, прибор накрылся. Нужно будет прогнать по тестам и откалибровать.
– Да я три раза уже прогонял. Всё в норме…
Анисимов хмыкнул, щёлкнул пальцем.
– Ха! Я знаю в чём причина!
– И?
– Песчаная буря. Радиосигнал отражается от песка, поднятого ветром в воздух.
– Кстати, да! Это вариант.
Тестер в руках Анисимова пискнул и зажёг зелёный огонёк. Он выдернул кабель и захлопнул крышку технического блока.
– Этот – в норме, – он обратился к напарнику, – Не парься, Толик, поставь приоритет инфракрасной вертикали и все.
– Да, – согласился Зайцев, – Наверное, это лучший вариант.
Он снова взял в руки пульт управления и занялся программой. Анисимов подошёл к третьему роботу.
– Капитан сказал, что хочет отправить одного робота к центру аномалии. Пожалуй, я настрою третьего. А остальные отправим на поиски «Вестника».
– Ладно, я учту в программе задачу третьего робота…
Неожиданный вой сирены оглушил техников. Включились оранжевые тревожные стробоскопы, а женский механический голос произнёс:
– Внимание! Приближение к большой массе! Незапланированное изменение параметров орбиты! Автоматическая система ориентации неисправна. Необходимо участие экипажа. Внимание! Автопилот отключён!
Инженеры переглянулись, побросали приборы и кинулись в рубку управления. Через двадцать секунд они были на месте. Баренцев, Худов и Машков сидели в креслах, пристёгнутые ремнями безопасности. Из второго прохода выскочил всклокоченный Берман и бросился к своему месту. Инженеры заняли рабочие кресла и тоже пристегнулись.
Первый помощник оглянулся назад, убедился, что весь экипаж на месте и доложил капитану:
– Леонид Васильевич, всё здесь.
Капитан выключил сигнал тревоги.
– Спасибо, Алексей Николаевич, – он к пилоту, – Гена, доклад.
– Леонид Васильевич, я хрен его знаю, как, но мы уже не на орбите Дельты!
– Спокойнее, Машков! Что за отсебятина? Потрудитесь доложить по уставу!
Пилот вжал голову в плечи и густо покраснел.
– Прошу прощения, товарищ капитан, – сказал он, – В 23 часа 47 минут и 22 секунды стандартного времени «Гром» необъяснимым способом покинул геостационарную орбиту, проходящую в 37450 км над поверхностью Дельты. Текущее местоположение корабля неизвестно. Судя по показаниям приборов, мы в открытом космосе. Но бортовой компьютер не может определить координаты – отсутствуют известные навигационные реперы.
Помощник капитана негромко добавил:
– Я, честно говоря тоже не узнаю ни одного созвездия.
Врач откашлялся, чтобы привлечь внимание и спросил:
– Получается, что «Гром» в одно мгновение телепортировался в неизвестном направлении?
– Да, – пожал плечами пилот.
– А почему автопилот определил перед кораблём что-то массивное?
– Не знаю, может быть, он обалдел от резкого изменения показаний датчиков, – ответил Гена и занялся навигационным компьютером.
– Как может автопилот обалдеть? – фыркнул помощник капитана, – Видимо, он засек энергию стенок гравитационного пузыря, в котором нас, наверное, перенесли.